возвращаться придется. Мне было интересно останется ли Оленька с нами дальше жить, соблядая приличия, или сразу решится к Егору переезжать. И вот тут сработала поговорка: «хочешь насмешить Всевышнего — расскажи ему свои планы».
Мне позвонили с работы и потребовали срочно возвращаться. Пояснять ничего не собирались и в душе у меня поселилось нехорошее предчувствие. Матвей со мной сорваться не мог, ему еще требовалось засудить отца. Слушание должно было пройти в скором времени и надолго бы он не задержался, но что ехать мне пришлось одной все же расстраивало.
Но и это не стало последней новостью. Егор позвонил и сказал, что срочно должен вернуться к себе. Вот его ситуацию я как раз отчетливо понимала. Все таки у него сложная и ответственная работа. Да еще не рядового врача, а под его ответственностью целая клиника. Радовало, что он и так достаточно времени смог провести со своей парой. Я ни капли не сомневалась, что как только у него появится возможность, он тут же сорвется и примчится к Оленьке. Все — таки волчья связь — это серьезно. Все нутро будет тянуть и волк внутри станет выть и призывать свою волчицу, если разлука затянется. Так что за них я не переживала, хотя за Оленькой таки нужно будет присмотреть. Волчица молодая совсем, неопытная. Может и не понять, что к чему, впадет в хандру без повода.
Домой я буквально залетела, чтобы вещи закинуть. Поздоровалась с Олей, отметила ее припухшие глаза, поставила себе в голове засечку, что нужно будет с ней поговорить и помчалась прямиком на работу.
Постучалась в кабинет заведующему кафедры и после короткого «входите» пошла узнавать почему мне так срочно приезжать пришлось.
— Вызывали?
— Вызывал, София Игоревна, вызывал. Рад, что оперативно добрались.
В кресле расположился пожилой альфа. Он все ещё был высок и крепок. Седые волосы и морщины подчеркивали приличный возраст. Но мужчина по-прежнему был привлекателен.
— До меня дошли тревожные слухи, что у Вас, София, личные отношения с одним из студентов. Вынужден напомнить, что такое недопустимо в стенах нашего университета. Вы что-то можете сказать на этот счёт?
Молчу минуту. Обдумываю. Отрицать, оправдываться не хочу. Можно попробовать объяснить. Как альфа волк он должен понять, что против судьбы особо не попрешь.
— Я встретила своего истинного. К сожалению, он мой студент.
— Хм. София, Вы уверены, что парень именно Ваш суженный? Не хочу обижать, но я слышал, что на прошлом месте работы у Вас тоже возникли проблемы из-за молодого студента. Не осуждаю Ваши вкусы. Но повторюсь, на работе такие отношения неприемлемы.
— Мне написать заявление «по собственному»?
— София, Вы мне нравитесь. Вы отличный педагог. Вас хвалят студенты. Но я не могу рисковать репутацией учебного заведения и прикрывать Вас. Подумайте как Вы можете решить эту проблему?
— Вы предлагаете мне расстаться с моим истинным альфой? Нет, спасибо. Я лучше уволюсь.
— София, не спешите принимать решение. Подумайте пару дней. Потом приходите. Ещё раз обсудим.
Выхожу из кабинета расстроенная и злая одновременно. Возможно, это какой-то знак, что не надо мне преподавателем работать. Брошу все. Устроюсь куда-нибудь в офис чертежи проектировать. Зато никто грязные слухи распространять не будет, что я по молоденьким студентам бегаю. Мерзость. До чего же люди злые до чужого счастья. Хоть прям сейчас заявление пиши. Но я правда люблю всю эту работу. С ее несносным студентами, вечными пересдачами, проверками заданий и кривыми чертежами.
По пути до дома аптека попалась. Вот прям сам глаз упал, так сказать. Зашла. Купила ромашковый чай. И себе и Оленьке налью. Сама посижу подумаю, что с работой делать. Ей же напиток поможет успокоиться и не думать об Егоре. Вот только доберусь до дома, а там уже и поспокойнее будет. С чаем и компанией все приятнее, чем оставаться наедине со своими проблемами. Хорошо, что хоть Оленька со мной рядом. Так нам обеим лучше будет.
Глава 21
Матвей
Голос Софи по телефону показался очень расстроенным. Она мне так и не сказала, что у нее случилось на работе, что так резко вызвали. Есть у меня подозрения что могло произойти. Но я все же надеюсь, что не это стало причиной.
С Оленькой тоже что-то там произошло. Неужели этот альфач все таки обидел сестренку, несмотря на то, что она его пара⁈ Как же тяжело это — находиться так далеко, когда моим самым дорогим волчицам нужна помощь и поддержка. Но и сорваться и послать все к черту я не могу. Надо закончить с отцом, чтобы он больше не посмел портить жизнь сестренке.
Я еле дождался пока все судебные тяжбы прошли. Не сказать, что я остался доволен тем наказанием, что определили нашему папаше, но все таки на какое-то время он от нас отстанет. Хуже всего было то, что Софи так и оставалась в унылом настроении и разговаривала со мной неохотно. Что-то скрывала, уходила от прямых вопросов. Я сгорал от нетерпения оказаться поскорее со своей парой. Если б с автобусом что-то случилось во время пути, то на своих ногах бы бежал до моей волчицы. Точнее на лапах. даже в городе перекинулся бы, несмотря на то, что живем мы больше как люди, и стремимся подавлять волчьи инстинктах.
Наконец добрался до города. Запрыгнул в такси прям на вокзале. Вот какой дурак станет садиться к тем водителям, которые на вокзалах и аэропортах прибывших караулят⁈ Вот такой как я, которому не терпится поскорее до места добраться и нет даже минутки, чтобы кнопочки на телефоне потыкать для вызова машины с нормальным ценником.
Дома подозрительно тихо. Даже встретить меня никто не вышел. Что же у них такого произошло, что на шум в коридоре не реагируют.
Оленька оказалась в комнате. Сидела в наушниках и что-то чиркала в своем скетчбуке. Софи сидела на кухне. Обхватила руками кружку и смотрела в окно.
— Привет. Я наконец приехал.
Моя волчица вздрогнула. Неужели так задумалась, что ни запаха моего не уловила, ни шагов не услышала. Да что же такого произошло — то, что Софи в таком состоянии⁈
Поднялась, кинулась в объятия. Нежно придерживаю за талию. Глажу по спине и просто жду,
