— А где ты раскопал ее, Джейми? В доме свиданий?
— Ленор, я сейчас сам отволоку тебя на конюшню и высеку кнутом, — отчеканил Джейми. Ленор покраснела от гнева и открыла было рот, но не посмела с ним спорить. — Я встретил ее на похоронах матери, ради содержания которой она самоотверженно трудилась.
— О Боже! — вырвалось у Джейн. — Ну по крайней мере от этой участи мы сможем тебя оградить. Ведь правда, Генри?
— Кажется, я уже сказал, что она может остаться.
— Ну, — вмешалась Джесси, — зато я не желаю здесь оставаться. — И девушка повернулась, собираясь с достоинством прошествовать к двери. Но непослушные ноги подвели ее, она покачнулась и рухнула. Голова ударилась о камин, и Джесси закричала. Казалось, она кричала и падала без конца, но так и не достигла пола. Сильные руки подхватили ее на лету.
— Джесси!
Она не смогла откликнуться, ее поглотила тьма.
Джесси очнулась на чем-то непривычно мягком, в сумраке, едва рассеянном одной слабой свечой. Ей никогда не было так хорошо и спокойно. На ней была чистая белая рубашка, на кровати свежие простыни, а укрывало ее необычайно теплое одеяло.
Однако все это Джесси осознала не сразу, с трудом возвращаясь из забытья. Ее рука машинально метнулась к виску, все еще пульсировавшему от боли, и нащупала повязку.
Над ней склонилась женщина в ночном чепце. Поначалу ее лицо тоже показалось размытым, но Джесси удалось сосредоточиться и узнать Элизабет.
— Джесси, — негромко позвала та. — Ты меня слышишь? — Да.
— Это очень хороший признак, — многозначительно . Промолвила Элизабет.
— Да неужели? — Джесси хотела улыбнуться, но не смогла. — Где это я? И как сюда попала? Элизабет уселась на край кровати и ласково пожала ей руку.
— Это моя прежняя девичья комната. — Она помрачнела. — Конечно, у нас в доме есть комната и получше, но я не думаю, что они осмелятся принять тебя открыто, как законную дочь. Ты не обиделась?
Джесси покачала головой и тут же была наказана острой болью.
— В самом деле, мне не следовало сюда приходить. И я уйду…
— Ну нет, только не это! Пожалуйста, не уходи! Я столько лет гадала, что с тобой сталось! Папа с мамой ужасно ругались из-за тебя. А ты оказалась просто чудом. Пожалуйста, останься. Джейн очень милая, но ведь они с Генри — герцог и герцогиня. Ну а Ленор… ты сама ее видела. А я всегда одна.
— Но у вас наверняка есть друзья! — Джесси попыталась сесть, что было совсем непросто сделать из-за жуткой боли в голове.
— Тс-с-с! Осторожно! У тебя ужасно разбита голова! А друзей у меня нет, что бы ты ни думала. Папа предпочитал ездить в Лондон один, дома играть с детьми наших слуг мне не разрешали, а единственные соседи на всю округу — Джейми и Джейн. Правда, Ленор не такая уж плохая, какой может показаться, и все же… Ну пожалуйста, пообещай остаться хотя бы на время!
Джесси не хотела давать такое обещание. Вряд ли она задержится в этом доме дольше, чем нужно, ведь здесь к ее присутствию относятся с таким презрением.
— Мне очень правится эта комната. Она намного лучше того места, где я жила до сих пор, — заверила она Элизабет. Девичья и правда выглядела очень мило. Прежде всего Джесси оценила чудесную мягкую перину, чистые простыни и теплое одеяло. Окна закрывали плотные шторы, а стены украшали небольшие изящные гобелены. В ногах кровати стояли объемистый сундук и тяжелый туалетный столик из мореного дуба. — Как я сюда попала?
— Джейми принес тебя на руках.
