пока у них окно, – Марк посмотрел на часы, на мое платье. Отошел к вешалкам и наугад снял плечики с кружевным белым облаком. Поглядел на цену. — Ну вот же, нормальное. Давай, – он вернулся ко мне, и протянул платье, — надевай и поедем. Какая разница, в конце концов, в чем ты будешь, если у нас ни фотографа, ни видеосъемки, приличный ресторан мы себе тоже позволить не можем. А вечером сдадим костюмы обратно в магазин. Давай, Алина.
Подхватила плечики и поплелась к примерочной.
Он во всем прав.
И было бы разумно отложить свадьбу, пока мы не обустроимся в городе, подкопить денег.
Но мне хочется сегодня, кажется, что штамп в паспорте, как охранная грамота, убережет меня от отца, его людей, от Демьяна.
Я ведь не забыла.
Тот грубый поцелуй в гостинице у стены, и жар мужского голого тела. Как кружилась голова и мысли были, одна страшнее другой, как держала в руке горячий, твердый член и боялась глаза опустить вниз.
А еще его угрозу по телефону ночью, что он найдет меня сегодня же – я тоже помню.
И теперь я постоянно с тревогой кошусь на часы. Если Демьян что-то говорит – слово он держит всегда.
Зашла в кабинку и оглянулась на стук каблучков по гладкому паркету. Девушка-консультант придержала шторку и с жалостью посмотрела в мое расстроенное лицо.
— Если хотите это платье, – пальцем она ткнула в полюбившееся мне с первого взгляда атласное пудровое, с которым я расстаться не смогла, прихватила с собой в примерочную. — Берите это платье, – убежденным тоном посоветовала она, — живем один раз. И если счастье за деньги купить можно – надо брать.
Невольно ей улыбнулась, пальцами пробежалась по нежной ткани платья, снова приложила плечики к груди. Мне даже примерять его не нужно, я и так вижу, знаю, чувствую, что оно сшито для меня.
— Вы правы, – вскинула голову и шагнула обратно в студию, прошла мимо скучающего на диване Марка и твердо заявила, — Марк, берем его.
Мы сдали в ломбард и телефон, и кольца. Хотя бы платье мне можно на один вечер?
Марк еще что-то возражал над ухом, но я не слушала, рассчиталась, у кассы выбрала еще узкую серебристую диадему, взяла коробку с упакованным нарядом и бережно понесла ее к машине.
Марк уселся за руль и всю дорогу до ЗАГСа хмуро молчал, лишь когда мы подъехали к крыльцу, на котором фотографировались сверкающие улыбками молодожены, повернулся ко мне и сказал.
— Ладно. Прости меня. Я голову ломаю, как сделать, чтобы у нас все было хорошо. Но, – он выставил вперед палец, — моя жена достойна самого лучшего. И так будет всегда. Веришь мне?
— Да, – кивнула. Еще раз глянула на жениха с невестой и улыбнулась, и повторила фразу девушки-консультанта, — просто когда счастье можно купить – нужно делать это не задумываясь.
Мы вышли из машины и, держась за руки подошли к зданию ЗАГСа. Марк пропустил меня внутрь, хлопнул дверью.
Обернулась к нему с коробкой подмышкой и глазами показала на коридор:
— Я быстренько переоденусь, причешусь, и выйду к тебе.
Закрылась в свободном помещении, предназначенном для невест. И недоверчиво повторила вслух:
— Я невеста.
Открыла коробку с платьем, на белый диван побросала свою одежду. Из волос соорудила простенькую шишку-бублик, выпустила волнистые прядки по обе стороны от лица. Достала диадему.
И посмотрелась в высокое, от пола, зеркало.
От отражения по ту сторону захватило дух. Я угадала, это платье идеально, я в нем на принцессу похожа, на ангела. И пусть у нас не будет фотографа – я этот образ уже на подкорке сохранила, навечно.
Покидала вещи в объемную сумку, взглянула на часы.
До регистрации пятнадцать минут. Четверть пятого.
Мы с Марком получим свидетельства, погуляем по незнакомому городу, часов в восемь окажемся в нашей квартирке на окраине и откроем шампанское – и я забуду. Прошлую жизнь.
Чужие руки на теле, и касания, что в память врезались, глубокий взгляд черных глаз, низкий, с хрипотцой, голос.
Придерживая шлейф, миновала темный коридор и выпала в зал, к веселью.
У колонн и зеркал, повсюду, толпятся разряженные гости, со всех сторон звучат поздравления, очередная счастливая пара стали мужем и женой.
В потолок выстрелила пробка от шампанского, из бутылки с шипением полилась пена. Пробираюсь по залу и верчу головой по сторонам, но жениха своего не вижу.
А ведь сейчас наша очередь, Марк должен быть здесь.
По второму разу обошла толпу, пока секундная стрелка на больших настенных часах миновала два круга. И неуверенно позвала:
— Марк! Ты где?
Совсем рядом хрюкнул краснолицый мужчина и пошутил:
— Есть фильм "Сбежавшая невеста", но в реальной жизни бегут мужики.
Гости загоготали, я вспыхнула и отступила в темный коридор. Вернулась в комнату для невест и достала простенький сотовый, который мы купили сегодня.
Набрала номер Марка.
Гудки шли, а я ходила по комнате, слушала ровные паузы, кусала губы и набирала заново.
И не верила.
Не мог Марк оставить меня здесь, у алтаря, нет, конечно, мы же вместе сбежали из города, бросили родных, учебу, работу.
Часы бесперебойно отсчитывали секунды, подошла наша очередь.
Марк на улице.
В машине.
Точно.
А на регистрации нас подождут, две минуты.
Рванула на себя дверь комнаты.
И тут же отшатнулась назад от ослепившей меня вспышки фотоаппарата. Зажмурила накрашенные ресницы, проморгалась. Различила высокую мужскую фигуру на пороге.
Всмотрелась.
И похолодела.
— А что даже без улыбки, Алина, на фото надо улыбаться. Или будущие дети решат, что замуж тебя выдали насильно, – ровно, без эмоций, сказал мой кошмар наяву, мой палач, мой демон, и шагнул на меня. — Ну привет, – Демьян бросил фотоаппарат на диван и медленно прикрыл дверь. Повернулся. — Я предупреждал, что найду тебя. Я нашел. Раздевайся, Алина. До первой брачной ночи я не дотерплю.
Глава 18
Попятилась от него, наступила на платье. Подхватила шлейф и отступила еще, к стене.
— Где Марк? – спросила и вздрогнула от его хищной ухмылки.
— Рада, что выходишь замуж, Алина? – он шагнул ближе. В зеркале отразилась его фигура. Белый свитер с закатанными рукавами, темные брюки. Не похож на жениха и, вообще, на человека, у людей не бывает таких черных, блестящих, будто пуговицы, неживых глаз.
— Да, я рада, что выхожу замуж, – сглотнула
