Способность пропускать энергию мира кроется в самой нашей сути. Мы вытягиваем магию из пространства, вактически из воздуха. Это делает нас, если уж говорить откровенно, избалованными силой. Мы можем позволить себе тратить ее на истерики, на бытовые нужды, на различные мелочи.
Во-вторых, вы не найдете мага, который согласится опустошить свой резерв полностью. Потому что для них всегда существует риск перегореть, изничтожив в себе магический резерв. Убить в себе магию.
Ведьмам же и в этом плане проще. Мы можем позволить опустошать себя до крайности, иссушать до дна. Какая бы пустота не была внутри нашего резерва, она, рано или поздно, заполнится. Мир сам позаботится об этом вместо нас. Но, конечно, не на безвозмездной основе. Хотя это — совсем другая часть ведьмовской силы.
Магам не приходится расплачиваться за то, что они обладают магией. Они учат заклинания, тренируют свой резерв, обучаются и развиваются, чтобы стать сильными магами. Им приходится преодолевать себя и ограничения природы. Это и есть их плата перед миром за право уметь больше.
Ведьмы же получают свою силу с рождения, а дальше, несмотря на все тренировки и всё желание, развиться уже не могут. Мир сам решает, кто получит огромную силу, а вместе с ней и власть, а кто сможет совсем немногое. Это нечестно, согласна.
Но ведьмам приходится жить с той силой, которая попадется им в лотерее. Кто-то становится охотницей за нечистью, кто-то лекарями и травницами, кто-то идет в политику и подается в верховные Жрицы, а кто-то надевает колпак и притворяется гадалками — у каждого свой путь.
И своя расплата за это. Каждое заклинание, каждый заговор и каждое зелье мы творим в долг этому миру. И никто не знает, какая будет расплата за это. Верующие считают, что ведьмы после смерти отправляются в Ад на служение дьяволу. Ученые бьются над теориями о том, что с использованием сил у ведьм развиваются некие заболевания, которые медленно, но верно сокращают их жизнь.
Я же верю в справедливость. Если сила ведьмы идет во благо миру, то он прощает ей этот долг, но если сила направлена в угоду себе или во вред Вселенной, то наказание будет соразмерным. Другими словами, если ведьма сожгла лес, то умрет от огня или, по крайней мере, от свалившейся на голову огромной ветки.
Но расплата за магию это — не самое страшное. Гораздо страшнее то, что в отличие от магов, мы не имеем над ней необходимого контроля. Никто никогда не знает, как отреагирует сила ведьмы на вмешательство извне. В особенности это относится к магам. Сила ведьм очень не любит обладателей классической магии, и контролировать это очень трудно.
Поэтому, как правило, в связку с ведьмой ставят очень сильного мага. Это нужно для того, чтобы маг смог защитить окружающих, себя и даже ведьму от ее взбесившейся силы.
Я помню, как отреагировала моя сила, когда Игнат впервые попал в поле ее действия. Напарник не любит об этом вспоминать. Ну, а кто бы сомневался? Кому приятно, когда тебе припоминают купание в море с любвеобильным и разумным осьминогом? К счастью, Игнат не пострадал.
А вот я эту историю люблю. К слову сказать, большинство смешных историй Игната связано с водой. Водному черту он дорогу перешел, что ли?
— Владислава, — крикнул с берега Панфил, помахав рукой. — достаточно далеко?
Я, прикинув расстояние с добрый десяток метров, подняла руку вверх и показала большой палец. Маг озадаченно почесал кончик носа, но кивнул, сделав вид, что понял жест. Да уж, все время забываю, что нет в природе международных жестов, понятных любому существу в любом мире. Занялся бы кто этим, честное слово.
Водяной отплыл ближе к берегу и, выпрыгнув из воды, деловито поджал под себя рыбий хвост, откинувшись на ласты, как турист под палящим солнцем. К слову, водяные на суше существовать могут, но крайне не долго. Высыхают, несчастные.
Профессор не стал упускать возможность и подошел чуть ближе, дабы лично поговорить с представителем иной расы, неуклюже и неловко, но поговорить. Вот ведь человечище — на все ради науки готов!
Мне же предстояло разобраться с загрязнением длинной в десять лет. Тяжело вздохнув и оглядев предстоящий фронт работ, я приступила к делу.
Магия отозвалась сразу же, стоило только заглянуть внутрь себя. Приятное тепло скользнуло по лопаткам, словно обнял старый друг при встрече. По пальцам пробежались белоснежные искры, готовые сорваться в бой в любой момент. В ушах застыл белый шум, сквозь который пробивались шепотки природы и голос Вселенной.
И как не верить в то, что она живая? Вот же, передо мной! Вижу ее энергию, свет, движение силуэта даже сквозь сомкнутые веки!
Я распахнула глаза и вскинула руки, поднимая столпы силы вверх. Энергия искрами забурила в воздухе. Поднялся сильный ветер, нежно коснувшийся лица и ласково пробежавшийся по скулам. Тина, словно срезанная, соскользнула с поверхности воды, сбившись в большой шар и исчезнув в пространстве, словно ее тут никогда и не было. Этот огромный ком останется в этом же лесу, рухнув чуть дальше от этого места, и станет естественным удобрением для изголодавшейся почвы.
Следом настал черед земли. Локальное землетрясение, которое я устроила с одной целью, было не слишком сильным, однако, водяной все же не удержался и соскользнул в воду с громким воплем и тихим хлопаньем под потрясенным взглядом Панфила.
Но, несмотря на прошедшую по берегу вибрацию, интересовал меня отнюдь не он.
Мне было необходимо устроить разлом в земле, чтобы избавиться от грязной воды и докопаться до подземных источников чистой. Нахмурившись, я взлетела вверх, ощущая себя пушинкой в руках кого-то сильного и могущественного, словно сама Вселенная держала меня на раскрытой ладони. Странное ощущение, вынуждена признать, и в очередной раз доказывает разницу в силах ведьм и магов. Последние левитируют, как птицы, использую потоки воздуха, как своих помощников.
В середине будущего прудика, а пока что болота, я и решила устроить маленький Армагеддон. Обернувшись к берегу, заметила, как водяной выполз обратно, махнув в мою сторону ластой, как бы говоря, что все в порядке.
Я вскинула вверх руку, призывая большую силу. Та немедленно отозвалась, стекая ко мне со всего мира, стягиваясь в тугой узел у моей руки. Воздух вокруг сгустился, словно вот-вот должна была грянуть гроза. И первую молнию выпустила я.
Яркий электрический разряд громко, с вызовом ударил прямо в недра земли. Звук был очень неприятным. Словно сами черти рвутся на волю.
Дело осталось за малым. Я покрутила пальцем в воздухе, задав темп и направление водоворота. Вода, послушная моей воле, взмыла вверх, почти коснувшись моих кроссовок, и начала неспешно закручиваться.
Выглядело это, судя по взглядам водяного и профессора, внушительно. Громадина ядовито-зеленой воды, вперемешку с грязью и илом, закрутилась в воздухе лавиной. В ней мелькали водоросли, камни и рыбы с крайне озадаченными взглядами. Однако, для меня это было не сложнее, чем размешать ложкой чай, создав небольшой водоворот внутри кружки.
