class="p1">Похоже, тут какая-то завязка на физиологии. И мне кажется, что проблема не в обучении, а в чем-то ином. С моей силой она вошла в контакт и явно с ней подружилась. Тогда в чем непреодолимые трудности?
Не спеша задавать болезненные вопросы, я озвучила другое:
— Истинные наставники? А что бывают и не истинные?
— Да, — Раиса усмехнулась. — Их называют «спящими». У мужчины до достижения его подопечной шестнадцати лет обязательно должен родиться сын. Так передается дар. Крайне редко, но бывали двойни, тогда старший мальчик становился истинным, а младший — «спящим». Но я не слышала, чтобы их использовали для наставничества двойных звезд. Они просто были.
Хм. А причем тут шестнадцатилетие двойной звезды? Потом мужчина превращается в импотента? Или утрачивает способность иметь детей?
Сделав себе зарубку на память, спросила вертящееся на языке:
— А что, за столько веков разнополых двоен не рождалось?
— Вот мы и подобрались к тому, откуда у меня способности, — безэмоционально ответила Светлакова. — У моей много раз прабабушки родилась двойня, девочка и мальчик. Уникальный, необъяснимый случай.
— Девочка осталась «спящей»?
— Нет, — Раиса покачала головой. Поморщившись, она прижала к вискам пальцы. — У девочки не проявилось никаких способностей. Пустышка. Думаю, поэтому прапрабабке и позволили уйти с дочерью из рода.
— Почему она ушла, знаешь? — я неодобрительно нахмурилась.
— Не смогла делить любимого мужчину с другой. Чисто по-женски я ей сочувствую: жить рядом с человеком, которому не нужна, испытание не из легких. Остальные жены наставников как-то приспосабливаются, а она не выдержала, — подняв руку, Раиса прикоснулась к мочке уха, потерла.
Цепко следя за ее движениями, я молчала. Вопросов возникало все больше, но проявить элементарное терпение — самое малое, что я сейчас могла сделать, мне ведь открывали душу.
Спустя пару долгих мгновений, Рая вновь заговорила:
— За прабабушкой, разумеется, приглядывали. «Пустышка» вышла замуж, у нее родились дети, появились внуки, правнуки, притом ни мальчики, ни девочки не обладали способностями. Так было до моего пятилетия, когда у меня вдруг открылся дар. Дядька-наставник, как узнал, сразу же забрал на воспитание. Я много лет жила в полевых условиях, училась боевым искусствам наравне с мужчинами, изучала премудрости наставничества, но взамен заслуженной похвалы каждый день слышала, что уродец, аномалия. Меня дрессировали лишь чтобы проверить, сколько смогу выдержать, — губы женщины превратились в узкую полоску.
Я с грустью посмотрела на Раису. Мы с ней в чем-то похожи: каждая с юных лет боролась и не сдавалась. И теперь понятно ее желание встать на мою сторону. Скорее всего, я на ее месте поступила бы точно так же.
— Четыре года назад на главу неприкасаемого княжеского рода с чего-то накатило милосердие, — холодно продолжила Светлакова. — С меня взяли клятву о неразглашении и позволили жить как захочу. Я работала в школе преподавателем боевых дисциплин. Три дня назад ко мне пришли из тайной канцелярии и сообщили, что появилась новая ничейная двойная звезда. Тебе требовалось обучение, короне — наставник, не давший клятву верности ни одному из неприкасаемых родов, и, кроме меня, никого больше нет, — Раиса выдержала красноречивую паузу и жестко добавила: — А вчера заявились безопасники барона Росса, привезли в Сочи. Ректор взял на работу и, по просьбе Константина Александровича, все здесь лично показал.
Я отвернулась, переваривая информацию. Причастность Росса к появлению Раисы не удивила: он предупреждал, что ищет учителя. А вот вмешательство имперских службистов — неприятный сюрприз. Впрочем, ожидаемый. Если уж главы неприкасаемых родов проявляют ко мне интерес, то короне сам бог велел их опередить.
К счастью, моя наставница — дальновидная женщина: поклявшись мне в верности, она одним махом избавилась от всех поползновений в ее сторону. И, когда спросят, зачем дала клятву, Светлакова наверняка сошлется на необходимость полного моего доверия при обучении. Более правдоподобную версию сложно придумать.
Мысли плавно сменяли друг друга, но одна упорно возвращалась, жужжала надоедливой мухой, не давала покоя. Это казалось действительно важным.
— А что за женщина вклинилась между твоей прапрабабкой и ее мужем? — полюбопытствовала я.
— Двойная звезда, — серьезно сообщила Раиса. Видя мое недоумение, сухо пояснила: — Первая активация силы происходит на шестнадцатилетие девушки. Наставник обязан находиться в непосредственной близости и страховать.
— Пока понимаю немногое, — призналась я, заметив строгий взгляд собеседницы. — Но внимательно слушаю.
— В момент первого выброса силы двойной звезды возникает мощнейшее взаимодействие мужской и женской энергий. Это необходимо для стабилизации силы, иначе никак. В противном случае все может обернуться ужасающей катастрофой, — в глазах Раи сверкнули льдинки. — Потому меня и считают уродцем: мужским началом по определению не обладаю, эдакая насмешка природы, а наставником быть могу, но лишь после активации силы двойной звезды. Однако ни один истинный наставник по доброй воле с подопечной не расстанется.
— М-да уж, — пробормотала я на грани слышимости.
— При обмене мужской и женской энергий у двойной звезды и наставника формируется сексуальная привязка — своего рода побочка, избежать физической близости у них не получится. Отсюда требование обзавестись сыном до активации силы у девушки: наставник становится ее первым сексуальным партнером и к другим женщинам охладевает. Будет ли дальше продолжаться их связь, зависит сугубо от желания двойной звезды, но брак между ними в любом случае табу. Чисто запрет глав родов. Думаю, моя прапрабабка не пожелала терпеть не столько безразличие мужа, сколько его адюльтер.
— Похоже на то, — тихо откликнулась я.
Остро глянув на меня, Светлакова со значением сказала:
— При первой активации твоей силы беды не случилось исключительно из-за Росса. Скажу честно — Константин Александрович поразил. Чтобы темный маг, еще и без должной подготовки, удержал двойную звезду… — демонстрируя степень удивления, она развела руками. — Подобное прежде считалось нереальным. Уровень его мастерства — запредельный. Самоконтроль и вовсе невероятный. Другой уже выл бы, а он как-то терпит. Но лучше не тяни. Проведи с ним хоть одну ночь, — заметив, как я нахохлилась, Раиса улыбнулась. — Не только ему, тебе самой надо. Воздержание чревато резкими перепадами эмоций, спонтанными выбросами силы, да и гормоны спокойно жить не дадут. Чем больше медлишь, тем хуже последствия.
Спрашивать, откуда ей все это известно — глупость несусветная. Раиса Дмитриевна в прямом смысле видела мое прошлое. Впрочем, вопросов к ней и без того очень и очень много. Но задам их позже. Сейчас мозг и так кипит от информации.
— Слов нет, одни эмоции, — я шумно выдохнула. — Как твое самочувствие?
— Сносно. За ночь полностью восстановлюсь, — еще бледноватая наставница с легкостью встала, намекая, что на сегодня душевные разговоры закончены. — Завтра начнем учиться понимать тело и ходить.
Вставая следом и разминая затекшие ноги,
