Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
Ему везло в карты. Однажды он выиграл несколько тысяч долларов у богатого хозяина ранчо и добавил к своему участку еще пару тысяч акров самой лучшей по тогдашним временам земли, богатой травами и водой. Купленный им скот тучнел; он разбогател и купил еще больше земли.
У него также появился внебрачный ребенок от хорошенькой молодой женщины по имени Конни Дивайн, танцовщицы из салуна «Дилижанс» в Эль-Пасо. Он так никогда и не женился на ней, но взял на себя всю заботу о женщине и ребенке, купив ей маленький деревянный домик в Сан-Антонио. Он назвал сына Дэвидом, но не в честь кого-то из семьи, а просто потому, что ему нравилось это имя.
Конни умерла, когда Дэвиду было шесть лет, и Джордж столкнулся с проблемой: любя свободу и бесшабашную жизнь, он не хотел связывать себя ребенком по рукам и ногам. Но это был его сын, причем его точная копия: высокий, стройный, сильный, со светлыми волосами, отливающими золотом на солнце, с пронзительными голубыми глазами под густыми светлыми бровями, с твердым подбородком. Нос Маунтджоев с легкой горбинкой делал его лицо надменным, а чувственные губы придавали ему налет сексуальности, и когда Дэвид стал старше, женщины буквально висли на нем. Характером парень тоже был весь в отца.
Джордж Маунтджой жил в свое удовольствие и умер с проклятием на устах, когда змея ужалила его между глаз, пока он лежал на сухом каменистом утесе, нависавшем над его землей.
Когда это случилось, Дэвиду было семнадцать лет, но он уже умел управлять ранчо, знал все о домашней скотине, кормах и болезнях, ездил верхом как человек, родившийся в седле, и умел управлять ковбоями и рабочими. Он был умным, но необразованным, так как в возрасте четырнадцати лет оставил школу. Как и его отец, он был весьма охоч до хорошеньких мордашек, стройных ножек и нежной груди. Женщины тоже любили его, как когда-то его отца. И Роузи Хеннесси не была исключением.
Розмари Хеннесси была дочерью странствующего проповедника. В пятнадцать лет, устав от постоянных путешествий, она развернулась в обратную сторону, отказавшись пройти еще хоть одну милю. Не отец-проповедник отказался от нее, а она от него.
Роузи быстро нашла себе работу в одном из универсальных магазинов на Мэйн-стрит в Сан-Антонио. Она сняла комнату в пансионе вдовы Мартинес. Кроме комнаты, в пансионе предоставляли еще завтрак, состоявший из свежих маисовых лепешек, и объемный ужин. Вскоре Роузи пресытилась едой, но она была девушкой, и, кроме того, в магазине ей приходилось встречаться со множеством интересных людей.
Почти каждый месяц его посещали богатые хозяева ранчо, ковбои, дамы приезжали туда на своих новеньких «фордах», а богатые землевладельцы на своих «родстерах». И все они как один обязательно заглядывали в отдел тканей, где работала Роузи под неусыпным оком чванливой мисс Драйздейл, вечно сующей нос не в свои дела.
Мисс Драйздейл, строгая и неулыбчивая, точно знала, как поставить человека на место, и высоко ценила себя, гораздо выше, чем Роузи и большинство покупателей. Однако с богатыми женщинами она вела себя заискивающе и всегда старалась им угодить.
Роузи вкалывала в магазине почти два года. Но однажды свежим весенним утром она проснулась, чувствуя бурление в крови, быстро бегущей по венам, и прилив возбуждения, охвативший ее юное тело. Сбросив с себя фланелевую ночную рубашку, она осторожно взгромоздилась на шаткий стул и дюйм за дюймом исследовала в стенном зеркале свое обнаженное тело. Она принимала какие-то немыслимые позы, и то, что она увидела в зеркале, ей понравилось.
