коллеги. Конечно, Герман никогда не отлынивал от работы. Будучи человеком одиноким, детектив мог проводить дни и ночи, расследуя преступления. Вот только на преступления их городок был не щедр, а потому весь отдел привык к жизни размеренной, чье течение нарушалось лишь кражами, да семейными разборками…
— У Петьки друг как раз едет в Ростов, — радостно хлопнув крышкой телефона, сообщил Герман. — Он его с собой захватит. Отлично, — от возбуждения Герман вскочил со стула и зашагал по комнатенке. — Казенные деньги не придется выбивать на поездку. Он Петьку должен и туда, и обратно подхватить.
Надеждам не суждено было сбыться. Утром участковый позвонил Герману и ошарашил известием: Елькин Юрий Митрофанович был убит, причем, судя по всему, примерно тогда же, когда и англичанка. Петр попросил местных высылать ему все сведения об убийстве, а пока его друг не двинулся в обратный путь, сидел в отделении и читал то, что уже удалось накопать.
— А ты говоришь! — воскликнул Герман, хотя Оленька в общем-то ничего особо сказать и не успела. — Смотри, что там у англичанки в компьютере. Не ровен час, заберут ее у нас и дело прикроют.
Не успел Герман закрыть рот, а Оля ему ответить, как зазвонил телефон. Герман гаркнул:
— Слушаю! — Дальше он кивал и делал пометки, которые чуть позже оказались не словами, а попыткой нарисовать котика. — Все! Труп забирают! — сообщил он, завершив краткую беседу. — К нам вылетают представители посольства Великобритании. Сами заберут ее вещи из опечатанной квартиры, сфотографируют место преступления и заберут все документы, которые мы успели составить. Отдавать велели оригиналы, — Герман хмыкнул. — Беги, копируй! Оля, давай, — он достал папку. — Несись! Твое все здесь?
— Да, я свое заключение вчера вечером подшила. Англичанку сначала стукнули тяжелым предметом по голове, она упала, затем ее задушили. Видимо, убийцу она знала и спокойно впустила в квартиру.
— Еще бы! Знала, знала. Кто будет открывать незнакомцу в футболке и трусах?
— Может англичане открывают, — предположила Оля. — Да и футболка длинная.
По мнению Германа длина футболки в данном случае роли не играла.
— Иди, короче, копируй!
Оля побежала выполнять поручение. Она не задавалась мыслью, зачем Герман нарушает трудовую дисциплину. Ей самой стало интересно докопаться до истины, ведь с компьютера англичанки скопировалось много интересного. В отсутствии судмедэксперта Герман начал просматривать почту от участкового, коротавшего время в Ростове. Выходило, будто Елькина убили каким-то странным образом. Местные считали, что мужик отравился газом. То ли сам отравился, то ли его отравили. Однако духовка была закрыта. «Может, закрыл убийца духовку», — предполагал Петр в сообщении.
— Ага, вернулся в противогазе и закрыл, — пробормотал Герман, — или платочком влажным лицо закрыл, дабы внимания не привлекать. Странно.
Оленька плюхнула перед ним на стол две папки. Одну Герман отправил в большой общий сейф, другую кинул в маленький, личный, где хранил оружие и свои документы.
— Я ночью все файлы просмотрела, — прервала его раздумья Оля.
— Пошли обедать. В кафе расскажешь, — Герману не хотелось продолжать обсуждение в кабинете, да и есть нестерпимо захотелось.
На улице шел снег. Непривычно крупные для этих краев хлопья таяли, не долетая до земли. Но их было так много, что на газонах в некоторых местах даже образовались белые островки не успевшего растаять снега. Небо потемнело, солнце совсем скрылось за тучами, ветер кружил снежинки, и те норовили попасть в нос, в уши, забраться за шиворот. Люди зябко кутались в неприспособленную для подобной погоды одежку.
— Ничего себе! — ахнула Оля. — Посмотри, что творится!
Несмотря на мысли об убийстве, Герман тоже удивился.
— Рождество сегодня у католиков, — хмыкнула Оля. — Вот бы англичанке понравился такой поворот.
— Уж куда лучше, чем помереть, — философски заметил Герман. — Чего ее сюда принесло.
— Сейчас сядем в тепло, кое-что доложу, — пообещала девушка. — А то снег в рот попадает.
В кафе, купив бизнес ланч, отличавшийся дешевизной, но, с другой стороны, и полным комплектом еды — от салата до десерта с морсом — Герман с Олей сели за дальний столик у окна. Они в очередной раз удивились природному катаклизму, развернувшемуся на улице: там начиналась настоящая пурга и, несмотря на плюсовую температуру, снег отвоевывал себе все большее и большее пространство. Прохожие пытались прыгать через снежную кашицу, заматывали головы легкими шарфами, натягивали капюшоны, многие забегали в кафе, переждать снежную бурю. Зонты открывать было бесполезно: злой ветер ломал спицы, складывая и вырывая их из рук.
— Итак, — Оля выдавила в салат майонез и начала бодро мешать его вилкой, — англичанку зовут Тереза Браун. Она забронировала квартиру через Интернет, через специальный сайт для тех, кто не хочет жить в гостинице. Она переписывалась с Елькиным по этому вопросу, перевела ему денег на карточку. В переписке с друзьями указывает, что хотела посмотреть тут у нас православный собор восемнадцатого века.
— Красивый, — кивнул Герман, — но таких по России немало.
— А вот, якобы, хотела посмотреть, как живут в маленьких городах простые россияне. Так я поняла из переписки. Английский там простой, без выкрутасов. Думаю, перевела все верно. До Рождества уже собиралась уехать, — Оля задумалась. — Да, точно. Вчера у нее был билет на самолет с посадкой в Москве.
***
На сей раз Герман шел мимо Букингемского дворца. Напротив него, на тротуаре играли ребята, весьма напоминавшие знаменитых «Битлов». Прислушавшись, Герман узнал «Yesterday» и остановился возле певцов.
— Ты бы здесь долго не стоял, — раздался голос над ухом. — Только остановишься, тут же деньги начинают требовать: мол, раз слушаешь, значит плати.
Герман обернулся. Рядом стоял Холмс.
— Пошли, пошли, — подергал Шерлок его за руку. — Смотри, уже косятся недобрым взглядом. Искусство должно принадлежать народу! — крикнул он «Битлам» и потащил Германа к дворцу.
Певцы показали Холмсу неприличный жест, но тот не обращал на них больше никакого внимания.
— Куда мы идем? — Герман четко видел направление движения, однако знакомиться с королевой готов не был.
— К Елизавете на поклон, — прошипел Холмс и с широкой улыбкой сказал охранникам: — Мы по записи. Лично лорд-канцлер записывал.
Их пропустили. Во дворе было пусто, как и в гулких коридорах дворца. Герман послушно шагал за Холмсом, который, казалось, знает Букингемский дворец, как свои пять пальцев. Неожиданно из-за угла навстречу выбежали три собачки.
— Корги, — кратко бросил Холмс. — Милые, но кусачие. К ним даже психолог ходил.
— Не помогло? — участливо спросил Герман, пытаясь держаться от рыжих симпатяшек подальше.
— Не помогло. А, с другой стороны, как вы себе представляете беседу психолога с собаками? Что вас, догги, беспокоит? Почему вы такая кусачая? Детские обиды? Отнимали кость? Ерунда! Полная чушь! — Шерлок свернул налево из центрального холла, и
