что в уголках появились небольшие мимические морщинки.
– Так я и беспокоюсь. Но она дает мне знать о том, что все в порядке. Будет глупо, если я пойду в полицию и напишу заявление, с учетом того, что она не пропала – я просто не знаю, где она находится.
– А ты вообще уверена, что это она оставляет тебе деньги?
– Я уже ни в чем не уверена, – тихо ответила я и шмыгнула носом, так как на глаза вмиг начали наворачиваться слезы.
– Так, только без слез, хорошо? – Аарон резко встал передо мной и схватил своими широкими холодным ладонями меня за плечи, приготовившись встряхнуть пару раз, если вдруг что. Он уже делал это несколько раз в университете, когда у меня начиналась истерика. Это помогало мне успокоиться. До следующего раза, когда мы вновь заговорим о маме. Только в этот раз он начал разговор о ней, а не я. – Давай сделаем вот что: ты сейчас пойдешь домой, наденешь свое лучшее платье, желательно черное, нарисуешь на своем лице самый крутой мейкап, который я когда-либо видел, и в девять часов вечера мы встретимся с тобой около дома Питерсенов. Договорились?
– А зачем мне это делать?
– Отвлечем тебя от грустных мыслей. Почему-то я уверен, что ты ни разу не была в клубе. Я прав? – Я кивнула. – Вот и отлично. Возражения не принимаются.
Дома было так пусто, будто все, кто в нем проживал когда-то, вымерли, оставив после себя все вещи. Что также относилось к моей маме. Хорошо, что она жива, и это лишь мое сравнение одиночества.
В горло не лезло ни кусочка, потому я даже не заходила на кухню, а сразу же, как вернулась, поднялась наверх – в свою комнату.
Аарон просто поставил меня перед фактом, что я должна идти с ним в клуб. А ведь он прав, я никогда не бывала в подобных местах – возраст не тот, да и не приходилось как-то. Пока все мои подруги бегали зажиматься с парнями в подобных местах, я сидела дома с матерью, готовила нам что-нибудь вкусненькое, а после мы смотрели какой-нибудь фильм. Или проводила время с Дастином, который уже почти выпал из моей памяти. Даже воспоминания о нем не причиняли боль, с которой я вернулась в Рейд.
Мама… Почему я не закрыла свой гнилой рот вовремя? Что за змея поселилась внутри меня и все пытается вылезти наружу? Я так хочу, чтобы мама вернулась, но она даже не отвечает на мои сообщения. Я никак не могу связаться с ней.
Найдя в шкафу какое-то непонятное черное платье, которое будет длиной выше колена, надела его. Юбка была слегка расклешенной, а верх шел узорами. Рукава казались лишними, но ничего лучше у меня не имелось, потому я решила остановиться на этом единственном варианте. На ноги я решила нацепить теплые укороченные ботильоны на молнии с какими-то металлическими вставками, а на шею водрузила огромное колье с большими белыми бусинами по краям. Надеюсь, это не выглядит слишком нелепо. На голове я соорудила подобие начеса и распределила волнами волосы, а на лицо нанесла небольшой слой тонального крема. На глаза ушло, наверное, больше всего времени. Мне предстояло нарисовать одинаковые стрелки на веках, а затем накрасить ресницы, чтобы на них не осталось комочков туши.
В назначенное время я прибыла на место. Туман опустился на землю и медленно плыл в неизвестном направлении, едва касаясь моих ног. Он будто обходил меня стороной, остерегаясь, опасаясь, что лишь одно мое движение может развеять его по ветру.
Несмотря на вечер, когда молодежь вовсю веселилась в клубе, на улице снова не было ни души. Иногда мне казалось, что город пустует, а студенты – лишь плод моего воображения. Но это все ерунда. Я слышала, тут люди иногда пропадают, потому жители остерегаются появляться на улице в позднее время. Да и свет в окнах горел – я видела, как за шторами движутся тени.
– Ты снова пришла раньше назначенного времени? – послышалось позади, из-за чего я слегка подпрыгнула на месте, испугавшись.
– Если девушка пришла раньше тебя, то это может означать лишь одно – ты опоздал. – Я повернулась к парню лицом и улыбнулась так широко, что скулы начали болеть. – Я до сих пор не понимаю, зачем ты тащишь меня в это место. Не думаю, что это хорошая затея.
– Ну, как. Познакомимся с кем-нибудь. Может, ты найдешь парня своей мечты. Тебе надо отвлечься. Кстати, отлично выглядишь, но я бы на твоем месте надел что-нибудь получше.
– К сожалению, – отпустила глаза вниз я, еще раз осмотрев свой внешний вид, – у меня нет ничего лучше. Пойдем, а то я сейчас прямо на месте усну.
Меня поражало, насколько быстро может измениться отношение к человеку. Мы общаемся с Аароном всего-то неделю, а уже так много знаем друг о друге. Сейчас я знаю о нем больше, чем о Вуд – своей подруге, которая совершенно забыла о том, что есть я. Она мне не звонит и не пишет. Я видела ее сегодня в университете, но, когда ее окликнула, девушка мельком пробежалась по мне глазами и, скривив лицо, скрылась в одной из аудиторий. Намек был понят – я даже не стала идти вслед за ней. Тогда ко мне подошел Аарон и сразу же избавил меня от чувства оскорбленности. Мне даже кажется временами, будто мы стали друзьями. Друг, который мне нравится…
Это я тоже поняла буквально вчера. Когда парень раскрылся с другой стороны – более общительной и дружелюбной, вся моя озлобленность в его адрес испарилась. Я чувствую себя защищенной. Что ему не все равно, как я после ухода мамы.
Аарон дружески приобнял меня, после чего я высказала часть мыслей вслух:
– Тебе не кажется, что мы как-то быстро сблизились? Мне кажется, это не здоровая ерунда.
– Да почему же. Если мы родственные души, то почему бы и нет. Да и мне просто жалко тебя стало – ходила с опущенными глазами, поникшая и грустная… Жалкая что ли. Так на тебя вообще никто внимания не обратит – останешься одна на всю жизнь, заведешь себе сорок кошек и зачахнешь.
– Эй! – Я оттолкнула парня от себя, сбросив его руку, но засмеялась. – Я вообще-то серьезно.
– Я тоже, – ответил он, после чего я толкнула его еще раз и ускорила шаг. – Лили, ты вообще знаешь, куда идти-то? А то вон как ускорилась.
– Не знаю. Может, злая я кого-нибудь привлеку? – Я развернулась лицом к Аару,
