Атаки эту квартиру назвали бы самой скромностью, но в текущих реалиях она являла собой настоящую роскошь. Самым же значимым элементом интерьера было огромное панорамное окно, вырезанное в стене напротив входа в апартаменты. Через него открывалась величественная панорама на западные горы.
– Ты можешь себе позволить есть сколько душе угодно, мыться в собственном душе и видеть красивейший закат. Ты счастливый человек, – продолжая смотреть в окно, сделала вывод я. – Но в целом обстановка достаточно аскетичная: всё серенькое и всего мало, – добавила обернувшись я, и заметила, как Конан вынимает из холодильника бутылку вина. Ещё один признак роскоши. – И многие здесь могут позволить себе распивать подобные напитки?
– Это контрабанда. Добровольцам не запрещено проносить в город мелочи для личного пользования, подобранные в одичавших землях: книги, посуду, текстиль, выпивку. Эту бутылку я пронёс в город полгода назад вместе с парой бутылок бурбона. Нашел их в каком-то заброшенном офисе, предположительно в кабинете босса, скелет которого валялся там же. Бурбона, как ты можешь догадываться, уже давно нет, но вино осталось.
– Учти, что и это угощение не склонит меня к прыжку в твою постель.
– Что ж, подождём ещё немного, – с этими словами, глядя на меня пронзительным взглядом, он при помощи штопора вытащил из бутылки пробку. Я не отвела взгляда и он первым отвлёкся на бокалы.
– Не думала, что на верхнем ярусе есть квартиры.
– Ровно три сотни точь-в-точь таких вот квартир, только с разными размерами окон и разными видами из них.
– Три сотни человек живут в удобных квартирах, пока остальные теснятся по капсулам, как рыбы в консервных банках…
– О, люди. Ещё вчера ты была рада своей консервной банке, а уже сегодня желаешь большего.
– Желать большего – это не просто нормально. Это здорóво. Только психологически нездоровые люди считают, будто желать большего – это всё равно что не быть благодарным за настоящее. Можно и нужно быть благодарным за то, что ты имеешь, но не стремиться к большему значит быть лицемерным в своей благодарности.
– Хорошо сказано, – оценив мою мысль, Конан протянул мне наполовину наполненный бокал.
– Кислятина, – сделав первый же глоток, я сильно поморщилась и сразу же увидела, как морщится Конан.
– Вот тебе и роскошь. Прокисло, – с этими словами он забрал у меня бокал и, подойдя к кухне, вылил содержимое обоих бокалов в раковину, после чего опустошил и бутылку. – План “В”: чипсы и попкорн.
– Надеюсь, это вкуснее не только звучит, но и окажется на самом деле, – я подошла к одному из двух кресел и начала поворачивать его к окну. – Выходит, в таких квартирах живут какие-нибудь политики?
– Я не политик. И за средства деда не живу. Я уже говорил тебе об этом.
– Ты доброволец.
– Именно.
– Значит, добровольцы могут позволить себе такие аппартаменты?
– В год аренда таких апартаментов стоит шесть тысяч монет. Если доброволец продуктивно работает и какие-то из апартаментов пустуют, он вполне может позволить себе снять их. Вот только пустующими апартаменты бывают очень редко – бóльшая их часть неизменно занята именно теми политиками, о которых ты упомянула, да и добровольцы в последнее время зарабатывают не так уж и много: в одичавших землях всё меньше находятся выжившие.
– Выходит, добровольцы – это элита.
– Именно.
– У тебя здесь, кстати, достаточно чисто, – не заметив под отодвинутым креслом пыли, я села в него и начала расслабленно созерцать погружающиеся в вечернюю тень горы.
– За порядком следит уборщица. Мать-одиночка с двумя сыновьями приблизительно возраста Кея. Приходит два раза в месяц, моет полы и протирает пыль. В качестве платы я предоставляю ей эту квартиру для проживания на тот период, в который я нахожусь в одичавших землях.
– И часто ты уходишь из города?
– Скажем так: я не из домоседов, – он протянул мне две миски: одну с попкорном, вторую с чипсами. Как только я приняла их, он пододвинул к окну второе кресло и, опустившись в него, забрал у меня одну миску.
– Это не опасно? – взяв чипсы, я взмахнула рукой в сторону окна. – Такие отлично выдают местоположение города и через них легко проникнуть внутрь. Не то чтобы снаружи осталось столько желающих да и возможностей, и всё же.
– Это закалённые стёкла с отражающей маскировкой, которую ты видела на входе в город. Они не пропускают ни тепла, ни холода, и на ударостойкость они лучшие из тех, что человечество смогло изобрести до Первой Атаки. Так что никаких отчаянных скалолазов, которых здесь не бывает, или диких животных, которых здесь полно, можно не опасаться.
Мы продолжили смотреть в окно и хрустеть чипсами с попкорном молча, по очереди запуская руки в миски друг друга. Когда миски опустели наполовину, Конан заговорил снова:
– Я достал тебе место в добровольческом отряде.
На несколько секунд моя рука замерла в миске:
– Ты серьёзно?
– Отряд из шести человек. Командующим буду я. Кроме меня и тебя в команде будет Айзек и ещё трое, имён которых я пока ещё не знаю. Выход завтра в семь утра.
– Уже завтра?.. Ты ведь только что неплохо заработал на том, что привёл нас в город.
– Я ведь говорил, что я не из домоседов. Не люблю торчать в четырёх стенах без дела. Ты как, готова?
Кажется, я была готова, но не до конца: мягкие подушки и регулярное питание всё ещё манили на свою сторону.
– Готова, – уверенно отчеканила я.
– В таком случае, держи, – он протянул в моём направлении обыкновенный классический ключ стального цвета.
– От чего он? – уже приняв подношение в руки, поинтересовалась я.
– Ключ от твоих апартаментов. Единственных из свободных. Считай, что тебе крупно повезло: я успел их арендовать до того, как их схватил очередной сынишка политика. Я внёс залог в пятьсот монет – это стоимость только одного месяца. Твоя цель – вернуться в город хотя бы с одним новоприбывшим, чтобы суметь отдать мне долг и заплатить ещё пятьсот монет за следующий месяц. Дальше пойдёт по накатанной: будешь выходить на поверхность, по возвращению в город получать за одного новенького тысячу монет, продолжишь платить аренду. Апартаменты двухкомнатные, как эти, так что тебе с Кеем и Лив не будет в них особенно тесно. По крайней мере, это точно более свободный вариант, чем капсулы. Ну что, добро пожаловать в элитные ряды добровольцев, Джекки Киттридж?
– Спасибо, – мой голос прозвучал тихо и, зажав ключ в ладони, я поджала губы. Этот мужчина действительно умеет охотиться. Вот незадача…
– Что у тебя с пальцем? – он вдруг бросил взгляд на мой перебинтованный указательный палец правой руки.
– Порезалась, – я не