— О, — вырвалось у Джесси, едва сумевшей скрыть разочарование. А она-то надеялась, что это сделал Роберт. Ей пришлось поспешно прикрыть глаза. Однако Элизабет лукаво хихикнула:
— Советую быть поосторожнее, если ты заинтересовалась Робертом Максвеллом, потому как наша Ленор имеет на него виды. Впрочем, это не мешает ей быть влюбленной и в Джейми тоже, но он подчас бывает просто несносным!
— Это верно.
— Ленор такая требовательная — а ведь еще никому не удавалось что-то потребовать у Джейми. Он кое-как снисходит до правил самой простой вежливости — и только. И это выводит ее из себя. Тогда он уезжает, и Ленор начинает вздыхать и плакать по ночам. И все повторяется сначала.
— Вот как! — Джесси с трудом могла себе это представить. Да хоть бы этот Джейми Камерон вообще никогда не возвращался — она и слезинки не прольет! Другое дело — Роберт Максвелл. Джесси обмерла при мысли о том, что такая, как ее сестра Ленор, запросто может окрутить Роберта, а для нее это немыслимо. Даже здесь ее обошли. Заклеймили с рождения. Впрочем, глупо сетовать на свое незаконное происхождение. Вот и Молли ей об этом твердила. И все равно она злится и ничего не может с собой поделать.
Элизабет смотрела на нее с искренним участием. И Джесси решила, что не настолько уж они и похожи. Сходство есть, но у Элизабет более мягкий овал лица, слегка вздернутый нос и удивительные безмятежные глаза. С улыбкой Джесси любовалась своей сестрой. Меньше всего она ожидала встретить в отцовском доме такую, как эта невинная особа.
А как же ты, Элизабет? За кого ты собираешься замуж
— О, да ни за кого! — выпалила она. — Ну разве что Генри выдаст меня насильно. Но я уверена, что он так не поступит. Джейн такая хорошая, она не позволит меня принуждать. Одно время я собиралась стать одной из сестер францисканок, но и к монашеской жизни у меня нет призвания.
— Ну, ты еще успеешь в кого-нибудь влюбиться.
— Вот уж не думаю. Я такая тихоня. Это Джейми я знаю всю жизнь и Роберта не стесняюсь — он такой смешной и милый. А с незнакомцами я теряюсь. Правда, я люблю этот дом, но и ненавижу — ведь он все больше напоминает тюрьму. И вот увидишь: рано или поздно он и правда станет тюрьмой! Ну ладно, лучше ты расскажи про свою жизнь.
Джесси пришлось резко отвернуться к стене, когда ее история подошла к концу, чтобы не выдать невольные слезы. «Мама! — кричало все ее существо. — Я любила тебя больше жизни! И я готова сделать что угодно, лишь бы вернуть тебя! Я до сих пор не верю, что тебя не будет рядом, когда кончится этот кошмар!»
Но рядом сидела Элизабет, и перед ней Джесси могла не стесняться своих слез. Сестры горячо обняли друг друга, и Джесси попыталась объяснить все, что накопилось па сердце.
— Так ты похоронила ее накануне утром! — Это потрясло Элизабет до глубины души. — Бедная ты, несчастная! Ох, Джесси, тебе непременно нужно остаться у нас. Конечно, тебя здесь не очень-то жалуют, но лучше уж так чем снова скитаться неприкаянной! Рано или поздно это жестокий мир доконает тебя и убьет, как убил твою маму Поверь, Джесси, со временем боль притупится, а в памяти останется только хорошее!
На следующее утро Джесси предстала перед герцогом Сомерфилдом. Он сидел за рабочим столом, когда девушка вошла в кабинет. Генри поднялся, но не предложил Джесси сесть. Вместо этого он обошел се кругом и внимательно осмотрел, затем отступил в сторону. Джесси следила за его действиями, не проронив ни слова — ведь ей не давали разрешения говорить. Она пришла к выводу, что брат намного старше ее, хотя и довольно молод. Он был одет в свободные панталоны и богато расшитый камзол с вычурными рукавами.
