оружием. Переломы и вывихи. У некоторых, самых неистовых в битве, сразу несколько ран. Видно, что они без оглядки ринулись в самую гущу битвы.
Трое раненых лежали с закрытыми глазами на спине. Изо рта шла кровь. И еще желчь. Это плохо. Они так могут захлебнуться.
Я убедился, что у них нет переломов. Потом перевернул на бок. Расположил их части тела так, чтобы не мешали дышать. Одну руку согнул в локте. Другую вытянул вдоль тела.
Одну ногу тоже согнул в колене. Выставил назад. Чтобы она не дала откатиться назад. Аккуратно поднял подбородки, чтобы изо рта свободно вытекает любые жидкости.
Заглянул каждому в рот. Поправил языки, чтобы не мешали дышать. У них внутренние раны. Пока даже не знаю, как их лечить.
Осмотрел других. Когда увидел белый обломок кости, выглядывающий из-под кожи ноги у одного, тут же крикнул воинам:
— Чего стоите? Ну-ка, быстро несите прямые палки. Широкие и длинные. И еще веревки. Скорее.
Я нашел рядом длинную палку и показал индейцам:
— Вот такую! Найдите быстро.
Воины разбежались по лагерю. Кто-то тронул меня за плечо. Я оглянулся. Оказывается, это тот воин, что попросил о помощи.
— Мачи, вон тот раненый задыхается. Его душат злые духи, — он указал на индейца, лежащего неподалеку. И добавил: — Это сын токи клана пайкаби. Его отец будет безутешен. Если он погибнет.
Плевать на социальный статус. Тут все равны. Но спасти, конечно же, надо.
Я уже и сам увидел. Один из раненых замер с открытыми глазами. Неужели умер? Хотя, только что вроде шевелился.
Я обошел двух раненых и приблизился к бездыханному воину. Приложил ухо к грязной испачканной груди.
Сначала ничего не услышал. Потом уловил. Сердце еле бьется. Очень тихо, но все же.
Так. Надо заставить кровь двигаться к мозгу. И к другим органам. Пока тело не восстановится. Придется делать искусственное дыхание.
Воин и так лежал на спине. Я поставил ладони ему на грудь. Начал регулярно и сильно давить в центр груди. Частота — около сотни давлений в минуту.
Чтобы добиться равномерного ритма, лучше при этом напевать. Я так и сделал. Взял первую мелодию, что пришла в голову. Слов уже не помнил. Да это и неважно. Главное — ритм.
Получилось неплохо. Во-первых, мою песню оставшиеся воины тут же приняли за молитву. Тут же упали на колени. Склонились к земле.
Во-вторых, вскоре раненый зашевелился. Вздрогнул и взмахнул руками. А потом закашлялся и попытался сесть. Застонал.
— Ну-ну, не так быстро, — я похлопал его по спине. — Давай проверим, все ли у тебя в порядке.
Сын вождя повернул голову и я увидел рану. Кто-то рассек ему кожу на голове. Содрал скальп. Но череп не пробил. Рана поверхностная. В боку еще порез.
Я повернулся к оставшимся воинам:
— Тащите воду и ткани. Для перевязки. Давайте скорее. И где другие лекари? Я тут что, один остался?
Воины вскочили с колен. Тот, что просил о помощи, ответил:
— Они тоже лечат. Тех, кому получше. Мы позовем свободных. Хотя их мало.
Ясно. Значит, никого нет.
— Ладно, — я указал на свою хижину. — Лучше принеси мою сумку. Там, на кровати лежит. С зельями.
Когда принесли воду и тряпки, я начал обрабатывать раны. Многие раненые истекали кровью. Если не обработать сразу, могут потерять слишком много. И умереть.
Я оглядел раненых. Потом приказал троим помощникам:
— Если у кого-то ранены руки или ноги, поднимите их. Чтобы кровь перестала течь. Кроме того, зажмите конечности. Надо держать постоянно. И жестко. Вот черт, вы же не знаете, где артерии. Короче, видите вот эти нити на коже? Зажмите их тоже. По ним течет кровь.
Другой индеец понятливо кивнул.
— Мы знаем, мачи Гуири. Это места, где под кожей ползут черви пигучены. Они помогают шевелиться рукам и ногам.
Я посмотрел на него. Потом тоже кивнул.
— Ага. Я их и имел ввиду. Зажмите их, чтобы они не толкали кровь. Кому-то можете завязать веревкой.
Другой воин принес мою шаманскую сумку. Я достал оттуда перец. И порошок «кошачьего когтя», лианы из джунглей. А также кору муравьиного дерева. Самые лучшие средства для обеззараживания в природных условиях. Пока я не сделаю йод.
Начал с сына вождя. Все равно он под рукой. Промыл и обработал ему раны. Как раз порошком «кошачьего когтя».
Чтобы зашить раны, пришлось найти иглу и нити. Иглу я нашел среди испанских трофеев. Вернее, не иглу, а тонкий стилет. С очень узким лезвием, похожий на шило.
Нити, слава богу, нашлись в запасе. Кипятить их времени нет. Пришлось помыть в воде. Как и мои руки.
Потом я зашил раны. Петли делал через оба края раны. Стягивая куски рассеченной крови как можно плотнее друг к другу. В конце завязал узелок. Перекусил нить зубами. Потом перевязал рану тканью.
Направился к следующему больному.
Когда я закончил обрабатывать раны, подоспели и ветки для шин. Часть я забраковал, приказал принести другие. А с оставшимися ветками начал вправлять кости.
Тут самое главное — совместить обломки. Первый пациент — парень лет двадцати. Рука сломана в предплечье. Открытый перелом. Из-под кожи выглядывает кость.
Я взял руку. Вытянул ее. Потом отпустил, чтобы кости заняли свое место. Парень застонал сквозь стиснутые зубы. Но не заорал, хотя боль наверняка адская.
Затем я убедился, что кости встали верно. Но это только начало. Теперь я взял руку выше и ниже места перелома. Вправил вручную. Ну, а что еще остается?
Парень замычал от боли. Не теряя времени, я использовал деревяшки. Для фиксации позиции.
Плотно наложил шины и обвязал веревкой. Убедился, правда, что прижал не слишком сильно. Чтобы не нарушить кровотечение.
— Все, готово, — я вытер пот со лба. — Кто там у нас следующий?
Я вообще-то не врач. И помнил все эти процедуры больше по книгам и роликам из интернета. Да еще в молодости изучал, как делать первую медицинскую помощь.
В течение трех часов я обработал сломанные кости у других больных. Когда закончил, едва смог встать от усталости.
Тех, кого я обработал, быстро уносили. Но с двумя я не знал, что делать.
Один — это тот, кого я перевернул набок, чтобы не задохнулся. Что у него случилось, понятия не имею.
Жидкость, правда, уже перестала течь. Но в сознание он не пришел. И видимых повреждений нет. Хотя, может, вот здесь я не смотрел?
Я ощупал затылок пострадавшего воина. Там, где мешанина длинных спутанных волос.
Ага, вот оно что. Небольшая ямка. Перелом черепа. Я приподнял голову раненого и посветил факелом.
Заглянул в ухо. Да, точно. В ухе тоже кровь. От
