аббе поцелуйчик!
И она, закрыв глаза, складывала алые губки сердечком и подставляла их для поцелуя. Пока она была маленькой ей все это казалось безобидной игрой.
Но однажды, когда ей уже было тринадцать лет, царь неожиданно схватил ее сзади на лестничных ступеньках и сильно прижал к себе. Она вырвалась из его рук и испуганно спросила:
– Абба, что ты делаешь?
Но увидев безумный блеск в его глазах, она, не дождавшись ответа, убежала к себе.
С той минуты их взаимоотношения резко изменились. Прекратились все объятия, лобзания и ласки. При каждой его попытке обнять ее Соломпсио твердо, хотя и не грубо, отстранялась и уходила прочь. Царь вскоре заметил, что она избегает его и старается не оказываться с ним наедине. Он тогда сильно сокрушался. Не мог пережить, что самое близкое и любимое ему существо отдалилось от него, стало чужим.
Но все вновь изменилось. Внезапно и неожиданно для царя. Сразу после отъезда его сыновей обратно в Рим.
После прощального обеда Ирод проводил их до наружных дворцовых ворот и ушел в свою спальную комнату подремать как обычно. Вдруг дверь без стука открылась и вошла Соломпсио. Царь, уже раздевшись, лежал в постели. Соломпсио молча подошла и села на кровати у его ног. Она некоторое время сидела молча, смотря на удивленного отца. А потом сказала:
– Абба, я думала долго и наконец решилась.
– Не понимаю. На что ты решилась, Сосо?
– На все! Я готова на все!
– На все!? – удивился царь и заинтриговано спросил: – Это на что, на все?
– На все, что угодно. Для меня нет никаких преград.
Царь был поражен.
– Узнаю свою кровь! – сказал он.
– Да, абба, мы единокровны. Лучше понимаем друг друга. Понимаешь меня?
– Пытаюсь, Сосо.
– Абба, я сделаю все, что ты хочешь.
– Все!?
– Все! То, что ты больше всего на свете хочешь. О чем ты все время мечтаешь, – ответила она и многозначительно посмотрела ему в глаза.
– Ты что хочешь сказать, что даже ляжешь со мной спать?
– Да, даже лягу с тобой спать.
Ирод не поверил ушам. Перехватило дыхание. Его собственная дочь только что сказала, что готова с ним переспать. Наверно почудилось. И он еще раз переспросил:
– Ты переспишь со мной!?
– Да, абба. Мне ничего не стоит. Неважно, отец или не отец. Все люди родственники между собою.
«Как она необыкновенна!». Ирода охватило сладкое волнение. Он подвинулся и приподнял край пуховика.
– Ну, тогда иди, ложись, – сказал в трепетном предвкушении царь.
– Нет, абба, не сейчас.
– А когда? – спросил нетерпеливо царь.
– После того, как ты выполнишь мое условие.
– Условие!? Какое условие?
– Выполнишь?
– Выполню!? Еще спрашиваешь! Ради тебя я отдам все царство!
– Царство не надо отдавать. Лучше открой мне, кто убил имэ?
– Коринфий, – ответил Ирод, не успев до конца осмыслить неожиданный вопрос.
– Как он убил ее?
– Придушил подушкой.
– Тогда прикажи, пусть его тоже придушат подушкой. Вот мое условие.
Только после этих слов царь Ирод до конца осознал всю серьезность ее предложения.
Коринфий попал к царю по дружественному жесту Цезаря в числе четырехсот отборных галлов, составлявших когда-то личную охрану царицы Клеопатры[34]. Он был самым красивым из них и обладал атлетической фигурой. Царь быстро привязался к нему. Доверял ему больше, чем остальным телохранителям. Многие во Дворце полагали, что он проводит с ним ночи.
Царь ответил Соломпсио не сразу. Ему открылось мстительное нутро дочери. Но закралось в душу сомнение: «Сдержит ли она свое слово?».
– Хорошо, Сосо. Коринфий умрет той же смертью, что и Мариамме.
Ирод долго колебался. Не верил Соломпсио. Но все же сдержал свое слово. Перед отъездом в Цезарею он приказал Ахиабусу умертвить Коринфия. Три дня спустя ему в Цезарее донесли весть об исполнении приказа. С той минуты его охватило трепетное предвкушение. С дрожью в теле он мысленно представлял, как стройная фигурка дочери растворяется в его объятиях.
Теперь, вспомнив свой сон, он не знал, как его истолковать. Его самая сладкая мечта исполнилась во сне. Исполнится ли и наяву?
Он с нетерпением ждал прихода Соломпсио. Переживал, подобно юноше перед первой любовной встречей.
Царь вылез из ванны. Встал во весь рост. Раб Симон обсушил его полотенцем. Он перешагнул через край ванны и влез в развернутый рабом халат.
Пришел Черный Евнух.
– Ну что? – спросил раздраженно царь.
– Ее Высочество, принцесса Соломпсио сказала, что придет к полудню, Ваше Величество.
– Черт! Почему не сейчас? – буркнул нетерпеливо царь.
– Ее Высочество принцесса только недавно встала. Очевидно, ей нужно привести себя в порядок, Ваше Величество.
– Хорошо, хорошо. Не объясняй. И без тебя понимаю.
Царь приказал рабу Симону и Черному Евнуху выйти за дверь. Оставшись наедине с собой, он сильно ударил кулаком по колену. До полудня оставалось два часа. «Два долгих часа. Что делать? Не могу спать. Не могу ждать. Проклятие! Она точно замучает меня. Как ее мать». Образ Мариамме всплыл перед глазами. Она всегда вызывала в нем метание между любовью и ненавистью.
Он вспомнил, как впал в безумие после ее смерти. Он никак не хотел верить, что Мариамме мертва. Как живая она лежала в гробу из дерева киттим, облицованного изнутри и снаружи золотом. По приказу царя гроб был залит до крышки пчелиным медом. Целый месяц он не отходил от гроба. Только Черный Евнух имел к нему доступ.
Тот однажды стал свидетелем невероятной сцены. Царь был настолько увлечен созерцанием мертвого тела Мариамме, что не заметил, как вошел Черный Евнух.
Царь сначала перевернул тело Мариамме в гробу на живот. Оно словно плавало в меду. Затем, приподнял его за талию. Тело было липким. Ему удалось поставить его так, чтобы из гроба выступали ее бедра. И он стал вылизывать их. Черный Евнух замер у дверей как вкопанный, не веря своим глазам. Но то, что последовало после, превзошло его самое дикое воображение. Ирод забрался в гроб. Затем одну руку пустил под живот Мариамме, а другой **** ******* свой **** в ******* ****. Долго не мог **********. А когда это ему удалось, он *********** ******* ****** там, где талия переходит в бедра, и начал с ************* ********* с ******* ****** ****. Черный Евнух поспешил выйти и закрыть за собой дверь. Но не успел сделать нескольких шагов, как услышал дикие вопли царя:
– Мариамме! Мариамме!! Мариамме!!!
Ирода с юных лет интересовали только две вещи: женщины и власть. Он был почти безразличен к роскоши и богатству. Считал их необходимым средством и приложением к своим основным страстям. Он мог очень
