мог. На его день рождения пришли Ольга с мужем. Он не ждал никого и был приятно удивлен и рад их приходу. Он уже тоже научился улыбаться, даже когда чувствовал сочувствующие взгляды за спиной.
– Не ждал? – с порога заявила Рита, – а мы вот решили.
– Не ждал, – признался Федор, – проходите, я сейчас что-то придумаю к столу.
– Не суетись, притормози, – сказал муж Риты, – у нас все с собой. Куда идти?
– В комнату, конечно, как всегда.
Стол накрыли быстро. Федор достал вина, а гости принесли торт и закуски. Дети ушли есть торт в другую комнату, давая возможность взрослым поговорить. Когда они вышли, и они выпили, Рита спросила: – Ты, Федь, извини, за прямоту. Ты как живешь?
– Как не покажется странным, не плохо. Не буду жаловаться.
– Ты никогда не жалуешься.
Я честно говорю. В материальном плане не страдаем, в моральном тоже. Все наладилось.
– А если она вернется?
– Она вернется.
– Ждешь?
– Специально не жду, жить этим не хочу. Жить надо тем, что у меня сейчас есть – детьми.
– Странный ты мужик, Федор, – заявил муж, – но крепкий. Не сломила тебя ситуация.
– А иначе и быть не могло. У меня дети, и я им благодарен. Им не надо видеть отца унывающим. Им надо верить в хорошее, а не жить прошлым. Их прошлое еще так мало, перед их будущим.
– Это верно.
Они посидели около часа, а потом ушли. Оставшись один, Федор снова задумался. А прав ли он в том, что верит в ее возвращение. Раздался телефонный звонок, он, сняв трубку, услышал голос Татьяны.
– Поздравляю тебя с днем рождения.
Это был первый звонок с того дня, когда она уехала.
– Спасибо.
– Как себя чувствуешь? Как дети?
– Хорошо и дети в порядке.
– Ты меня прости!
– А я и не обижался. Дел много, чтобы думать об обидах. Да, если разобраться, то ты не меня обидела, и не детей, а себя.
Татьяна в ответ промолчала, а потом тихо положила трубку. Федор, посмотрел на свою трубку, что держал в руке, удовлетворенно хмыкнул и положил. Ее молчание было достаточно красноречивым ответом на его реплику. Он ее хорошо знал.
Так прошел год. В один из вечеров, когда он вместе с детьми ужинал, в дверь позвонили. Федор пошел открывать и застыл: на пороге стояла Татьяна. У ее ног лежали вещи. Он, молча, взял их, и перенес за порог, давая ей войти, лишь вымолвив: – Проходи.
Татьяна вошла, закрыла за собой дверь и остановилась, осматриваясь. Ничего за время ее отсутствия не изменилось. Видя, что отец не возвращается к ужину, дети вышли из кухни и остановились в дверях, и, увидев мать, не знали, как себя вести. Татьяна подошла к ним, опустилась на колени и обхватив обоих руками, уткнулась в них. Она не произносила покаянных слов, они были не нужны. Да и где найти такие слова, которые позволили бы достучаться до их сердец, чтобы они простили ее. Слова были лишними, они звучали бы искусственно. Теперь она могла замаливать свой грех всю оставшуюся жизнь своими поступками, своим отношением к ним, отдавая им все свое внимание, заботу, которую недодала, за время своего отсутствия. Она чувствовала, что они рады, но понимала, что уже научились жить без нее, а значит, будут присматриваться к ней, словно чужому человеку в доме. Федор стоял рядом и тоже молчал. Когда она поднялась, предложил:
– Давайте ужинать. Раздевайся.
Они, как и прежде ужинали вместе. Сначала разговор был несколько натянутым, а потом разговорились. Все, не договариваясь, не касались только одной темы – как она там жила.
Прошло несколько дней. Татьяна позвонила Рите, а потом навестила ее. Подруга обрадовалась, а муж лишь буркнул что-то вместо приветствия и ушел в комнату. Рита налила чай:
– Рассказывай. Ты насовсем или навестить?
– Совсем.
– Как Федор, как дети?
– Все хорошо, они приняли меня, как будто я вернулась после лечения.
– А там что?
– Не могу сказать ничего плохого, но со временем он стал настаивать, чтобы я забрала детей к себе, забрала их от Федора.
– Это уже слишком. Что ему Федор плохого сделал? Жена ушла, так он еще и детей хочет забрать.
– Вот и я ему так заявила. Я это я, а детей не трогай, как и Федора. Он иногда молчал, а потом снова поднимал эту тему. В итоге мы разошлись.
– Я тебе тогда говорила, что у тебя никогда не будет того, что уже есть.
– Ты была права, но я была другой.
– Сейчас поумнела?
– Надеюсь, что да.
– И в чем это проявляется?
– Когда я выходила замуж за Федора я его любила, как и сейчас. Потом родился сын, потом дочь, и личные чувства отступили, притупились что ли, а мне казалось, что их нет. Я тогда не понимала, что они не исчезли, а просто стали другими, по-другому проявляются, но я не поняла. Теперь понимаю, что ты была права, рассказывая мне о чувствах к своим мужчинам.
– Запомнила.
– Запомнила. Но главное, что я поняла, так это то, что я слишком долго бежала по жизни в поисках любви, не смотря вокруг, а только вперед. А любовь, оказывается, все это время была рядом, жила рядом в верном мужском сердце. Жила и ждала, когда я ее увижу.
(фото Горюнов Ю.)
