спросил он, не глядя на свою экономку.
Брион замер, наблюдая, как хозяин дома кошачьей походкой приближается к нему. Только слепой не заметил бы явной неприязни между этими двумя магами. Мистер Холл недолюбливал Бриона, а Брион, по всему видно, люто ненавидел мистера Холла.
– Мы все готовы, клянусь. Просвета уже никто не ждет. Долгие годы мы ничем не могли утолить свою тоску, Итан. И ты не мог.
Я наблюдала за выражением лица мистера Холла и видела, как боль вернулась, как беспощадно она его терзает.
– Если мы вынесем ваше решение на совет старейшин, то остановить этот процесс уже не получится, Сиенна, – с сочувствием сказал Тэлмер. – Ни я, ни кто-либо другой не сможет прогнозировать, какой вердикт вынесет совет.
– Именно от этого мы и устали, Тэлмер, – сказала Сиенна. – Столетиями мы ждем, что совет примет окончательное решение. Мы тянем и совершенно напрасно надеемся на что-то. А вы этим пользуетесь. Итан несет свой крест уже втрое дольше, чем кто-либо другой. Найти нового конфидента сложная задача, поэтому совету легче кормить нас туманными ответами. Вина Итана столь велика, но и обстоятельства неоднозначны… и прочее, и прочее. Сколько это может еще продолжаться? И какова, по-твоему, вероятность, что совет простит его и позволит нам вернуться домой, позволит нам жить свободно?
– Вас никто не заставлял делить его вину, – зло процедил Брион. – Вы сами выбрали этот путь, чего теперь жалуетесь?
– Мои слова с жалобами не имеют ничего общего, – спокойно ответила Сиенна. – Я лишь констатирую факт, совет не собирается принимать окончательного решения.
– Но ведь надежда… – начал Ингус, все еще протягивая мне руки.
– Надежда в нашем случае не спасение, – прервала его Сиенна, – она губительна для нас, Ингус.
Мистер Холл посмотрел на меня долгим взглядом, от которого мне стало не по себе. Сердце сжалось, когда вдруг поняла, что он готов принять решение. Я повернулась к Ингусу и тихо спросила:
– Что будет, если совет примет решение снять с мистера Холла полномочия? Ему дадут свободу?
– Такая вероятность ничтожна, – ответил мне маг. – Но варианта все же два: могут посчитать, что наказание было достаточным, а могут, наконец, решиться на кардинальные меры.
– Какие?
– Мерцающая башня для него и всех, кто был все это время рядом. Казни, на которой настаивал Брион, избежать все же можно, но и тут утверждать с уверенностью я бы не стал.
– Казни… – прошептала я. – Что такого сделал мистер Холл?
Ингус вздрогнул и нахмурился.
– Ты понятия не имеешь, кого защищаешь?
– Что бы там ни было, это случилось столетия назад, – ответила я.
– Есть вещи, которые не прощаются и через столетия, – произнес Ингус. Однако в его словах я не услышала личной злобы. Казалось, маг понимал и даже сочувствовал мистеру Холлу и его близким. – Тебе рассказать?
Признаюсь, соблазн был велик, но я вдруг подумала, что мистер Холл вряд ли был бы рад, если бы о его боли рассказал кто-то другой. Возможно, этот другой назовет это преступлением или чем-то вроде того, но я вижу вину мистера Холла как чудовищную боль, которая не дает ему дышать спокойно.
– Не стоит, – сказала я. – Давайте лучше продолжим.
Ингус прищурился, взглянул на мои руки, которые я протянула ему навстречу, и повернулся к негромко спорящим магам. Тэлмер, как ни странно, отговаривал мистера Холла от решительного шага. Я перевела взгляд на Ингуса и кивнула. Маг усмехнулся и взял меня за руки.
Мое тело тут же пронзили тысячи лезвий, я выгнулась и до боли стиснула зубы, чтобы не закричать. Каждая мышца, каждая кость звенела от напряжения, я невольно начала вырываться, но Ингус держал крепко.
– А ты молодец, – сказал он мне. – Но это только начало.
Раскаленная лава медленно растекалась по коже и будто сдирала ее с меня. Пальцы Ингуса, крепко вцепившиеся в меня, тоже казались мне пылающими.
– Этель! – услышала я возглас Сиенны. – Итан, она не стала ждать…
– Не подходи! – рявкнул Ингус. – Уже поздно. Ты не справишься.
Болью была пронизана каждая клеточка моего тела. Кости выкручивало, и мне казалось, что я выгибаюсь в неестественных позах, меняя их одну за другой. Ингус еще крепче перехватил мои пальцы, и я ощутила нечто сравнимое, наверное, с проникновением кинжала в плоть. Не выдержав, рухнула на колени и закричала. А потом огнем вспыхнули глаза, из них тут же потекли слезы. Я сомкнула веки, но пожар под ними не угас. Мне казалось, что вся боль, что я ощущала до этого мгновения, разом устремилась к глазам.
– Она слишком слаба, – сказал Ингус. – Вот-вот сломается.
– Не сломается! – гаркнул мистер Холл и ринулся вперед.
В следующую секунду он опустился на колени позади меня и обхватил мое тело руками, прижимая к своей груди.
– Ты обезумел! – прошептал Ингус.
Его шепот показался мне криком. Я попыталась зажать руками уши, но мистер Холл не позволил, прижав меня к себе еще крепче. Спиной я ощутила прохладу, она расползалась по телу, принося облегчение горящей коже. Боль не уходила, но я уже могла не кричать. С силой прикусила губу и подавила очередной вопль.
– Заканчивай, – процедил мистер Холл.
Это еще не все?
– Разом? – спросил Ингус. – Но так быстро нельзя. Это ее убьет.
– Доверься мне! – нетерпеливо рявкнул мистер Холл. – Заканчивай!
Последовал новый, сильнейший натиск. Я вновь закричала. Прохлада отступила, вновь победило пламя. В голове появился шум множества голосов. Перед глазами замелькали странные картинки: незнакомые места, картины и тысячи лиц. Всего этого было так много, что мне казалось, будто они разрывают меня на части. Они все говорили, и говорили будто именно со мной. Я металась и продолжала кричать, желая выбросить все это из своей головы, но голоса становились лишь громче.
– Кто они? – едва выдавила я. – Их так много…
И тут я услышала шепот над ухом. Мягкий голос говорил что-то на незнакомом языке. Было похоже на какое-то заклинание.
– Она не выдерживает, Итан, – прокричала Сиенна.
– Вижу, – гаркнул мистер Холл, а потом мягкий голос вновь вернулся.
Нас с мистером Холлом окутала белая дымка. Хозяин особняка приложил руку к моему лбу и надавил так, чтобы я могла опереться головой на его плечо. Я ощущала, как его дыхание касается моего уха, он продолжал что-то говорить. Другая его рука легла на мой живот. Мужчина стискивал меня все сильнее и продолжал произносить странные слова.
Мне казалось, что все эти люди у меня в голове видят меня, тянутся ко мне. Они будто отрывали от меня по кусочку, а я не могла им помешать. Я корчилась и стонала, пока мистер Холл снова не заговорил со мной.
– Слушай только меня, – сказал он, – только меня, слышишь? Тысячи голосов заглуши. Я научу тебя их слушать, но сейчас существую только я. Сконцентрируйся на моем голосе, иначе погибнешь. Есть только ты и я. Только мой голос важен, остальные отпусти. Только я… только я…
Я хотела слушать только его, но не могла. Эти существа в моей голове были сильнее. Они говорили не умолкая. Их голоса были такими
