В этот момент, вероятно, у меня даже глаза округляются. Ася говорит не для того, чтобы уколоть — правда. Не испытывает симпатии, о чём предупреждает сразу.
Вот чёрт!
Мало того, что ткнул пальцем в первую попавшуюся блондинку намного младше меня, так ещё и в ту, которой не нравлюсь.
М-да, чудно. Просто превосходно! Задача усложняется с каждым часом.
— А какие нравятся? Как тот дрыщ с тремя занюханными розочками? Как его там? Максим? — Она всё ещё сжата в моих объятиях. Не может пошевелиться, глаза отвести не получится. Не умеет врать, поэтому я всё увижу в этом серебристо-голубом хаосе. — Ну? — Сжимаю ещё сильнее.
— Да! — выкрикивает. — Именно такие. А вас я боюсь.
— Почему?
— Аура у вас удушающая… — снова шепчет, сглатывает, будто сказала что-то ужасное.
Я вроде не идиот, но не сразу доходит, что Ася имеет ввиду.
— Аура? — начинаю смеяться взахлёб, чем ещё больше её пугаю. — Не нарывайся, Ася.
— А то что? — прищуривается в ожидании очередной угрозы с моей стороны.
— Сделаю всё, чтобы понравиться тебе по-настоящему. — В этот момент едва сдерживаюсь, чтобы не клацнуть зубами у её прекрасного носика для большего эффекта.
— Для этого вам в первую очередь придётся избавиться от бороды!
— Избавиться? Я десять лет так хожу. И чем тебе борода не угодила, интересно?
— Она колючая, — морщит носик.
— Колючая — это щетина, а борода мягкая. Не веришь — потрогай, — предлагаю, даже интересно, хватит ли у неё смелости.
— Не буду я вас трогать! — Демонстративно отворачивается. — К тому же, вы меня так сжимаете, что я даже вздохнуть свободно не могу.
Чуть ослабляю хватку, даю свободу движений, но лишь немного, чтобы Ася могла шевелить рукой.
— Трогай, Ася, — говорю, как можно спокойнее, хотя, ещё немного и я начну рычать по-настоящему.
Смотрит подозрительно, оценивая меня и конкретно бороду, которую я требую потрогать. Сомневается минуту, но, видимо, любопытство берёт верх, и Ася осторожно тянется тонкими пальчиками к моему лицу.
Несмело ведёт от виска к щеке, перемещается на подбородок, а дальше вниз по шее. Её прикосновения робкие, поверхностные, но и от них я готов урчать, словно огромный котяра.
Да что со мной?
Девчонка странно на меня действует. Меня всегда привлекали уверенные в себе женщины, которые чётко понимают, чего хотят и что нужно мужчинам. Для меня всегда главными являлись третий размер груди, услужливый рот и упругая пятая точка.
С Асей всё иначе. То сжимается в комок, готовая заплакать, то уверенно требует, мечет в меня огненные стрелы. И, кажется, уже забыла, что пять минут назад желала покинуть машину и пешком вернуться в общагу, потому что сейчас с интересом поглаживает пальчиками моё лицо, полностью увлечённая новым занятием.
— И правда — мягкая, — в глазах появляются искорки, а губы растягиваются в улыбке, и я впервые вижу, как блондинка улыбается. С удовольствием наблюдаю за Асей, считывая эмоции, но, когда замечает мой взгляд, одёргивает руку и снова сжимается. — Простите, увлеклась…
— Если ты послезавтра будешь смотреть на меня также, как сейчас, все безоговорочно поверят в наши чувства, — улыбаюсь, по-прежнему не отпуская хрупкую девушку.
— Как?
— С нежностью. С интересом. Улыбаться так, как улыбалась, когда прикасалась ко мне.
Ася теряется. Прячет взгляд, настойчиво отводит в сторону, словно я только что поймал её за каким-то непристойным занятием.
— Вы всё равно не в моём вкусе, — настаивает, и сейчас, кажется, уже больше назло мне.
— Но об этом ведь знаем только мы с тобой, правда? — Кивает в ответ. — Никому другому знать не обязательно.
Зависаю, неожиданно для себя с удовольствием тону в серебристых глазах «моей женщины», отмечая полную естественность Аси: минимум косметики, природный румянец и тонкий аромат, который я почувствовал только тогда, когда оказался к ней совсем близко.
Ася абсолютно мой типаж во всех смыслах, и рано или поздно, я всё равно бы обратил на неё внимание. А исходя из частоты проверок её носиком упругости моей груди, это произошло бы намного раньше.
— Отпустите меня. Пожалуйста…
Разжимаю хватку, и Ася мгновенно отстраняется, жмётся к двери, увеличивая расстояние.
— Ася, я не кусаюсь.
— Не уверена… — шепчет, а я понимаю, что в её взгляде что-то изменилось, словно я сам для неё только что изменился.
— Ася, я не кусаюсь, — повторяю снова, — если ты, конечно, не станешь испытывать моё терпение своими выходками.
— Это какими?
— Такими, как сегодня, когда решила, что сможешь сбежать от меня. Глупый поступок. Я всё равно бы тебя нашёл, к тому же, сама назвала мне адрес общежития, — довольно улыбаюсь, наблюдая на лице Аси виноватое выражение. Но винит она исключительно себя за то, что опрометчиво выдала о себе нужную информацию. — Не нашёл бы сегодня, завтра всё равно пришла бы на работу. Так ведь?
— Да, — вздыхает. Не смотрит на меня, отвернувшись к окну. — Как мне вести себя с вами в офисе?
— С тобой, Ася, с тобой. Называй на «ты» и по имени — Руслан.
— А если я вдруг забудусь и назову вас… тебя по имени на работе? — Садится поудобнее на сиденье, открываясь для разговора.
— В офисе видеться не будем, постараюсь максимально сократить общение, чтобы не попасть в неловкую ситуацию. Лгунья из тебя паршивая, поэтому любой дурак заметит, как ты шарахаешься от меня. Девочкам, с которыми вместе работаешь, ничего не говори. Лучше, если никто ничего не будет знать.
Да, однозначно пока всё стоит держать в секрете. И вообще, чем меньше людей знают о наших с Асей «отношениях», тем лучше. Неделя-две и наши пути разойдутся, поэтому ни к чему вводить окружающих в заблуждение.
— Конечно, не скажу! — фыркает. — Девчонки обвинят меня в укрывательстве информации о нас с вами. Некрасиво с моей стороны иметь отношения с боссом и скрыть это от коллег. Они могут подумать, что я специально всё утаивала, чтобы вынюхивать, что о вас… тебе говорят.
Для Аси важно мнение окружающих. Её волнует, что о ней подумают или скажут, старается быть для всех и каждого хорошей, но так не бывает.
Слишком наивна, чтобы понимать: даже если ты идеален, всё равно найдётся тот, кто отыщет в тебе недостатки. Но и в этом есть плюс — будет молчать, всячески утаивая нашу договорённость.
— Именно так. Молчи. Не желаю, чтобы по офису ходили сплетни о нас. Только служебного романа мне не хватало. Когда игра на публику будет окончена, каждый из нас продолжит заниматься своим делом.
— А когда? — Впивается в меня взглядом.
