пыль взметнулась от рамы. С громким звуком дверь отворилась и врезалась в пачку старых газет.
Аарон повернулся, когда я отступила от темной похожей на гроб комнаты и вошла в светлую библиотеку.
— Скажи спасибо, что снова спас твою жизнь, кстати, — бросил он через плечо, прошел через библиотеку и исчез.
Сквозь окно перед ним я увидела миссис Лютц, которая закрывала дверь компьютерной лаборатории через коридор.
— Стой! — Я побежала, чтобы остановить его. — У меня вопрос.
Он остановился одной ногой наполовину в твердом дереве двери и оглянулся.
— Только быстро, Либби. Опаздывать нельзя.
— Что с лицом у миссис Лютц? Выглядит так, словно ее душу раскололи или еще что-нибудь?
— Это потому, что ее душа разбита. — Он повернулся к двери и его следующие слова прозвучали, на удивление, мягко:
— Марго Лютц пометили.
— Пометили? — сказала я, но он не ответил мне. Парень уже прошел через дверь и пропал из виду.
Я медленно повернулась и прошла мимо книжных полок, обратно к двери в подсобку. Дверь в нее захлопнулась сама собой. Дверная ручка поворачивалась в моей руке, но, когда толкнула дверь, было заперто, как тогда, когда я была в ловушке внутри. У меня не было достаточно сил, чтобы открыть ее, как у мисс Уизи или Аарона. Приступ астмы оставил меня с носом.
Так что вместо того, чтобы ломиться в дверь, я собрала вещи и пошла домой. То есть отложила дело до утра, когда пойду в общественную библиотеку.
Меня не волнует, что Аарон хочет, чтобы я забыла его прошлое. Мне нужно знать, что случилось. Должно быть, это важно. Если он убийца, возможно, он не тот, кому следует верить.
Глава 10
Макс c Кайлом сидят на крыльце на качелях и размахивают своими головами, словно хранят большой секрет или просто дурачатся. Когда добираюсь до середины садовой дорожки, то слышу неразборчивый бас Кайла. Макс при этом хихикает и что-то отвечает ему. Возможно, это моё разыгравшееся воображение, но клянусь, что слышала имя «Аарон».
Когда поднимаюсь по ступенькам, они оба смотрят на меня широко раскрытыми глазами. Приоткрытый рот Макса и его бледное лицо выглядят так, будто он пойман на воровстве. Кайл выглядит менее виноватым, хотя крутит одну из своих барабанных палочек с огромной скоростью. Уголки его рта опускаются вниз, и на мгновение его взгляд становится проницательным и даже обвинительным. Через мгновение он улыбается своей обычной дружелюбной улыбкой, и я расслабляюсь.
— Как прошла отработка после уроков? — чересчур восторженно спросил Кайл.
— Хорошо, наверное. — Я заставляю себя улыбнуться. — Как дела, няня?
— Прекрасно. — Кайл осматривает меня сверху вниз и, наконец, говорит:
— Оу, Либс. Выглядишь дерьмово. — Он пытается встать, но я останавливаю.
— Приступ астмы. Уже все нормально, — говорю я. — О чем болтали?
— О, знаешь. Мужские штучки. — Кайл чуть улыбнулся сомкнутыми губами. — Итак, ты объяснишь свое странное поведение?
— Хм… — хмурюсь и резко поворачиваюсь к брату. — Макс, ты закончил с домашним заданием?
Его бледные веснушчатые щеки внезапно вспыхнули. Ему даже не нужно ничего говорить — покрасневшее лицо говорит за него.
— Иди внутрь и сделай домашку, или мама разозлится.
Это правда, но причина скорее в моем нежелании, чтобы он был здесь. Мне нужно поговорить с кем-нибудь об Аароне, и Кайл для этого идеально подходит. Но то, что скажу, будет беспокоить Макса, а может и напугает.
— Прекрасно! — Макс соскальзывает с сидения и свирепо смотрит на меня.
— Увидимся позже, Кайл, — говорит Макс через плечо. Я занимаю пустое место на качелях.
— Да, приятель. До скорого, — говорит Кайл и понижает голос:
— Хорошо, что происходит, Либс? Зачем избавилась от Макса?
— Что ты имеешь в виду? — Я натягиваю ниточку у подола рубашки, избегая его взгляда. — Ему надо сделать домашку. Мамы здесь нет, так что моя работа — убедиться, что он ее выполнит. Ты это знаешь.
Я была готова рассказать ему все минуту назад, но сейчас не знаю, с чего начать.
— Давай же! Что с тобой происходит? Это из-за Хейли? Если так, она ведет себя глупо из-за того теста. Я поговорю с ней.
— Дело не в Хейли.
Ниточка на моей рубашке распутывается и делает маленькую дырочку. Накручиваю её на свой палец, натягиваю и отрываю.
Хейли избегает меня весь день, но я понимаю почему. Для нее это физически больно — получить меньше, чем пятерку по какому-либо предмету, и она винит меня в этой катастрофе. Я дам ей время до вечера, чтобы остыть, а потом поговорю с ней.
— Тогда что? — Кайл касается рукой моего колена.
— Я либо умру… — бормочу, — либо сойду с ума.
— Голосую за то, чтобы сойти с ума. — Он смеется и изображает барабанную дробь в воздухе. Ба-да-бум-дыщ.
— Я серь… — Встречаюсь с ним взглядом и останавливаюсь на полуслове. Его волосы двигаются при легком порыве ветра, отбрасывает тень на его лицо, и на мгновение мне кажется, что вижу трещину на поверхности его души. Потом ветер меняет направление и стихает. Я дважды моргаю и смотрю снова, но если там и была какая-то линия, то теперь исчезла.
— Я серьезно, Кайл, — повторяю. Может, дело в том, как на него смотрю, или в тоне моего голоса, но он перестает смеяться, и его лицо вытягивается.
— Ладно, — говорит он.
Перевожу взгляд на свои руки и пытаюсь придумать лучший способ начать. — Итак, Кайл, все светятся. Я вижу невидимого парня, который на самом деле Жнец Смерти, а также Убийца, и он хочет, чтобы я взяла на себя его работу, что, по его словам, действительно здорово, но звучит довольно дерьмово. Что, по-твоему, мне делать? Это звучит глупо и безумно. Поэтому струсила говорить об этом.
— Не важно, — говорю. — Забудь об этом. Мне нужно внутрь. Максу может понадобиться помощь с домашним заданием.
Качели скрипят, когда встаю, и Кайл хватает меня за руку.
— Что ты скрываешь, Либс?
— Это не важно. Все это не имеет значения. — Я дрожу, когда понимаю, что только что повторила то, что сказал Аарон, когда спрашивала его об убийствах. Я выдергиваю руку из сомкнутых пальцев Кайла. — Ты просто скажешь: «Ты права, Либс. Ты сошла с ума». Это будет большой шуткой для вас с Максом, и на этом все и закончится.
— Я не буду смеяться. — Он хмурится.
— Ну, как я уже сказала, это не имеет значения. Не хочу об этом говорить. — Я скрещиваю руки на груди.
— Вообще-то, не хочу сейчас ни о чем говорить. Тебе лучше уйти.
Челюсть Кайла отвисла. Снова подул ветер, и несколько прядей его волос
