Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
— Готов, Феликс? Нам пора.
— Если пора, то пойдем.
Они отправились знакомой дорогой, освещенной полной луной, к главному дому.
Хасан ждал их в своем кабинете в обществе двух вооруженных телохранителей.
— Вижу, что все собрались. Валентин, ты заменил посты?
— Да, никто из охраны не будет наблюдать ни за плато, ни за подходами к нему, людей я переместил в другие места.
— Хорошо. Захар! Давай-ка пройдись по аулу, осмотрись, чтобы не было случайных свидетелей. Так будет надежней, мало ли кто не спит. Лучше немного подождем.
Ждать действительно пришлось недолго. Захар вернулся быстро и успокоил Хасана:
— Аул пуст, можем идти.
И тут произошло то, чего не просчитал Феликс, злой рок отпраздновал победу, лишив его той возможности, на которой и был выстроен весь план.
Возможности применить оружие.
Хасан предложил Феликсу и Валентину не брать с собой оружие и до завершения акции оставить его здесь. Почему эта мысль вдруг пришла Хасану в голову? Раньше никогда такого не было. Звериное чутье? Расчетливая осторожность? Да что толку искать причины? Главное, что он это сделал, переиграв Феликса и Виктора. Огромным усилием воли Феликс заставил себя внешне спокойно подчиниться. Мозг лихорадочно искал выход, но на принятие продуманного решения времени, увы, не было.
— Выводите этого «спеца» и следуйте прямо на плато. Если что, тащите его силой, особо не церемонясь, не забудьте заткнуть ему пасть, если вдруг начнет орать. В общем, вы знаете, что надо делать, — мы пойдем следом.
Феликс с Валентином вышли из дома. Последний неожиданно предложил Феликсу одному спуститься за жертвой в погреб.
— Если сам не справишься — позовешь.
Бородач-охранник открыл двери и намеревался зайти следом за Феликсом, но тот, забрав у него ключ от наручников, сказал:
— Я сделаю все сам, иди наверх, тебя там Валентин ждет.
Феликс зашел в камеру и освободил Виктора, но тут же молча заломил ему руки назад и защелкнул наручники. В правой руке друга была зажата граната, почти незаметная в его широкой ладони.
— Все, Кротов, твое время пришло. Сам пойдешь или тащить прикажешь?
— Убери лапы. Пошли, шавка хасановская.
Предназначалось все сказанное для ушей Хасана, хотя тот вряд ли сейчас сидел на прослушке, но Виктор вел себя последовательно. И как только они вышли из камеры в пустой погреб, Феликс заговорил:
— Витя, отдай мне гранату.
— Что случилось?
— Я без оружия.
— Та-ак… понятно.
— Давай гранату, я сам все сделаю.
Крот быстро просчитал неожиданно сложившуюся ситуацию.
— Нет, Феликс, ни хрена у тебя не выйдет, не зря у вас отобрали оружие. Значит, вы будете под прицелом. Это уж точно.
— Я все…
— Хватит базарить, выдерни кольцо и идем, ну! Это приказ.
— Витя…
— Феликс, мать твою, у нас нет времени — выдерни кольцо, кому говорю!
Феликс выдернул кольцо. Теперь стоило Виктору немного ослабить зажим, и до взрыва останутся считанные мгновения.
— Веди меня и не расслабляйся!
— А ну пошел! — издал нервный крик Феликс. — Застыл, мудило. Марш вперед!
Они вышли на улицу. Феликс с одной, Валентин с другой стороны обступили Виктора и повели по улочке, ведущей на плато. Шли молча до самого места. Когда подошли к обрыву, Валентин под предлогом, что ему нужно отойти, оставил друзей вдвоем.
— Витя, еще есть время, давай я тебя освобожу, передашь мне гранату и встретим этих козлов.
— Феликс, не суетись и не пори горячку. Нет у нас времени что-либо менять. Не переживай — значит, так судьбе угодно. Ну что ж, не повезло! Не вини себя ни в чем — это, если хочешь, моя последняя просьба. Ну вот и троица показалась, прощай, брат, и… держись. Валентина постарайся отвести подальше. Беседа у меня с Хасаном серьезная будет.
— Прощай, Витя, прощай и прости…
Он хотел еще многое сказать, но подошел Валентин, а следом — Хасан с телохранителями.
Один из них нес трость.
Подойдя вплотную, Хасан глянул Виктору в глаза.
— Я смотрю, ты ведешь себя, как настоящий мужчина. Не пытаешься упасть в ноги, просить пощады, почему? Может, я прощу тебя и оставлю жизнь, ну! Проси меня, цепляйся за последнюю возможность!
Видно было, что Хасану не очень нравилось поведение жертвы — он привык к другому — мольбам, истерике, обморокам, но такого опасного спокойствия не ожидал и воспринимал поведение Виктора нервно.
— Что, героя из себя строишь? Ради кого и чего ты сейчас сдохнешь?
Виктор плюнул прямо в лицо Хасану, тем самым прервав этот словесный понос. Хозяин бандитского логова достал платок и медленно вытер лицо.
— Ну что ж, свинья, отправляйся на корм шакалам! Трость! — приказал он своему телохранителю.
Но Хасану не суждено было совершить очередное убийство. Виктор, повернувшись, выбросил прямо под ноги палачу смертельный сюрприз. Феликс и увлекаемый им Валентин бросились на землю.
Яркая вспышка и оглушительный взрыв потрясли плато. Горы, подхватив эхом удаляющийся отзвук взрыва, наконец смолкли. Поднятая густая пыль постепенно рассеивалась под слабым ночным ветром. Феликс поднялся. На месте, где еще недавно стояли Хасан и его телохранители, образовалась небольшая воронка. Обезображенные трупы палачей валялись в неестественных позах. У самого Хасана вся нижняя часть тела была разворочена, от головы осталась только затылочная часть — видимо, в последнюю секунду он машинально посмотрел себе под ноги. Телохранители, вернее, их тела, пострадали меньше, но и они погибли мгновенно — вся мощь взрыва досталась им троим. Невдалеке валялась трость. Феликс подобрал ее и подошел к краю пропасти, где недавно стоял Виктор, затем отчаянным жестом закинул ее в пропасть. Все было кончено!
…Феликс, оторвавшись от воспоминаний, посмотрел на часы. Времени прошло достаточно, чтобы Виктор отдохнул. Пора домой. Он рассчитался, вышел из кафе и, подняв ворот куртки, под дождем направился домой — туда, где его впервые за последние месяцы не поджидало одиночество, где были рады его приходу.
Часть IIКровь на игле
Тем временем в другом городе, за сотни километров отсюда, Семен Дмитриевич Гальянов, удобно расположившись в кресле своего уютного кабинета, ждал телефонного звонка. Час был поздний, но ему было не до сна. Бессонница за последнее время стала неотъемлемой частью его существования. Тишь кабинета, мерное постукивание старинных часов, мелкая дробь осеннего затяжного дождя в широкое окно — все это располагало к размышлению. А поразмышлять было о чем. Уже не в первый раз он анализировал свой жизненный путь. О чем думал Семен Дмитриевич? Что тяготило его и лишало нормального сна? Его, внешне добропорядочного, интеллигентного и благополучного во всех отношениях человека?
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
