то еле бы их одолел этих демонюг всех за раз.
— Будь ты проклят тысячу раз! — вспомнил бывшего хозяина я и распалился ещё больше.
Отправил Джастина в полёт ударом ноги в грудь, увильнул от быстрого выпада Кея и, ухватив парня за волосы, ударил ногой в челюсть. У третьего наконец зажила пробитая мною скула и он начал колдовать. Мрак заволок воздух в паре метров от колдующего демона.
Я обернулся, направив два пальца демону в голову и выстрелил точкой концентрата чистого света прямо ему в лоб. Тот сразу рухнул на пол как подкошенный, точно от пули в башку. Хотя у меня калибр был больше, чем у любого другого пистолета. Тёмное марево впиталось обратно в тело демона и он со вдохом открыл глаза.
— Что… Что это было? — приходил в себя демон.
— Всего лишь я, грёбаный ты ублюдок. — навис над ним я и влепил контрольный. Отправил мяться на полу громкой оплеухой, заряженной светом на тыльной стороне ладони.
— Ты убил его! — кинулся защищаться друга Джастин с ножом из тёмной стали в руке.
Всё никак не угомониться. Я перехватил быком бегущего на меня парня ударом по задней стороне ноги и плечу так, что он провернул круг в воздухе и со вздохом рухнул спиной на пол. Я навис над ним, придержав трепыхающегося демона, надавив коленом на грудь.
— Убьёшь меня? — рассмеялся окровавленным ртом Джастин.
— Нет, не убью. Вы сами будете молить меня об этом, пока я буду смотреть год за годом, как вы корчитесь и подыхаете на этом самом месте. — произнёс свою тираду я.
— Что это значит? Кей, Глеб, чего разлеглись?! Прикончить его! — нахмурился Джастин и попытался вырваться. Но я погасил его пыл ударом кулака в грудь. Пробил грудную клетку. На какое-то время я его замедлил. Отлично. Настала очередь расплаты.
И пока Джастин задыхался, я поднял его нож.
— Немало грязи я из вас выбил, да? Теперь вы даже на трупы не похожи, больше смахиваете на их остатки. Но мне этого мало.
Я вытер лезвие ножа о кофту и черканул по ладони. Струйка крови потекла по руке, по локтю. Рана от тёмной стали заживает всегда медленнее, словно для этого проклятого сплава я всего лишь кусок мяса.
— Решил порезать себя нам на зло? — едко хохотнул Глеб с дыркой во лбу.
Кей, покачиваясь, вставал на ноги.
— Почти. — сказал я и прижал Глеба к полу, надавив локтём на горло.
Отмахнулся другим локтём от кинувшегося на меня Кея. И принялся за брыкающегося и орущего от дымящейся шее под моей кожей Глеба. Нарисовал символ кровью, выцарапав его в коже демона ногтём, чтобы он точно не стёр с себя глиф птицы, мою Тау-сигну.
Кей поднялся на локтях, когда увидел, что я направился к нему. Вскочил и кинулся на улицу. Я сжал кулак, чем захлопнул окно прямо у него перед носом. Затем вернулся к Джастину, ударив в Кея обжигающей волной света. Тот заорал от того, что его тело загорелось и упал на пол, задыхаясь от крика и боли.
— Поиграем? — задиристо поинтересовался я.
— Ещё не наигрался, сволочь проклятая? — плюнул в меня Джастин.
Я вернул его жгучую ядовитую слюну порывом ветра ему же. Плевок прожёг демону глаз, чем вызвал ещё одну порцию крика.
— Дёрнишься и останешься без конечностей. Посиди смирно, пока я рисую, если не хочешь лишних проблем.
— Рисуешь? — дёрнулся Джастин.
В его руке блеснула тьма, но я уже закончил рисовать кровью свой глиф на его шее, когда понял что стало странно тихо. Где крик Кея и где сам Кей? Обернулся, но демона и след простыл. Зато осколки разбитого стекла явно намекали куда он мог деться.
— Возродись вечным пламенем. — произнёс инициацию я и демоны заорали.
Тау-сигна, личный знак каждого, кто посмел его заполучить, кто посмел затронуть магию Эрика Тау, был вознагражён чуть ли не всеми силами мира. Тау-сигна, особый знак, что творит твои мысли, позволяет намного быстрее переводить энергию в заклинание, в мыслеформу, в материю. Да всё, что угодно, только подумай и вложи это в намерение — свои мысли, чувства, цели в простой контур знака. Главное помнить слова инициации, — вспышку — что приводит Тау-сигну в действие. И слова, что «выключают» магию Тау-знака. Теперь, когда вы поняли, что я один из одарённых Тау-сигной, значит уже могли догадаться, что я замыслил. Я могу сделать с ним всё, что пожелаю. А желаю я этим Тварям лишь одного — смерти. Но какой?
Стоило мне произнести вспышку, как демоны стали раздирать себе горло. Но этот магический знак, что присасывается к самой сущности, нельзя просто соскребсти с кожи. Даже с мёртвой.
Я подошёл к Авроре. Взял её голубую блузку и накрыл голубым мягкис покрывало, в которое превратилась её блузка в моих руках. Взял на руки и вынес из старого дома. Она прижалась ко мне и разрыдалась.
— Всё будет хорошо. Я рядом. — успокаивающе сказал я, но она только принялась рыдать в моё плечо ещё больше и стучать по груди от ужаса, что пережила по моей вине. По вине того, что она просто моя дочь.
Мы вышли под стенания, крики, мольбы демонов о том, чтобы их прикончили. Я напоследок обернулся полюбоваться своей работой. Они ползали, не в силах даже встать на ноги,скреблись об пол, скребли себя, желая содрать наплыв мучительной магии, что топила их в океане мучительной смерти. Да и проползти они могли не больше полуметра за полчаса. Так что я удовлетворённо кивнул и вышел всё же расстроенный тем, что упустил одного. Ничего, я его найду. Найду и притащу сюда, чтобы помучался за содеянное.
— Энджи. — позвал я.
Он не откликнулся. Я зашёл за дерево, увидев, что он спит.
— Отлично. Теперь ещё и этого на себе тащить.
Я вызвал машину к окраине Делфа. Посадил Аврору, а когда тащил Энджи, то вполне прочувствовал жар его кожи. Странно. Водитель подогнал мне белый БМВ. Да, у меня есть свой человек, что подгоняет мне тачки по всему городу по первому же звонку. Можете называть это личным водителем, но, когда мой человек, парень двадцати пяти лет обычной, ничем не выделяющейся внешности, подъезжает, то я сам сажусь за руль. А иначе в чём удовольствие иметь столько потрясающих машин, а кататься
