– Значит, ты согласна в следующую субботу встретиться с моими родителями?
– Я уже пообещала.
– Тогда я заеду за тобой днем. Я еще не знаю точно, на какой рейс они возьмут билеты, так что мы либо пообедаем вместе, либо поужинаем. Только огромная просьба, Анна, – оговорился Таннер. – Прошу тебя, не обескураживай моего отца.
– Не обескураживать твоего отца? – удивленно переспросила она. – Что это значит?
Таннер рассмеялся в ответ на ее недоумение.
– Старик строгих правил. Нам следует показать ему, что мы зрелые ответственные граждане своей страны, которым можно доверить воспитание собственного ребенка. Он судья, всю жизнь проработал в суде, в общем, обожает судить. Будь готова к этому.
– М-да… Именно этого испытания мне сейчас и недоставало, – горько проговорила Анна, выслушав предостережения Таннера. – Но раз встречи с твоими родителями мне уже не избежать, пообещай, что познакомишься с моими перед Рождеством.
– Договорились, – заверил ее мужчина.
Наступила суббота, и на Анну нашло волнение. Она легла на постель, старательно усмиряя сбившееся дыхание и возложив обе ладони поверх живота в оберегающем жесте. Ее ожидало знакомство, с людьми, которым предстояло стать бабушкой и дедушкой малыша. И дело даже не в шутейном предостережении Таннера о том, что его отец обожает судить. Просто сама по себе эта встреча обещала стать судьбоносной.
Анна нежно погладила живот.
– Держись, кроха, мама всегда с тобой. Это ерунда по сравнению с тем, что нам еще предстоит преодолеть.
В прошедший вторник она, как всегда, беседовала с доктором Орсингером. Без Таннера он был с ней более откровенен. Но Анну это не пугало. Она решилась выносить это дитя и морально подготовила себя ко всему. Это был ее первый и последний шанс.
Таннер договорился встретиться с родителями в ресторане отеля, в котором те остановились.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он Анну, когда они вошли в холл отеля.
– В целом нормально, только немного разморенная, – ответила Анна.
– В каком это смысле? – удивился он неожиданному ответу.
– Рассеянная я в последнее время. Но доктор Орсингер уверяет, что с беременными женщинами еще и не такое случается. Некоторые просто начинают чудить. Обычно те, вокруг которых все суетятся. К счастью, я к ним не отношусь.
Таннер молча выслушал ее и принял к сведению, чтобы осмыслить на досуге.
Он подвел Анну к столику ресторана, где их уже дожидались его родители.
У Анны появилась возможность познакомиться наконец с людьми, которые произвели на свет всемогущего Таннера Форсайта.
Отец его, в точности так, как нередко позволял себе Таннер, начал без всяких преамбул с существа дела:
– Мы слышали о вашей беременности.
– Здравствуйте, – в свою очередь сказала Анна.
Эдвард Форсайт пропустил ее «здравствуйте» мимо ушей и без тени смущения продолжил:
– Мы приехали с намерением удостовериться в том, что наши контакты с внуком будут протекать беспрепятственно.
– Эдвард, – тихо проговорила Дарлин Форсайт. – Мы здесь в первую очередь для того, чтобы познакомиться с матерью нашего внука… Это ведь ваш первый ребенок, дорогая?
– Да, – коротко ответила Анна.
– Таннер убежден сам и уверяет нас в том, что это его ребенок. Однако, в свете известного прецедента, а также согласно ужасающей статистике, у нас, как у его родителей, имеются обоснованные сомнения на этот счет. Посему мы настаиваем на проведении экспертизы по установлению отцовства или, по крайней мере, причастности Таннера к зачатию вашего ребенка. Только в случае получения положительного результата он будет признан Форсайтом.
– Анна, заранее прошу у вас прощения, – проговорила Дарлин. – Но был уже один пренеприятный случай. Таннер рассказывал вам о нем?
– Вы имеете в виду его жену Синди? Да, Таннер мне рассказал… Но все дело в том, миссис Форсайт, что я не настаиваю на признании отцовства. Если бы не настойчивость вашего сына, меня в большей степени устраивает единоличная опека. Все остальные инициативы исходят от него самого.
– Вы его подчиненная, – бросил Эдвард Форсайт.
– Да, с некоторых пор я подчиненная вашего сына. Когда ребенок был зачат, все обстояло иначе.
– Дорогая, простите, что задаю этот вопрос, но от сына ничего путного слышать не приходится. На все мои вопросы он отвечает крайне туманно, – извинялась за всех Дарлин. – Сейчас вы с ним в каких отношениях состоите?
– Мама, мы видимся каждый день на работе, – вклинился сын.
– Молчи, – осадила его Дарлин. – Я хочу слышать ответ Анны.
– Вы живете вместе? – предосудительно напустился на женщину отставной судья.
– Нет… – начала Анна.
– В данный момент мы активно обсуждаем такую возможность, – перебил ее Таннер. – Не так ли, дорогая?
– Да, речь заходила… – вяло проговорила она.
– Когда появится малыш? – сменила тему Дарлин, поняв, что от этих двоих вразумительного ответа ей не дождаться.
– Ожидается, что в первых числах июня.
– Вы планируете работать до самых родов?
– Да, если посчастливится. Работа мне не в тягость. Но если это будет во вред моему ребенку, то, разумеется, я пересмотрю свой режим в его интересах.
– Я всю жизнь отдала детям, – раздумчиво произнесла Дарлин.
– Как и моя мама, – отозвалась Анна. – Кто знает, как бы сложилась моя жизнь, если бы не мои проблемы со здоровьем.
– А вы больны? – вмешался Эдвард Форсайт.
– Отец, ну я же тебе рассказывал! – раздраженно одернул его сын.
Он озабоченно посмотрел на Анну. К счастью, обед подходил к концу. Таннер, как мог, форсировал его окончание. Чуткая Дарлин ему в этом способствовала. Только Эдвард остался крайне недоволен тем, что ситуация по-прежнему представлялась ему весьма туманной.
– Ты неважно выглядишь, – прошептал Таннер, вывода Анну на улицу.
– Устала, – тихо ответила она.
– Сейчас я доставлю тебя домой. Потерпи немного. Это мой отец на тебя так подействовал, – приговаривал он, усаживая ее в машину.
– Я не жалуюсь, Таннер.
– На самом деле отец очень обрадовался новости о твоей беременности. Он просто не умеет демонстрировать свои эмоции.
– Я им не понравилась, – уныло проговорила Анна, ощущая, как самообладание вновь покидает ее.
В последнее время с ней это происходило постоянно.
– Это неправда, милая, – утешал ее Таннер, – а потом, мои родители не руководят моей жизнью. Ты сделала все, что от тебя требовалось. Ты показалась им, приняла их мнение к сведению. Все остальное на наше усмотрение. А вообще, если их поближе узнать, они люди сердечные. Моя мама будет без ума от внука. Это я обещаю. А к тебе, как к его матери, она будет добра.
