мимо Брэя и веду её к моей спальне, крича позади себя:
— Не будь козлом, это раздражает.
Он смеется, а потом я слышу, как открывается и закрывается входная дверь.
Зайдя в спальню, я подхожу к комоду и достаю футболку, в которой Алисса будет спать, протягивая её ей.
— Ты можешь спать в этом, ванная там, — я указываю на ванную комнату.
— Спасибо, — тихо говорит она, беря футболку и закрывая за собой дверь ванной.
Я быстро раздеваюсь до боксеров и забираюсь в постель, откидываю одеяло на её сторону и жду возвращения, мысленно повторяя про себя: не вздумай, не вздумай.
Все мысли обрываются, когда Алисса выходит из ванной в моей футболке. Черт возьми, я не продумал всё до конца. Мне казалось, что я смогу держать свои руки при себе, но, блядь. После того, как я увидел её в таком виде, мне требуется каждая унция моего самоконтроля, чтобы не погрузить в неё свой член и не заявить на неё свои права, не отметить, как мою.
Я теряюсь в словах, всё о чем думал, просто вылетело в окно. Я сижу здесь и смотрю на неё, пока она идет к кровати. Алисса выглядит немного неуверенной, и я знаю, что должен успокоить её, но как?
— У меня что-то на лице? — спрашивает она. Всё, что я могу сделать, это покачать головой, — тогда почему ты так на меня смотришь?
Я не знаю, как быть честным, и не хочу отпугнуть её. Но я также хочу дать ей понять, каковы мои намерения, поэтому на мгновение теряю дар речи.
— Мне кажется, я никогда не видел, чтобы кто-то выглядел так чертовски сексуально, как ты сейчас, в моей футболке. Блядь, я даже не могу думать прямо сейчас, солнышко. Всё, о чем я могу думать, это как пробую тебя на вкус. Как ты будешь себя чувствовать, когда я наконец-то погружу свой член в твою киску и твои стенки сомкнутся вокруг меня, — я трясу головой, пытаясь прогнать эти мысли.
Алисса сильно покраснела и застыла на краю кровати, возможно, я был слишком откровенным.
— Не волнуйся, солнышко, даю тебе слово, что сегодня этого не случится. Всё, что я собираюсь сделать этой ночью — это прижаться к тебе, чтобы знать, что ты всё ещё будешь здесь, когда проснусь утром.
Она кивает:
— Хорошо, но раз уж мы тут все честные, я видела, что ты там хранишь, и если думаешь, что это, — она машет рукой в направлении моего члена, — когда-нибудь влезет в меня, то ты сильно ошибаешься.
Я слегка смеюсь, притягивая её ближе к себе. Обхватив женское тело руками, крепко прижимаю её к себе, и целуя в лоб, говорю ей на ухо:
— Детка, он поместится. Возможно, ты еще не знаешь этого, но ты создана для меня, — я устраиваюсь на подушке позади, вдыхая её запах. Никогда не думал, что люблю обниматься. Но сейчас я не могу придумать лучшего ощущения, чем чувствовать её рядом с собой, — я слышу, как ты думаешь, солнышко, засыпай. Всегда есть завтра, — говорю ей, пока она еще немного ерзает на месте, прежде чем прильнуть ко мне в объятия.
— Спокойной ночи, Зак, я очень надеюсь, что у нас всегда будет завтра, — шепчет она.
Её слова сражают меня наповал. Я даже не могу ответить, поэтому просто обнимаю её и засыпаю, погружаясь в самый лучший сон, который у меня когда-либо был.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Алисса
— Аргх, — простонала я и протянула руку, чтобы дотянуться до жужжащего звука, который доносился откуда-то из-под моей головы, — заткнись, — говорю я, бесцельно хлопая ладонью.
Позади меня раздается стон и смех. Я замираю, моё тело напрягается, когда ко мне приходит осознание того, что кто-то прижимается к моей спине, а тяжелая рука обхватывает мою талию. Я вдыхаю носом этот запах, древесный и цитрусовый, который, как я знаю, принадлежит Заку. Зная это, моё тело расслабляется, и я снова погружаюсь в его объятия.
— Я так понимаю, ты не жаворонок, солнышко? — его глубокий голос вибрирует позади меня.
Жужжание рядом с моей головой усиливается, и я снова стону, переворачиваясь и зарываясь лицом в его грудь.
— Прекрати, — умоляю я, прижимаясь к его груди, и какая же это грудь. Если бы я не пыталась снова заснуть, у меня бы хватило сил уделить этой груди внимание, которого она заслуживает. Гладкая, широкая, твердая и пахнет только им. Я глубоко вдыхаю, даже не заботясь о том, что он может сказать.
Я чувствую, как его рука тянется ко мне, прежде чем он опускается обратно.
— То жужжание, которое ты так стараешься прекратить, — это твой телефон, и я не думаю, что оно прекратится, пока ты на него не ответишь, — он целует меня в макушку. Меня никогда раньше никто не целовал в макушку. Я видела это в фильмах, много читала об этом в книгах, но никогда не испытывала этого, до сих пор. Это простое действие вызывает чувство, что меня лелеют, чувство, которое мне очень, очень нравится.
— Просто выключи его, я сплю, разве они не понимают этого? — бормочу я.
Зак смеется, и этот чертов телефон снова включается. Он держит его в руке.
— Это Сара, — говорит он, — хочешь, я отвечу за тебя?
Приподняв голову и приоткрыв один глаз, я беру телефон и выключаю, затем передаю его ему обратно, гордо заявляя:
— Вот как надо отвечать на звонки, пока спишь.
С этими словами я снова прижимаюсь к мужской груди. Когда он притягивает ближе, его руки крепко обнимают меня.
— На будущее, солнышко, если ты хоть раз выключишь телефон, когда я звоню, ожидай меня у себя на пороге. Независимо от времени.
Пожав плечами, я смотрю на него.
— Всё, что я услышала, было: солнышко, если ты когда-нибудь захочешь увидеть меня лично, а не просто поговорить по телефону, выключи его, и я буду там, — я дарю самую безмятежную улыбку, на которую только способна в это раннее утро, — я не против.
Зак улыбается и наклоняется. Он целует мой лоб, затем кончик носа, а потом приникает к моим губам. Его поцелуй начинается мягко, и я наклоняю голову в поисках большего. Подняв руку, я тянусь к его шее и притягиваю ближе. Не позволяя мне долго контролировать ситуацию, он берет инициативу на себя и проводит языком в поисках доступа. Я не отказываю ему, издавая стон в поцелуе. Мне нужно больше. Проводя рукой по его груди, я чувствую рельеф хорошо очерченных мышц. Это
