неэкономичных мигрантов
трудовой системы были исключены из пояснительной записки.
Мы должны быть очень осторожны, чтобы не дать нашим политическим оппонентам возможности сказать, что мы собираемся принять меры по прекращению использования труда мигрантов". Рассмотрим положение золотодобывающей промышленности, в которой занято около 400 000 мигрантов. В принципе, это может быть плохо, но не стоит забывать, что жизнь золотодобывающей промышленности ограничена и, по сравнению с жизнью нации, очень коротка. Поэтому можно задаться вопросом, правильно ли было бы поселить всю рабочую силу, которую она постоянно использует, в городах. Однако, помимо вопроса о том, правильно это или нет, очевидно, что это было бы совершенно невозможно. . . . Поэтому я считаю, что акцент должен быть сделан на создании оседлого африканского населения и что мы не должны выступать против системы трудовых мигрантов как таковой. Однако не стоит возражать, если мы скажем, что горнодобывающей промышленности будут предоставлены все возможности для найма большей доли оседлых африканцев, чем в настоящее время.
Однако в политике в отношении городских африканцев партия стремилась не поощрять труд мигрантов - признание того, что производственные предприятия, как потенциальные союзники, нуждались в стабильной, квалифицированной рабочей силе. Оппенгеймер не одобрял этого, но он добился своего в вопросе о попытках преодолеть разрыв в оплате труда между белыми и черными. Схема реклассификации рабочих мест была отклонена из-за трудностей, которые он видел в том, чтобы либо снизить заработную плату белых и привлечь к этому большую часть электората, либо повысить заработную плату черных и покончить с высокой рентабельностью. Я скорее склонен думать, что политическая партия должна оставить эти вопросы для переговоров внутри отраслей", - писал он. Ему также не нравится идея включить в минимальную зарплату сельскохозяйственных и домашних работников. "Это сложный вопрос со многих точек зрения, и я сомневаюсь, стоит ли вдаваться в такие подробности". Его оговорки неудивительны, учитывая большое количество белых южноафриканских фермеров, большинство из которых нанимали домашнюю прислугу. Заработная плата обеих групп была крайне низкой, а некоторые фермеры не получали зарплату; они обменивали свой труд на право занимать землю в качестве натурального хозяйства. Ему также удалось смягчить политику в отношении профсоюзов, которые, по его мнению, не должны были признаваться "до тех пор, пока они не смогут соответствовать надлежащим стандартам". Неквалифицированные рабочие должны были находиться под руководством Департамента труда.
Оппенгеймер написал доклад меньшинства для партийной конституционной комиссии Молтено, в котором он выступал за то, чтобы уровень школьного образования Стандарт 6 был принят в качестве минимальной квалификации для право голоса. Поначалу большинство стремилось к более низкому стандарту, но в итоге был принят вариант Оппенгеймера.
Наконец, партия почти полностью зависела от его личного состояния. Когда в 1964 году "Прогрессисты" решили бороться за четыре "цветных" места в белом парламенте, Оппенгеймер финансировал всю операцию, делая пожертвования в размере до 40 000 рандов в год. Кампании в провинциальный совет 1965 года и на всеобщих выборах 1966 года были профинансированы на 50 000 рандов в каждом случае. В отличие от этого, региональная партийная организация внесла всего 1 310 рандов в центральные партийные фонды в период с июля 1964 по июнь 1965 года.
Оппенгеймер без колебаний использовал это влияние. Когда в середине 1960-х годов партия пришла в упадок под натиском националистического законодательства и рвения, он написал Гарри Лоуренсу, сомневаясь в эффективности расширенной кампании:
Я еще не решил, давать или не давать дальнейшие суммы на конкретную цель всеобщих выборов. Я должен буду принять решение в зависимости от обстоятельств на тот момент. Однако я совершенно ясно представляю себе, что идея борьбы за пятьдесят мест совершенно непрактична.
В итоге Оппенгеймер дал еще 50 000 рандов, и партия получила двадцать шесть мест.
Неудачные результаты Прогрессистов у избирательных урн привели к дальнейшему обмену мнениями. Будущее финансирование, по словам Оппенгеймера, зависело от полной реорганизации партии, перетряски ее руководства и более тесной ориентации на бизнес. Зак де Бир написал план выживания. По его словам, хотя партия не пользуется особой поддержкой, события в долгосрочной перспективе докажут его правоту. Он определил своих сторонников как хорошо образованных, богатых, ориентированных на международный рынок, искушенных, работодателей, евреев и католиков, а не протестантов, и молодежь. Только в 1974 году прогрессистам удалось увеличить число своих мест с одного до семи. Но к тому времени чернокожее население ЮАР уже было готово встать на путь собственной оппозиции.
От Шарпевиля до Соуэто
Публичные конфликты Гарри Оппенгеймера с националистическим правительством и его приверженность оппозиционной партии, состоящей из одного члена парламента, ничуть не уменьшили неуклонного движения Anglo по южноафриканской, южноафриканской и международной экономике. Когда Гарри после смерти отца в 1957 году взял на себя управление империей и вышел из парламента, группа накопила внушительные средства. Она контролировала сорок процентов южноафриканского золота, восемьдесят процентов мировых алмазов, шестую часть мировой меди и была крупнейшим производителем угля в стране. Семья жила в стиле, к которому всегда привыкла. Поселившись в Брентхерсте, Оппенгеймеры потакали своим частным интересам и вкусам. Гарри собирал картины импрессионистов в дополнение к старым мастерам Эрнеста и антикварное серебро. Ему нравилась мебель эпохи Людовика XV. Старая формальность и джентльменство сохранялись: даже когда они были одни, то одевались к ужину. В садах с видом на центр Йоханнесбурга устраивались грандиозные вечеринки.
По семейной традиции их двоих детей отправили в английские государственные школы: волевую Мэри - в Хитфилд, близ Аскота, где она стала старостой, а более степенного, не терпящего возражений Николаса - в Хэрроу, где учились кузен Гарри Филипп и его сын Энтони. Николас был самым послушным сыном; он всегда ожидал, что присоединится к бизнесу и однажды займет место своего отца. Тем временем родители стали успешными владельцами скаковых лошадей, выиграв множество южноафриканских классических скачек. В их личных альбомах, где подробно описано каждое упоминание о них в прессе, столько же вырезок о лошадях и форме, сколько о политике и бизнесе. По инициативе Бриджет их конюшня была выкрашена в розовый цвет. Позже, в дополнение к ранчо в Зимбабве и лондонской квартире в элитной Белгравии, они построили дом для отдыха на берегу моря на побережье Натала, недалеко от Дурбана. Двухэтажный терракотовый дом Milkwood с белыми ставнями и морско-зеленой плиткой вмещал тридцать гостей. В нем было пять роскошных люксов, десять спален, пятнадцать ванных комнат, отдельное спальное крыло для детей и бассейн размером с половину Олимпийского. В гостиной на стене из золотого дамаста висит картина Грэма Сазерленда "Сердитый баран". Ванная комната Бриджит отделана перламутром с золотыми кранами.
Хотя Гарри Оппенгеймер был исключен из парламента, он продолжал оставаться политической силой в
