том, чем занимается, о книгах, которые прочитал. Казалось, он почти светится от счастья. Здесь ему определенно было лучше. Но он не мог не заметить те взгляды, которые Джо бросал на него время от времени. В голове всплывали слова Оллина при их последней встрече и настроение от этого портилось со стремительной скоростью. Он проявлял заботу и участие, а этот мальчишка, кажется, принял их за нечто другое. Но заговорить об этом ни с того ни с сего он не мог. Джерард поднялся со стула в тот момент, когда Джо объяснял способы реставрации без переписывания нового текста.
— Мне нужно поговорить с Оллином.
— Милорд, простите, что задержал Вас, я не подумал.
— Все в порядке, — Джерард не прощаясь покинул подвал, оставив Джо в недоумении.
Он нашел Оллина в покоях.
— Не знал, что ты приехал, — удивился Оллин.
— Сначала я навестил Джо. Почему он в погребе?
— Он сам настоял, говорит, это лучше для книг. Выглядишь не важно. Присаживайся, — он сделал знак Мэриану, который бесшумно стоял рядом с дверью. Слуга взял кувшин и подал господам кубки.
Джерард залпом выпил первый кубок. Мэриан посмотрел на Оллина. Тот кивнул и Мэриан снова наполнил кубок Джерарда.
— В чем дело? Тебя что-то беспокоит?
— Нужно решить, что делать, иначе скоро пойду под венец.
— Что? — удивился Оллин, потом усмехнулся. — Это Гвендолин?
— Кто же еще. Она вцепилась в меня своими когтями.
— Ты говорил ей, что женишься?
— Она уже не маленькая, я обозначил с самого начала границы наших отношений.
— Но она аппетитный кусочек. Что плохого в женитьбе на ней?
— Она не для меня, слишком расчетлива.
— Не думал, что ты романтик, — улыбнулся Оллин. Он кивнул Мэриану и тот снова подлил вина в кубок Джерарда.
— Мэриан, оставь кувшин и можешь идти, — сказал Оллин.
Юноша на секунду замешкался, за что получил хмурый взгляд от хозяина.
Джерард предпочел не замечать этого. Ему хватало своих проблем, еще приходилось присматривать за Джо. И почему он решил, что здесь этот смазливый мальчишка будет в меньшей опасности. Выдернув из логова змей, он отправил его к волкам. Джерард снова выпил содержимое кубка. Вернувшись мыслями к мальчишке, Джерард спросил: — Он хорошо справляется?
— Да. Я уже боюсь с ним спорить, он знает гораздо больше, чем мне требовалось. Взял всю работу на себя, — улыбнулся Оллин.
— Хорошо, я рад.
— Ты решил, что будет с ним потом?
— Нет, — Джерард снова осушил кубок и наполнил его сам.
Оллин молча наблюдал за тем, как его друг вполне целенаправленно напивается.
— Ты можешь предложить ему отправиться в монастырь или университет. Думаю, его знаний будет достаточно.
— Чтобы Джо постригли в монахи? Не смеши.
— Там он будет занят любимым делом. Видел бы ты, как он увлечен. Кто бы мог подумать, что кого-то может так осчастливить куча бумаг.
— Я сказал нет. Похоже, ты часто за ним наблюдал, — с ядом в голосе сказал Джерард.
— Ну он же работает в моем доме, — Оллин пожал плечами.
— Он мог бы остаться здесь. Под моим крылом он в безопасности.
— Оллин, я уже пожалел, что отправил его сюда. Не прикасайся к нему. Ты возьмешь, что хочешь, а потом выбросишь как… — он не стал называть имени и оно повисло в воздухе. — А что с ним станет потом? Будет так же смотреть на твои дальнейшие забавы?
Оллин поджал губы, разговор принял неприятное для обоих русло.
— Когда ты хочешь вернуться к себе? — переменил тему Оллин.
— Сейчас, но все не так просто. Я не знаю, чего хочет король.
— Он еще молод. Им слишком долго манипулировали, самый близкий человек в том числе. Не удивительно, что ему сложно доверять другим. Может, жена его смягчит.
— Возможно, — Джерард подлил вина в кубок.
Они продолжили пить в тишине. Джерард чувствовал, как его разум затуманивается. Груз проблем отступает, уступая место легкости.
Оллин видел, что друга что-то гложет. Иначе, Джерард не стал бы напоминать Оллину о том, что было с Мэрианом. Ведь он знает, что сам Оллин никогда особо не придерживался правил морали. При виде Мэриана его не мучала совесть. Но сейчас, при упоминании той истории, он задумался.
Он смотрел, как Джерард сидит, откинувшись в кресле и прикрыв глаза. Оллин хотел намекнуть ему, но раскрыть чужую тайну не входило в его планы. Все должно получиться естественно. Но как это воспримет сам Джерард, предположить было сложно.
— Черт, — Оллин плеснул себе еще вина и выпил.
***
Джо нежилась в горячей ванне в своей комнате. Обмотав голову полотенцем, она сидела и рассматривала свои пальцы. От постоянной работы с чернилами в кончики пальцев въелась черная краска и сколько бы она их не терла, следы все равно оставались.
Джо вздохнула и опустилась в воду по подбородок. Горячая вода помогала расслабиться после напряженного дня. Джерард все время был рядом, а она старалась не замолкать, чтобы он не понял, как она нервничает. Ему было интересно, чем она занимается, как живет здесь. Джо не могла понять его действий. Он то отсылал её, то приезжал и проводил время рядом. Она понимала, что не имеет права злиться по этому поводу, между ними были не такие отношения. Точнее, отношений не было совсем и не могло быть. Он хозяин, а она слуга.
Необходимо сосредоточиться на собственном благополучии, а не думать о том, надолго ли останется Джерард здесь. В его присутствии ей становилось не по себе. Сердце билось как сумасшедшее, а от золотистых глаз в груди начинало болеть так, что Джо боялась, не сможет долго этого выносить.
Для нее будет лучше, если он уедет и не будет возвращаться. Тогда она сможет работать спокойно.
Джо показалось, будто она услышала щелчок. Она замерла, прислушиваясь, но в комнате стояла звенящая тишина. Единственная свеча горела на столе, образовывая слабый свет вокруг себя. Остальная часть покоев была погружена в темноту.
Вода начала остывать. Джо поднялась и вышла из ванной в тот момент, когда дверь открылась. Она оказалась парализована от страха, словно кролик перед удавом. В дверном проеме стоял Джерард, глядя на нее затуманенными глазами. Он оттолкнулся от дверного косяка.
— Убирайся, — процедил он и направился в сторону кровати.
Он сел и начал стаскивать с себя одежду. Когда на пол полетела рубашка, он обернулся в пол оборота и сказал: — Я не в настроении развлекаться, лучше уйди.
Джо трясущимися руками взяла свою одежду, осторожно сложенную на стуле и как могла, быстро втиснула в нее сырое тело. Она оставила полотенце, схватила оставшиеся вещи и босиком выскользнула
