ноет до боли. Хочется упасть на колени и хватать ртом воздух.- Мамочка.
- Ну что ты, детка? Разве я могу убить свое продолжение? Я просто хочу снова быть с вами. Мы же семья.
Он безумен. Боже. Глаза абсолютно пусты. Хотя нет, в них бушует адское пламя.
- Мы никогда ею не были,- хриплю я. Дразню зверя. Он не причинит вред сыну. Но меня не пощадит. Мне нужен лишь миг. Световые столбы шарят по тьме, и пока не могут выхватить нас. Словно сам дьявол хранит Мишку. Спасибо ему за это. Марк не должен снова страдать. Я оставлю ему самый дорогой дар. – И ты уже один раз убил свое продолжение. Жена Марка носила под сердцем твое дитя.
- Лжешь!- рев Михаила похож на вопль раненого зверя. Боже. Только бы Марк не услышал. Мне надо еще немного времени. Совсем чуть-чуть. Да я лгу. Бью в больное. Ты же сам меня учил, муж. Ломал, делал тварью.
- Нет, Марк делал экспертизу. Это был твой ребенок, — улыбаюсь, делая шаг к своему мучителю. Еще один. Мне кажется я не иду, парю. Не чувствую ног. И туман этот, мне кажется меня замедляет. Я в нем путаюсь, как кошка в размотанном клубке.
- Ты все врешь, тварь,- его крик мне нравится. Наслаждаюсь его болью. А главное, я вижу, что мой сын свободен. Мишка откинул его, словно котенка, потеряв остатки самообладания.
- Нет, все так и было, дорогой,- мой шепот похож на шипение. Взглядом слежу за ребенком, слишком легко одетым. Мой мальчик прячется во тьме. Хорошо. Теперь можно и умереть. Свет опаляет мое лицо. Слепит. Он нашел нас. Но это уже не важно. Вскидываю руку с зажатым в ней смертельным оружием. Раз-два-три.
- Ангел, в сторону, — любимый голос разрывает туман. Мне не хватает лишь мига. Доли секунды. Тихий плач, несущийся из чащи рассеивает морок. Боль опаляет. Мишка оказывается возле меня в мгновение ока. Не успела. Запястье с хрустом ломается, когда он выхватывает у меня пистолет.
- Нельзя быть такой самонадеянной,- шепчет монстр, развернув меня к себе спиной. Он в перчатках, я чувствую жесткую кожу своей шеей.- Ты сделала все, как надо, малыш. Это ведь ты убьешь того, кто отнял у тебя все. На пистолете твои пальчики. Отомстишь тому, кто уничтожил твою семью. А потом покончишь с собой. Жить то тебе незачем.
- Отпусти ее,- Марк выступает из тумана, и мне кажется, что за его спиной развеваются черные крылья. Но это, скорее всего, лишь игра воображения. –Ты же пришел за мной.
- Я передумал,- хрипит Мишка, сжимая мое горло. В глазах начинает крутиться калейдоскоп, свивая цветные спирали. – На кой черт мне твоя жизнь? Мертвые ведь не страдают, правда? Я отниму у тебя эту дуру и мальчишку. Как это сделал ты. Лерка была моей. Я жил ради нее. А она тебя выбрала. Они все, почему-то выбирают тебя. Мразь. Даже эта идиотка, готовая отдать свою жизнь за твою.
- Отпусти ее. Ты болен. Давай разберемся по-мужски. Только трусы прикрываются детьми и женщинами. Позволь им уйти,- Марк не спокоен. Он одурманен лекарством. Я вижу, как его качает. Едва стоит на ногах. Он просто пытается вывести из себя зверя, перетянуть на себя его злобу.- Тебя нельзя любить. Миша, потому что ты ничтожество. Только с бабами воевать можешь. Они слабее, ведь так? И Лерка выбрала того, кто сильнее. Не тебя. Давай, убей Ангела. Но тогда я не дам за твою душу ржавой полушки. Я достану тебя из ада и снова туда спущу. Буду делать это раз за разом. Клянусь. Ты будешь умирать и оживать в страшных муках.
- Оно того стоит, Мрак. Я буду смотреть в твою душу, подыхающую от тоски, каждый раз, когда ты будешь меня мучить. И знаешь...
Мне в висок упирается ледяное дуло. Закрываю глаза. Понимая, что я никого не спасла. Синица. Она кричит пронзительно прямо у меня над головой, рушится камнем на не ожидающего такого странного нападения Мишку. Отвлекает всего на миг. Нет, не вижу, чувствую поток легкого ветра. Марку хватает секундного замешательства. Один рывок. Я падаю, снесенная каменным телом. Я больше не слепну.
- Нет,- я кричу. Но из горла рвется лишь писк.-Нет.
Из тумана вступают тени. Это существа без лица, абсолютно черные. Наверняка демоны, но мне плевать. Туман больше не белый. Он кроваво алый. Марк. Марк. Мрак.
Глава 9-2
Марк
Я не чувствую боли. Она рассыпается каким-то неестественным писком по клочкастому туману, или стоном, а может трелью птичьего пения. Синица?
Толчок в грудь, опрокидывающий меня на землю, воспринимаю как благодать. Чертов полкан опаздывает.
- Лежи,- шепчу, точнее сиплю я. Грудину ломит, наверняка сломано ребро. Ангел замирает, и ее одеяние, раскинувшееся по земле, похоже на ангельские крылья. Обнаженные ноги поджаты. Боже, она прекрасна. – Лежи,- умоляю, слыша тихие, почти призрачные звуки. Марик молчит. Тишина перед бурей? Нет, все правильно. В этот раз я все сделал как нужно.
Умирать не больно. Наверное, это такое благо, данное свыше. Оно нивелирует леденящий страх, растекающийся по венам. Умирать страшно.
Мишка стоит над нами, словно сама смерть, глумливо кривит губы в усмешке. Считает себя богом. Глупый. Боги не умирают. Он чувствует, что за ним идут, знает. Вскидывает руку с пистолетом, целя в распластавшегося рядом со мной ангелом.
- Ты должен это увидеть,- хрипит он, — прежде чем мы встретимся за чертой. Смотри не сдохни первым, Мрак. Это будет ужасно нечестным.
Ползу. Одно желание закрыть собой несчастного ангела, в глазах которой нет страха. Смирение. Чертово проклятое смирение. Лерка тоже смотрела в пустоту взглядом полным принятия. Я вдруг понимаю, что простил ее. Да, вот именно сейчас, когда делаю движение, отнимающее последние силы, чтобы закрыть собой мое выстраданное счастье. Переваливаюсь, подмяв под себя женщину, ради которой даже хочу жертвовать собой. Единственное мое желание укрыть ее, хоть и понимаю, что времени у нас почти не осталось.
- Глупо,- хихикает Мишка, но я