«Хватит ишачить на старую мисс Драйздейл», — решила Роузи и весело соскочила со стула. Она молода, красива и слишком хороша, чтобы проводить свою жизнь, стоя за прилавком, отмеривая отрезы тонкой прозрачной ткани на летние блузки. Ее ждет целый мир. Далеко отсюда — за пределами Сан-Антонио.
По странному совпадению случилось так, что она, как и любовница Джорджа, стала танцевать тустеп в Эль-Пасо, зарабатывая тем самым себе на жизнь. Затем она встретилась с менеджером труппы бурлеска, путешествующей по южным штатам и дающей представления в шатрах и маленьких театрах, и он уболтал ее до потери девственности и поступления в его труппу. Она стала Рарин Роузи — самой сексуальной стриптизершей труппы.
Когда Дэвид Маунтджой впервые увидел Роузи Хеннесси, она была полностью одета. Она прогуливалась по Мэйн-стрит в Хьюстоне, глазея на витрины. Она даже не заметила его, но он заметил ее сразу. Даже будучи одетой, она выглядела полуобнаженной.
Был конец сентября. Город изнывал от жары, и на Роузи было цветастое летнее платье, подчеркивающее все изгибы ее тела. Низкий вырез позволял видеть вспотевшие округлости ее грудей, а легкие порывы ветерка задирали ей юбку, приковывая взгляд к хорошеньким ножкам в блестящих шелковых чулках.
Дэвид медленно стал приближаться к ней. В это время Роузи рассматривала меха, выставленные в витрине универсального магазина. Ее взгляд приковывал палантин из горностая. Ей так сильно хотелось иметь его, что она готова была пойти на что угодно. Она видела себя завернутую в него и входившую в шикарный ресторан под ручку с богатым молодым парнем, одетым во фрак и в белом галстуке, а она — в сверкающем блестками платье, такая же эффектная, как какая-нибудь бродвейская звезда. И все это происходит в Нью-Йорке, в городе, который ей еще предстояло увидеть и покорить при помощи своего соблазнительного тела.
И тут Роузи заметила стоявшего рядом мужчину. Оба отражались в витрине, и она увидела, что он рассматривает ее. Точнее сказать, раздевает взглядом.
Роузи улыбнулась мужчине кокетливой улыбкой, по которой он понял, что она знает, о чем он думает. Она всегда получала удовольствие, ловя на себе восхищенные взгляды мужчин, это помогало ей чувствовать себя как-то увереннее — ее внешность была ее капиталом. Мужчина, стоявший рядом, понравился Роузи. Он был весьма привлекательным и сексуальным на вид. Настолько сексуальным, что Роузи чувствовала исходящее от него тепло. На нем были джинсы, рабочая блузка и ковбойские сапоги, по его виду можно было сказать, что он едва сводит концы с концами. Роузи подавила вздох разочарования. Он явно не был похож на парня, который мог бы купить ей накидку из горностая.
Она отвернулась от витрины и посмотрела мужчине в глаза. Они были голубыми и полными жизни. Он был молодым, не старше, чем она сама, и та-акой привлекательный. Роузи почувствовала приятное щекотание внутри. Одарив молодого человека соблазнительной улыбкой, она пошла вниз по улице, покачивая бедрами. Это уже вошло у нее в привычку после многочисленных выступлений на пыльных подмостках театров-бурлесков по всей стране.
Она чувствовала, что мужчина смотрит ей вслед: его голубые глаза словно огнем жгли ей спину, и Роузи оглянулась, чтобы еще раз посмотреть на него, на этот раз весело рассмеявшись, затем свернула за угол и направилась к театру.
Роузи была хорошей стриптизершей. Она быстро научилась, как ходить, как правильно выгибаться, как раздеваться, как прикрывать веером то, что ей хотелось прикрыть. Она знала, как откинуть веер из черных перьев, чтобы зрители в полумраке могли разглядеть ее нежную округлую наготу.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
