сих пор с ужасом вспоминаю тот момент, когда моя подруга направила баллончик на себя. Боюсь предположить, что бы могло произойти. Разумеется, мы ещё проникали в комнату квартирантки, но теперь все бутыльки́ с жидкостями обходили за версту.
Исчезающие чернила
Два раза в год, а то и чаще, мы с мамой ездили на поезде в гости к бабушке и дедушке в Киров. С того момента и началась моя любовь к поездам. Тогда восемь часов в поезде для меня пролетали незаметно, поистине это было прекрасное времяпрепровождение. Уже в дороге я начинала думать, как освоить свой бюджет, тайно выделенный мне на поездку папой. Возможно, дело в том, что бабушка жила ближе к Москве, чем я, но тогда в Кирове было больше всяких диковинных штук, а может быть, мне просто так казалось. В особом почёте был магазин «Шалун», где продавали всё для розыгрышей, там я закупалась страшными масками, искусственной кровью и тому подобным барахлом.
В одну из таких поездок мной были куплены исчезающие чернила. Проверив их дома на белой блузке и убедившись в их исчезательных свойствах, я спешила притащить их в школу. Работали они безотказно. Поначалу мои одноклассники не могли поверить, что большое синее пятно сможет исчезнуть, и даже угрожали мне покупкой для них новой одежды взамен испачканной. В тот день я облила многих знакомых ребят в школе, но в какой-то момент всё переходит границы дозволенного. На перемене кто-то из подруг попросил у меня пузырёк с магическими чернилами, и я отдала его не задумываясь, продолжив заниматься своими делами и оставаясь при этом в классе. За несколько минут до звонка мои подруги вошли в класс перепуганные. Как выяснилось, просто проливать чернила на одежду им надоело, и они стали ими брызгать на расстоянии, да так, что попали мальчику Олегу из параллельного класса в глаз.
Прозвенел звонок. Весь урок мы думали о создавшейся ситуации: девочки об ответственности за их поступок, а я – о том, что больше ничего не принесу в школу. Дождавшись звонка с урока, мы пошли проверять состояние Олега, но почему-то их класс не отпустили на перемену. Набравшись смелости, а она тогда требовалась, моя подруга постучала в дверь и попросила Олега выйти. Учительница ей отказала, сказав, что Олег не может сейчас выйти. Этот ответ мы восприняли буквально – что он физически не в состоянии выйти и мы тому виной. Логика в такие моменты не работает, и то, что мальчик продолжает сидеть с больным глазом, а не идёт его промывать или показать в медпункте, нас не смущало. Нам стало ещё страшнее. Ждать следующую перемену было невыносимо. Решение пришло к нам очевидное – капнуть чернила в глаз кому-нибудь из нас и посмотреть, что будет. Та моя подруга, что была этому виной, вызвалась быть испытуемой, другая – согласилась ей закапать. В такие минуты ты чувствуешь себя как в киношной сцене: нагнетающая атмосфера, соответствующая музыка, школьницы с выражением ужаса на лицах стоят вокруг, в замедленной съёмке рука одной девочки с пузырьком синей жидкости заносится над глазом другой. Ещё момент, и всё решится. Но через секунду распахивается дверь класса, и из неё выбегает весёлый Олег, у которого, очевидно, всё в порядке, а их класс просто задержали, пока они не допишут диктант.
Мне хочется верить, что мы стали чуточку аккуратнее и внимательнее после того раза и чему-то научились. По крайней мере, я не приносила больше в школу подобные опасные вещества.
Но я так хотела ездить на автобусе
Очень долго в школу меня отвозил папа на машине или мама на автобусе. Моя школа находилась далеко от нас, в центре города, и, видимо, мама опасалась, что я перепутаю автобусы и по невнимательности уеду не туда. Но вот как-то звёзды сошлись должным образом, и мама отпустила меня одну. Я любила ездить в автобусе – сидеть и рассматривать пассажиров было прекрасным времяпрепровождением до появления в моём телефоне мобильного интернета.
Люди в автобусах ездили самые разные, начиная от обычных, невзрачных людей, заканчивая странными, страшными и шумными. Как раз один из таких однажды сел в полупустом автобусе напротив меня. Выглядел он как обычный мужчина средних лет. Но всю дорогу он молчаливо смотрел на меня. Я начала его страшиться почти сразу, хотя внешне он выглядел довольно прилично, мог сойти за какого-нибудь профессора благодаря его портфелю и шляпе. Всё дело было во взгляде – это был прямой, но какой-то опасливый взгляд, будто он хотел со мной заговорить, но не решался. Спустя остановку он, наконец, решился, но не на разговор. Он положил свою руку мне на колено. Я и сейчас отчётливо помню тот момент, как я, маленькая девочка, сижу в школьных брюках с рукой какого-то незнакомого мужчины на коленке и цепенею от ужаса. Пошевелиться я не могла. Даже не могла ничего сказать. К моему огромному счастью он убрал свою руку и вышел из автобуса на следующей остановке. Родителям я тогда ничего не сказала, опасаясь, что меня больше не отпустят ездить одной в школу на автобусе.
Несостоявшийся прыжок
Одно время я непрофессионально занималась фигурным катанием. Если вам интересно научиться прыгать «перекидной», вращаться или просто уверенно кататься, то поищите в своём городе занятия фигурным катанием для разновозрастных групп. В моей тогда собрались любители льда от десяти до шестидесяти лет. Сначала мы разминались в зале, отрабатывали физику прыжков, а потом шли на лёд практиковаться. Занятия стоили не так уж мало, и я их бросила спустя полтора года, но за это время кое-чему научилась.
Первый прыжок, который ты учишься делать, называется «перекидной» – в нём меняется опорная нога, отсюда и название. Мы отрабатывали его сотни раз, от первого шага и до завершающего приседа, снова и снова прыгая по одной линии вдоль длины тренировочного зала. Когда ты платишь за занятия, ты сосредоточен больше на себе. Да, конечно, ты смотришь по сторонам и либо получаешь порцию мотивации в виде пожилой женщины, что прыгает лучше тебя, либо успокоение, когда кто-то прыгает хуже, чем ты. Но от одной девочки я никак не могла оторвать свой взгляд. У нас была постоянная группа, в которую лишь изредка попадал кто-то новенький, но ту девочку я видела всего лишь один раз. Я её приметила ещё в раздевалке, куда она пришла со своей мамой, хотя внешне девочка выглядела моей ровесницей, разменявшей третий десяток.
