вещи её привезти.
— Ты дебил? Никто не должен знать, где она. Пусть женишок побесится… Хотя не уверен, что она ему нужна.
Он подошёл к компу, посмотрел и добавил:
— Прошло больше двенадцати часов, как она пропала. А он даже не позвонил ни разу…
— Она что, замуж собралась за Артёма?
— Вроде того…
После того, как подкрепились, друзья поднялись в спальню. Милана безмятежно спала.
— Почему не просыпается? — поинтересовался Сашка.
— Устала. Я её долго мучал, не давал спать, пока ты бегал за лекарством. Пришлось укол сделать. Как там сестрица Алёнушка, не ужалила? — в свою очередь спросил Алексей, он очень любил свою жену, хотя иногда ему хотелось её придушить, но любя.
— Меня нет. Она меня любит. Весь свой яд она для тебя бережёт. Ты дотронулся до моего Ангела?
— Нет, не до Ангела. Только до её упругой попки.
— Лёха!.. — рыкнул Сашка.
— Тише, — смеясь, попытался успокоить друга Алексей. — Разбудишь. Пусть минут пятнадцать ещё поспит спокойно.
Милана начала тихонечко возиться под одеялом. Сашка подошёл к ней, присел рядом, положил свою ладонь на её руку, не давая ей двигать рукой, к которой была подсоединена капельница.
— Сейчас проснётся. Девочка захотела в туалет, — хихикнул Лёшка.
Минут через пять Милана широко открыла глаза и уставилась на Сашку своими голубыми глазками.
— Милаш, сейчас Лёха капельницу отсоединит. Потерпи одну секунду.
Лёшка отсоединил капельницу. Сашка подхватил Милану на руки.
— Сейчас, моя девочка, сейчас.
Как уютно и надёжно было в его руках Милке. Снова с пинка ноги распахнулась дверь, но теперь Милана чувствовала себя лучше, была дикая слабость, но головокружение ушло. Снова Сашка ждал за дверью. Милана нашла в себе силы умыть лицо сама и сама же открыла дверь.
Сашка подхватил её:
— Ангел, а если бы ты упала?
— Но ведь не упала, — она улыбнулась ему.
Он не смог устоять и поцеловал её, слегка коснувшись её губ.
— Спасибо, Демон, — выдохнула она.
Он отнес её в кровать. Лёха терпеливо ждал.
— Саш, сам отсоединишь капельницу. Звонила моя любимая жена-кобра, брызжет ядом. Обещала придушить нас двоих, если я не приеду сейчас домой. Так что я поехал. Очень хочется жить…
Лёшка засмеялся, подмигнул Миланке и направился к выходу. У дверей обернулся:
— Я катетер поставил, чтобы вену не дырявить лишний раз. Часов в девять приеду. Отдыхайте. Милана после капельницы уложи Сашку спать, а то … — он не договорил, весело засмеялся и оставил их одних.
Сашка сел рядом. Посмотрел на капельницу.
— Ещё минут десять, и я освобожу тебя на несколько часов. Кушать хочешь?
— Хочу. А ты меня ещё и покормишь?
— Конечное, мой Ангел, тебя ждёт праздничный ужин.
— Ты меня ждал? — почему-то спросила она.
— Я ночью приехал за тобой. Хотел поговорить с Артёмом. Но не успел… Поговорю позднее…
Он так нежно смотрел на Милану, а она купалась в его изумрудах и не хотела выходить на берег.
— Саша, капельница…
— Да, Милана, вижу. Сейчас, мой Ангел.
Он аккуратно отсоединил капельницу, закрыл катетер, наложил лёгкую повязку.
— Всё, мой Ангел. Пойдём кушать?
— Саш, можно я ещё немного посплю?
— Можно. Но вместе со мной.
Он лёг рядом, нежно прижав её к себе, уткнулся в её волосы и прошептал:
— Спи, я буду охранять твой сон.
И провалился в сон первым…
21
Потом был ужин, потом приехал Лёша и привёз одежду, была ещё одна капельница, была ночь рядом с Сашкой, вернее ночь в кольце его рук. С ним Милке было спокойно и уютно, как в детстве.
На следующий день Милане вернули телефон, но не её, а новый с новой симкой.
— Пользуйся. Твой пока у меня. Хочу понять, когда Артём начнёт беспокоиться, что тебя нет.
— Никогда. Мы с ним чужие. Это будет брак по расчёту.
— Что? Я не ослышался? По расчёту? Мила и ты на это согласилась?
— Да. Я очень благодарна дяде Лёше, Алексею Михайловичу, и обещала помочь Артёму с фирмой, остаться на плаву. Единственное условие Алексея Михайловича — я должна быть женой Артёма, — она смотрела внимательно на Демона и ничего не понимала.
— Милка, ты маленькая дурашка, а я, Ангел, большой кретин, — он обнял её и прижал в себе. — Одевайся, пойдём гулять, мой пленный Ангел.
Она подошла к шкафу, достала свою одежду. Он стоял рядом, протянул руку к полке выше и достал себе свитер.
— Саша, а почему я в твоей спальне, а не в гостевой? В доме же есть другие спальни?
— Потому что я привык спать в своей спальне. Ты — мой Ангел, а Ангел даже ночью должен быть рядом, — улыбнулся он.
Ей очень хотелось спросить, что будет дальше, но она промолчала.
Они долго гуляли, играли в снежки, вывалялись в снегу.
— Милка, пошли домой. Ты уже замёрзла.
— Не замёрзла, но… пошли.
— Устала?
— Угу…
Они повернули к дому. Мила смотрела по сторонам. Вокруг был лес, но они не выходили за территорию участка.
— Саша, а где я нахожусь?
— У нас в загородном доме, — ответил он.
— Это ваш семейный дом?
— Нет, Ангел. Ты не поняла. Это мой загородный дом. Мой и твой.
— Но я… — Мила хотела возразить.
— Молчи, Ангел, — он дотронулся пальцем до её губ. — Ты ещё не готова дать ответ.
— Но ты же ничего не спрашивал? На что я должна ответить? — возмутилась Милана.
— Ты ещё не готова услышать этот вопрос, — пояснил Сашка в ответ.
Они смотрели друг другу в глаза и тонули в этом взгляде оба. Сашка наклонился и поцеловал Миланку, нежно сминая бутон её губ. Она охотно отозвалась на его поцелуй.
22
Вечером, сидя у камина в объятиях Сашки, Миланка промурлыкала:
— Саша, а Лёша сегодня не приедет?
— Нет, Милаш. Лёшки сегодня не будет, но капельницу никто не отменял. Сегодня пытать тебя буду я.
Милана задумалась, насупив бровки, сморщив носик и прикусив нижнюю губку. Это было так по-детски. Сашка не удержался и поцеловал этот милый носик.
— Милаш, не морщи носик, иначе очень хочется… — он не договорил и выразительно посмотрел на Миланку.
Она скорчила ему рожицу. Подразнила. В ответ Сашка не удержался и вжал её в диван, слегка навалившись сверху, завладел её губами. Он держал её руки, не давая ей возможности оттолкнуть его, а она лишь хотела его обнять и прижаться к своему Демону.
Не отрываясь от её таких сладких губ он, поняв, что сопротивления нет, подхватил её на руки и отнёс в спальню.
— Саша, отпусти меня в душ, — попросила Мила.
— Сначала капельница,
