на затылке встали дыбом от предчувствия опасности, и даже когда она стала подниматься дальше, то, сколько бы раз ни оборачивалась, так никого и не найдя, никак не могла избавиться от ощущения, что за ней кто-то наблюдает.
Выйдя из леса, Корвина пошла прямиком к учебному крылу с сумкой наперевес, чтобы вернуть в библиотеку несколько книг.
В подземелье Веренмора была огромная, по-настоящему огромная библиотека. Несколько дней назад Корвина наконец-то сходила туда, взяла две книги для задания по экономике и весь день провела там.
И хотя ее немало интересовала учеба, порой Корвина задавалась вопросом, что она вообще делала в этом университете. Она всегда хотела оказаться в учебной среде с другими людьми, но никогда не имела амбиций получить степень или найти работу. Для нее это было новым началом, новой главой, но иногда она задумывалась, не было ли ее пребывание здесь всего лишь временным бегством перед неизбежным возвращением к привычной жизни. Не было ли оно попросту мостом между ее прошлым и будущим.
Ее страсть, ее удовольствие всегда крылось в простых вещах: в чтении, изготовлении свечей и благовоний, поиске кристаллов, гадании и единении с природой. Но в ее старом городе все стало однообразным. Корвина задумалась, изменится ли что-то, если она начнет все заново в другом, новом месте. Однако изначально она оказалась в этом городе из-за своей матери.
Ее мама, Селеста Клемм, училась в колледже, когда познакомилась с отцом Корвины и забеременела. Родители поставили ее перед выбором: избавиться от ребенка и закончить учебу, либо оставить ребенка, но быть отрезанной от семьи. Мать выбрала Корвину, бросила все и всех на пару с ее отцом и устроила с ним новую жизнь. А потом, год спустя, ее отец покончил с собой.
Корвина не знала, каким он был. Когда ее мать разговаривала, она никогда не упоминала о нем. В те дни, когда она решала заговорить, Корвина была счастлива просто болтать обо всем, что радовало ее мать. Мама любила ее, но постепенно стала… другой. А Корвина всегда была рядом, потому что желала для нее лучшего.
Такое напоминание отрезвляло и наполняло решимостью. Корвина зашла в сад перед учебным крылом, или, как его здесь называли – задним двором, и увидела компанию студентов, слоняющихся в нем перед началом занятий. Несколько человек, которых она узнала, кивнули ей, и, ответив им тем же, Корвина пошла в подземную библиотеку.
– Эй, чумовые глазки! – раздался позади нее громкий голос Рой, а за ним послышалось хихиканье.
Она решила не обращать внимания на нее и всю девичью шайку, но у Рой были другие мысли на этот счет.
– Я слышала, ты теперь практикуешь черную магию.
Это еще какого черта?
Корвина обернулась и хмуро посмотрела на Рой, которая сидела на одном из выступов, разделявших проход и лужайку. Одетая в джинсы, заправленные в черные ботинки, и легкую кофту, она играла прядью светлых волос, сидя в компании четырех других девчонок.
– Et tu, Рой?3 – цокнула Корвина. – А я возлагала на тебя большие надежды и думала, что ты не поддаешься стереотипам, ведь следуя им, ты оказалась бы всего лишь тупой блондинкой. – Она не могла поверить, что в самом деле сказала это перед толпой людей.
Рой хмыкнула, с ног до головы окинув Корвину взглядом светлых глаз.
– Я только пересказываю тебе, какие ходят слухи. Судя по всему, ты совершала жертвоприношения животных и делала минеты в лесу.
У Корвины вырвался смешок.
– Так, погоди, я хожу в лес, чтобы быть ведьмой или шлюхой? Что-то я запуталась.
Уголки губ Рой слегка приподнялись, пока она не успела сдержаться.
– Просто ставлю тебя в известность.
Корвина долго изучала девушку взглядом, и ее осенило: она присматривала за ней в своей особой грубоватой манере.
– Я признательна, – искренне ответила она. – Но все, что я делаю или не делаю без посторонних глаз, касается только меня.
С этими словами Корвина пошла в библиотеку. Библиотеки всю жизнь служили ей отдушиной, ее самым любимым местом. Первым делом ее приветствовал запах – излюбленный ею запах старой бумаги, пожелтевших книг и затхлых залов. Это был характерный успокаивающий аромат.
Вынув книги из сумки, она положила их на стол, собираясь пойти в заднюю часть зала и выбрать новые. Библиотекарь, пожилая женщина с седыми волосами, морщинами и темными умными глазами, имени которой Корвина не знала, убрала книги и посмотрела не нее.
– Еще что-то нужно? – спросила она скрипучим голосом, и Корвина улыбнулась в ответ.
– Да, надеюсь, что возьму еще несколько.
Корвина уже начала письменную работу по предмету доктора Кари, и ей нужно было больше информации о теориях Фрейда и юнгианских архетипах.
Секция психологии располагалась в самом конце прежнего громадного подземелья замка. Руководство университета полностью переделало его пространство, сделав таким роскошным, каким ни одно подземелье не имело права быть. Темные, почти черные деревянные стеллажи выстроились аккуратными рядами в задней его части, разделившись по секциям. Западную стену украшал большой камин, а на полке над ним были выставлены старинные мечи, по всей видимости, принадлежавшие замку. Перед камином стояли шесть удобных на вид кресел в темно-зеленых и коричневых чехлах. Пространство между креслами и стойкой библиотекаря занимали длинные столы и стулья. В углу возле стойки стояла на удивление современная кофеварка – единственный предмет, который смотрелся неуместно в этом старинном подземелье.
– Давай, пока занятия не начались, – поторопила ее старушка-библиотекарь.
Корвина кивнула и направилась в заднюю часть почти пустой библиотеки, проходя мимо секций по истории и литературе. Затем свернула в раздел психологии, ведя пальцами по корешкам книг. Остановилась на «Психологии бессознательного» Карла Юнга, вытащила книгу и тут же вскрикнула, увидев, что в образовавшийся на полке просвет на нее смотрит пара глаз.
Сердце лихорадочно заколотилось, а книга выскользнула из рук и с глухим стуком упала на пол. Корвина посмотрела на незнакомого парня, который глядел на нее суетливым взором.
– Они здесь, – тихо сказал он, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что никто не идет.
– Что, прости? – прошептала Корвина так же тихо. – О ком ты говоришь?
– Палачи, – засуетился он, говоря приглушенным голосом.
– Кто?
Но не успел никто сказать больше ни слова, как раздался шум приближающихся шагов – вероятно, кто-то услышал ее громкий вскрик.
Парень убежал в противоположную сторону, оставив Корвину стоять в полном недоумении.
Кто, черт побери, такие Палачи?
Она вздохнула, покачала головой и присела на корточки, чтобы поднять упавшую книгу, и как раз в этот момент в поле ее зрения показались ботинки – мужские коричневые туфли с перфорированным
