class="p">Глава Двадцать шестая
Лавра
Зажатая с двух сторон горячими мужскими телами на узкой железной кровати, мне страшно пошевелиться. Что это было ночью? Я и двое мужчин? С одной стороны, я отдавала себе отчет во всем, но с другой… мы будто соединились с ней вместе. Я и она — одно целое. Как такое может быть?
Глядя на старый давно не беленый потолок, я задаюсь многими вопросами. Как такое могло со мной произойти? Что дальше? И как она повлияет на мое будущее? Что ждет меня в отношениях? И не отвернутся ли они от меня после случившегося? Вопросов уйма, ответов ноль. Мне страшно пошевелиться, потому как исход уже близок, а также ответы на все мои вопросы, я скоро все узнаю. Хочу ли узнать их? Сомневаюсь. Я не надеюсь ни на что хорошее. С моим-то везением. От таких мыслей мне и самой тошно. Столько времени я мучилась, боялась, переживала, боролась, так что сейчас настал этакий промежуток безразличия, будь что будет. Единственное, если они после сегодняшнее ночи отвернутся от меня, тогда лучше бы дали мне умереть.
— Этого не произойдет, — нарушив мои мысли, произнес ровный и спокойный родной голос.
— Мама? — словно ужаленная, подскочила я на кровати, растолкав рядом спящих мужчин. Кого-то из них спихнула на пол, и тот с грохотом упал.
Не зная, чем прикрыться, я не выбрала ничего лучшего и спряталась за сидящим Леонидом. Стыд и страх охватили меня: не хотела, чтобы мама видела подобное. Гляжу, как она невозмутимо с ровной спиной прошла в комнату, поставила на стол пакет и так безмятежно направилась на выход со словами:
— У вас пять минут.
Я смотрю на уходящий силуэт свой матери и не могу поверить в то, что она здесь. Она всячески игнорировала, избегала дом, доставшийся ей от бабушки, и вдруг она здесь.
— Твоя мама так невозмутима, — удивленно произнес сидящий на полу Артем.
— Вот это и страшно, — прошептала я в ответ.
Я не помню ни разу в жизни ее такой, порой она бывает такой вспыльчивой, что сложно ее остановить. Сейчас будто и не она вовсе. И что-то мне говорит, что это плохой знак. Спрыгнув с кровати, не обращая внимание на мужчин, начала быстро искать одежду, которая валялась разбросанная на грязном полу. Плевать на то, что она грязная и помятая, меня больше беспокоит приход матери, тем более в дом бабушки. В последний раз она была здесь на похоронах и больше не появлялась. Накинув на себя одежду, я с изумлением уставилась на спокойно одевающихся мужчин — им будто все нипочем. И вновь в голове возник вопрос: «Что далее?» Возможно, мой вопрос и волнение отразились на лице, потому как, накидывая на себя помятую рубашку, Леонид подошел ко мне, приобнимая меня за талию.
— Не волнуйся, все хорошо, мы тебя не оставим, — мимолетом поцеловав в висок произнес он.
— Спасибо, — тихо прошептала и перевела взгляд на полуодевшего Артема. — А где твоя рубашка? И что с твоим лицом и руками?
— Потерпела поражение, когда спасал брата, — усмехаясь мальчишеской улыбкой ответил он, пожимая плечами.
— В смысле? — не понимая, перевожу взгляд с одного на другого.
— Потом, — прижимая к себе, сказал Леонид. — Твоя мама ждет.
Молча согласившись с ними, оставила мужчин в комнате, а сама вышла во двор. Мама сидела на старой лавочке возле небольшого цветущего куста. Светлые пушистые немного вьющиеся волосы присобраны, серо-зеленые глаза печально устремлены в лес, светло-голубое платье в мелкий цветок — она настолько гармонично смотрелась, что на миг я залюбовалась ей.
— Не думала, что я вновь здесь окажусь, — спокойным голосом произнесла она.
— Прости, — прошептала, опустив глаза.
Предполагая, что скорей всего ей соседи позвонили, услышав ночью нашу оргию.
— Глупая, не из-за тебя, — печально усмехнувшись ответила она, продолжая смотреть в лес, словно вспоминая о чем-то. — Всему виной прошлое. Я всячески избегала его, а оно достигло меня в будущем. Но так, к огромному сожалению, бывает. Пойдем, накормим твоих мужчин.
Так странно смотреть на маму, на ее невозмутимый вид, я всего чего угодно ожидала, но только не этого.
— Ты не сердишься? — спросила ее, как только она поравнялась со мной.
— Нет, — мотнула она головой. — Я виню себя, что оберегала тебя, не принимала всю ситуацию и не подготовила тебя, едва не потеряв родную дочь.
— Мам, ты о чем? — с изумлением и непониманием спросила у нее.
— Давай сначала вы позавтракаете, а потом поговорим, — коротко ответила она и вошла в дом.
Что такое знает она? И от чего она столько лет оберегала меня? О какой ситуации говорит? И что достигло ее сейчас? Жгучее волнение и сомнение охватило меня: надо ли мне оно? Сделав шаг навстречу тайне, понимаю — обратной дороги нет.
Глава Двадцать седьмая
Лавра
Почему я настолько переживаю? В какой-то момент я понимаю, что продолжаю стоять на ступеньках дома и не двигаюсь. Чего мне переживать? Сделав глубокий вздох, словно перед прыжком, я переступила порог и дома прошла в комнату.
Мужчины уже сидели за столом, а мама расставляла привезенную в контейнерах еду. Это настолько гармонично смотрелось, что на мгновение я залюбовалась. Если бы это было возможно в жизни. «Окстись, Лавра, их двое, а ты одна», — осадила себя. Разве возможно быть влюбленной в двоих, разве возможно нуждаться в двоих мужчинах? Слишком многого я хочу и желаю. Облокотившись о лутку, мне сложно дальше сделать шаг. Потому как осознаю, что все это временно, и рано или поздно придет отрезвление, и наступит суровая реальность жизни. Не лучше ли раз и навсегда вырезать это сейчас?
— Проходи, Лавра, — произнесла мама, продолжая хлопотать у стола.
Молча, будто она видит, я кивнула, взяв пластиковый стакан с кофе и бутерброд, присела на кровать. Завтрак проходил в полной тишине.
— Откуда ты узнала, что я здесь? — прожевав бутерброд, решила начать разговор, так как неизвестность начала раздражать.
На мой выпад мама усмехнулась. Отставив стакан она глянула на меня и, продолжая улыбаться, ответила:
— Твоя бабушка сказала.
— В смысле? — не поняла я.
Она давно умерла, и как она могла сказать, или не только я медленно начала сходить с ума. — Она ночью приснилась мне на крыльце дома и звала. А утром я набрала тебя и поняла, что нужно ехать.
— С едой? — не могла угомониться я.
— С ней родимой, — последовал мне ответ. — Понимаешь, Лавра, ты в последнее время сильно изменилась, и в чем проблема я давно начала догадываться. Потому и старалась как можно чаще звонить.
— Мам, — подалась я чуть вперед. — Ты будто что-то знаешь, — прошептала я настороженно.
В какой-то момент мне показалось, что она знает
