Я именно этим и занялась, ползая на коленях по полу и сгребая в кучу уцелевшие и раздавленные шарики. Ньевор, по-прежнему неуклюже, заваливая ботинки на ребро, чтобы не разносить по квартире прилипшие к подошве гранулы, направился сначала в ванную, потом, уже без обуви и носков, босыми мокрыми ногами прошлепал к себе переодеваться.
Выбросив мусор в утилизатор, я поспешно принялась за готовку. Естественно, не успела.
– Ты даже ужин не сделала?! – рявкнул мужской голос за спиной. Вернее, прямо в ухо.
Я подпрыгнула. Рефлексы сработали, сама не ожидала. А в итоге…
В итоге новая, только что открытая коробка, которую я держала в руках, дернулась так сильно, что заполняющие ее гранулы оставаться внутри уже никак не могли. С радостным перестуком покатились по столу и не менее активно поскакали на пол.
– Прос…
Не договорила. Вернее, не дали. Видимо, произошедшее стало последней каплей, и Ньевор сорвался окончательно.
– Ты издеваешься? – взвыл, выхватывая коробку и швыряя ее в мусорку. С той же силой оттащил меня от стола и впечатал в стену. – От тебя одни проблемы! – проорал в лицо. И даже то, что я зажмурилась и вжала голову в плечи, меня не спасло. – «Я все, что скажете, буду делать: убирать, готовить, шить. Я буду хорошей помощницей». Твои слова?
Мне показалось, это был вопрос. Увы. Мое тихое: «Я стара…» он не услышал.
– Я тебя не для того забрал, чтобы влипать в неприятности! И дома от тебя никакой пользы! Ты настоящее бедствие! Или от того, что спариваться не с кем, у круглоухих вообще мозги отказывают? Так это легко исправить.
Схватив меня за руку, поволок в коридор. Нет, в спальню. А я в шоке от его действий, от напора, с которым этот щуплый на вид субъект на меня набросился, но больше, наверное, от непонимания – что ж он так трепетно к этим гранулам относится?! – даже сказать ничего не могла.
Упав на кровать спиной, потянула было вниз задравшуюся юбку, которая и так-то не слишком сильно закрывала ноги, но жилистые мужские пальцы, одним движением схватив ткань на груди и рванув на себя, оставили от платья лишь два разорванных куска. И это при том, что ни намека на вожделение в маленьких темных глазках не было, лишь злость и раздражение. Даже когда на обозрении оказались обычно для мужчин привлекательные… части тела.
Наверное, от смущения, потому как нижнего белья на мне не было, я дернулась, переворачиваясь на живот. К сожалению, поза оказалась не самой удачной для спасения. Подхватив за бедра, Ньевор резко меня поднял, поставив на колени. Удерживая одной рукой, другой начал расстегивать ремень.
И я… Я застонала. От собственного бессилия, от понимания, что нет у меня возможности что-либо изменить, от безысходности…
А потом поняла, что Ньевор остановился. Замер, прекратив раздеваться. Неожиданно резко меня оттолкнув, перекатился на бок и слез с кровати, рявкнув:
– Убирайся! Немедленно! Вон из моего дома, пока жива! И чтобы я тебя больше не видел!
Трясущимися руками я схватила то, что осталось от одежды. Прижав к себе, выбежала в коридор и лишь там попыталась ее на себя натянуть, оглядываясь на проем, из которого вот-вот мог появиться разгневанный рарк. Поняв, что занятие бессмысленное, прошмыгнула в комнату, чтобы надеть хотя бы ночнушку. Огляделась в поисках обуви, потому как домашние туфли благополучно свалились с меня в спальне…
– Ты еще здесь?
Уже нет.
Как есть, босиком, в тонкой рубашке и, сжимая остатки платья в руках, я скользнула мимо Ньевора на выход. О том, куда именно бегу, в тот момент даже не думала. Наверное, потому, оказавшись за дверью, метнулась туда, куда чаще всего ходила эти дни, – смотровой балкон.
По сути, больше мне и некуда было бежать. На платформу? Она ночью редко ходит, это я от недовольных жителей «поднебесья» слышала. Но даже когда дождусь, что дальше? Вниз, в неизвестность? Ночью, да еще и в таком потрепанном виде? Не зная, как на меня среагируют другие? С их менталитетом всего можно ожидать. Есть, конечно, еще один путь…
Вцепившись в перила, я заглянула в темный клубящийся туман, скрывающий в себе неясные огни отраженного от окон света, и отпрянула. Нет уж. К нему не готова точно.
Опустилась на пол, сжалась в комочек, больше не сдерживая рыданий, которые до этого безмолвными приступами сотрясали тело. Какая же я все-таки дура! Гранулы рассыпала у дверей, еще и радовалась, какую удачную хитрость придумала. Идиотка! Вот он, результат.
Уткнувшись лицом в мягкий ком, когда-то называвшийся платьем, я так и сидела, вздрагивая каждый раз, когда из общего коридора до меня доносились какие-то звуки.
Металлический лязг скрепляющейся с этажом платформы. Чьи-то торопливые шаги, эхом отражающиеся от стен. Смех, кажется идущий с балкона, где-то еще выше. Далекий стрекот от неведомого мне источника. И на грани восприятия, хриплое: «Дея?»
Встрепенулась, напряглась, вслушиваясь, готовая то ли снова бежать, то ли забиться куда-нибудь подальше. Но больше ничего тишины не нарушило. И голову я опустила. Показалось.
Наверное, даже незаметно задремала, потому что неожиданно очнулась от громких голосов, раздавшихся совсем рядом.
– Не хочу возвращаться, здесь проще.
– Побыстрей. Я жду.
Первый голос был женский, и именно девушка спустя мгновение впорхнула на балкон. Молодая, одетая в нарядное платье до колен, с наброшенной поверх него короткой пелериной. На меня она бросила лишь краткий взгляд и спокойно села на узкую скамеечку, выступающую из стены. Закинув ногу на ногу, стянула туфельку и принялась поправлять, видимо, неудобно надетый мысок колготок. Она ничуть не удивилась тому, что кто-то решил здесь ночевать. И даже мой облик ее не смутил. Или она только вид сделала?
– Овриса, ты скоро? Опоздаем, – поторопил второй голос, мужской, и незнакомка, быстро вернув обувь на ногу, тут же вскочила.
– Все, все, иду…
Я ее по-прежнему не интересовала. Возможно, моя потрепанная персона также не заинтересовала бы и тех, кто оказался рядом, реши я все же спуститься на платформе и куда-то пойти. Но сейчас встать и двигаться казалось мне нереальным. Тело задеревенело, как в горах на камнях, в душе царило полное опустошение, сил не было совершенно. Их хватило лишь на то, чтобы откинуть голову и снова закрыть глаза.
Мне было хорошо. Почти. Мешал взгляд. Пристальный, жесткий. И дыхание. Тяжелое, шумное.
Я лениво подняла веки. Фон уже светлеющего неба темным силуэтом перекрывала ломаная, неуклюжая фигура.
Ньевор.
Мелькнувшая мысль и… И ничего. Организм реагировать не пожелал. Появление рарка меня не удивило. И не ужаснуло. Мне было все равно. Меня не интересовало, зачем он пришел, почему, что будет делать…
– Ты здесь.
Прозвучало это не как вопрос. Утверждение. Не злое, не раздраженное. Просто факт.
