А может, ждала, что Вейнар на тебя клюнет, поведется на твои чары?
Я не выдержала и залепила Эльме пощечину. Не могла больше слушать все эти гадости и обвинения в свой адрес. А потом от шока прижала ладонь к лицу. Ну, не била я никого в этой жизни. Не так меня воспитывали. Но, с другой стороны, мышь это заслужила.
– Хватит. Если я такая плохая, зачем ты пришла сюда?!
Эльма, потирая покрасневшую щеку, зло на меня взглянула, а затем, не проронив ни слова, ушла. Эта зараза приходила не просто так. Пусть она вредная, но не склочная. За время, проведенное вместе с ней, я успела изучить мышь. И ругань сама по себе не была ее целью. Так что же хотела Кусимаола? А ко мне ли вообще она приходила?
Я подошла к капсулам жизни, где спали Кло и Вейнар. Может быть, томотерианка и правда участвовала в порче оружия и мои обвинения попали в яблочко? Тогда она пришла убедиться, что все прошло как надо. И ее цель вовсе не я, а Вейнар или Кло. Неужели она рассчитывала их покалечить?
Я проверила показатели борцов – все данные были в норме. Очень странно! Но лезть в эти интриги не хотелось, поэтому я вернулась в свою постель и постаралась выбросить все из головы.
Но, кажется, моим надеждам на отдых не суждено было сбыться. Весть о моем выздоровлении разнеслась очень быстро. Поэтому буквально через час ко мне в гости прибежала Шелья.
– Слава нашим врачам и современной медицине, ты жива!
Аллуданка сразу кинулась меня обнимать. Хорошо, я сидела. А то голубоволосое чудо снесло бы меня. А так мы просто повалились на подушку.
– Я так переживала, так переживала, что спать не могла! У меня уже черные круги под глазами. Как услышала, что ты пришла в себя, так сразу к тебе. Рырков сегодня даже подобрел. Думаю, он скоро к тебе заглянет.
Я смотрела на подругу и улыбалась. Как же здорово, когда есть висы, которым ты нужна, которые любят тебя просто так! Ах, как бы хотелось обнять еще Машку и бабушку.
– Вот же черт! Не голова, а черная дыра! Сколько я уже здесь? Мне срочно надо отправить сообщение родным, – выпалила я и подскочила, словно ужаленная. – Я же совсем забыла им позвонить, сказать, что в порядке. Я им почти каждый день писала. Они же там, наверно, волнуются, надумывают ужасы всякие.
– Кстати, об этом. – Шелья отвела глаза и нервно улыбнулась. – Ты только не волнуйся. Но они, кажется, уже все знают.
– Что?
Я сначала замерла, а потом засобиралась. Мне срочно нужно связаться с родными. Объяснить им все.
– Понимаешь, кто-то слил новость о происшествии на практике в галосеть. А потом информация разлетелась по всем каналам… И вот.
Шелья достала свой космофон и показала мне ролик, где я, бледная, с синими губами, грязная, истекающая кровью, стреляю из бластера по монстрам, где Кло лежит трупиком. Все это шло с заголовком желтой прессы: «Практика студентов превратилась в кровавое побоище. Чья-то роковая ошибка или жестокий сценарий по устранению балласта?» В следующем новостном видео, где меня опять показывали крупным планом, говорилось, что группа студентов и младший техник попали в засаду на учениях, но смогли победить ужасного врага. Я закрыла лицо руками. Кошмар, бабушка и Машка теперь с ума сходят!
– Твои звонили, но я не могла ответить. Знала, что тебе понадобится связаться с родственниками, поэтому принесла. – Подруга вытащила из кармана космофон и отдала мне.
Я приложила палец и разблокировала его. Сотня пропущенных и тысяча сообщений. Гневные и ужасные слова. А последнее – словно спичка в бочонок пороха. У бабушки инфаркт, она в больнице.
Шелья стояла рядом и читала вместе со мной, а потом сочувственно обняла.
– Не вини себя. Ну, кто мог знать?! А ты хотела как лучше!
– Хотела… Но вышло как всегда. Как мне им теперь в глаза смотреть, как сообщить, что я в долгах как в шелках. Как сказать, что мне теперь работать в армии до конца жизни?
– Погоди, погоди, а это еще почему?
Аллуданка не знала всех подробностей, поэтому пришлось ей рассказать.
– М-да, ситуация… Остатка ежемесячной стипендии тебе самой едва хватит, не то что кормить семью. Но ты хотя бы не умрешь от болезни. Тебя будут лечить хорошие врачи. Это лучше, чем ничего, – попыталась приободрить подруга.
– Только это и радует.
– А вот Эльме так и хочется в глаз дать! Не верится, что она так с тобой поступила. Вместо того, чтобы помочь, решила нажиться на тебе. А когда велось расследование, даже не заступилась. Побоялась за свою шкуру! Ко мне приходили, спрашивали, но я, кроме как дать тебе хорошую характеристику, ничем не смогла помочь. Но вот с Эльмой я поговорю.
– Не надо. Оставь. А то еще потом у тебя неприятности будут. Давай лучше позвоним моим.
Шелья кивнула. Я устроилась поудобнее и нажала кнопку вызова абонента. Но Машка не ответила – сбросила. А потом прислала голосовое: «Со лгуньями не разговариваю!»
Что? Это был удар в самое сердце. Да я… я же ради них во все это ввязалась! Слезы потекли по щекам, и я разрыдалась.
И так как я долго не могла успокоиться, вмешался врач. Мне сделали укол, и я заснула.
А когда очнулась, возле меня сидел Бесмур Рырков и читал книгу.
– О, оклемалась! Ну, и славненько. А то я уж начал переживать, что рано пришел.
Я обрадовалась старому волку, наверно даже больше, чем Шелье. Ему и подруге я рассказала все. Потому что не знала, что делать, потому что не в силах справиться со всем этим в одиночку.
Бесмур меня погладил по голове и даже обнял.
– Ну, ну, хватит! Чего слезы лить попусту. Ты жива, все закончилось. Теперь ты студентка. Будешь получать денежное довольствие. А война… Сама же знаешь, не так страшен глан, как его малюют. Учись хорошо, и со временем станешь первоклассным борцом, которого все бояться будут. Как куратор второго курса Сайшен Фушигос. Конечно, мне хотелось, чтобы ты училась у меня, на механика. Тут и безопаснее, и спокойнее, но у вселенной на тебя свои планы. И я верю, что все будет хорошо.
– А почему меня не отправили на курс механиков?!
Я громко шмыгнула носом.
– Механиком любой вис стать может! Тут только усердие и мозги нужны. А вот борцом… Лишь одаренные! Ты хоть понимаешь, что талант псиоников встречается чуть ли не один на миллион. Так
