– Не верю своим ушам.
– Изабел ведет курс «Развитие творческого потенциала ваших снов». Кто знает? Может, и я смогу чему-то научиться.
Он отключил телефон, прежде чем Лоусон закончил заикаться от злости.
Глава 7
Винсент Скаргилл видел сон…
Он стоит на высокой скале, готовый нырнуть в бездонные синие глубины моря. Опустится под прохладную, переливающуюся поверхность воды, считая каждый вдох, пока не достигнет сверкающего, чистого места, где течения несут образы его снов.
Он продолжает стоять на обрыве, и в этот момент из океана поднимается гигантский вал воды, который вот-вот достигнет вершины скалы. Он знает, что волна подхватит его, унесет с собой, не давая нырнуть в прозрачные течения, далеко внизу…
И когда цунами уже надвигается на него, он вдруг видит, что вода стала кроваво-красной…
– Винсент, проснись! – повторял чей-то настойчивый голос, пытавшийся вырвать его из страны снов. – Проснись, Винсент.
Он пытался сопротивляться, не желая лишаться последнего шанса снова погрузиться в призрачный мир. Это было его единственной надеждой и возможностью сбежать из места, ставшего его тюрьмой.
Но выхода не было. Голос прорвался сквозь хрупкий барьер, отделявший сон высокого уровня при не полностью выключенном сознании от состояния бодрствования, разрушил видение. Теперь уже ничего не вернуть. Придется создавать другой сон, а теперь это будет нелегко сделать.
Конечно, он немного продвинулся вперед с того ужасного утра, когда едва не погиб при взрыве в хижине, но ему повезло. Рана на голове зажила через несколько недель, но вред, причиненный его способности видеть сны по своему желанию, оказался гораздо сокрушительнее, чем представлял он или его компаньон. Он потерял способность впадать в состояние экстремального сновидения.
Винсент открыл глаза. Низко нагнувшийся компаньон пристально наблюдал за ним.
– Ты в порядке?
– Нет.
Он сел на край дивана и взглянул на часы. Почти полночь. Два часа он провел, пытаясь впасть в состояние сна.
– И все, что я получил, – проклятый кровавый цунами. Наверное, если принять большую дозу, я смогу перейти границу.
– Возможно, но мы должны быть очень-очень осторожны. Передоз может окончательно уничтожить способность видеть сны Пятого уровня или даже убить тебя.
В Винсенте закипела злоба. Неудержимая злоба. Он вскочил и подошел к окну.
– Во всем виноват Катлер. Это его работа!
– Знаю, Винсент. Поверь, мы найдем способ вернуть тебе сны Пятого уровня.
Винсент хмуро озирал аллею пальм под окном кондоминиума. Последние несколько месяцев он был заперт в этом доме и ненавидел его всеми силами души.
Первые недели после взрыва он почти ничего не помнил. Сны были смазаны и отрывочны. Постепенно, однако, они стали более связными, и он поверил в возвращение способности видеть сны Пятого уровня. В попытке ускорить процесс компаньон стал делать ему большие дозы CZ-149, экспериментального препарата, усиливающего яркость сновидений и изготовленного в «Фрей-Солтер». У них еще хранился маленький запас этого зелья. Но оно не слишком помогло, с каждой новой дозой волна становилась ниже и все более алой.
Несколько недель назад пришедший в отчаяние Винсент выскользнул из дома, пока компаньон отлучился по делам, и лично связался с Мартином Белведером. Он чувствовал, что может полностью доверять старику. Белведеру не было дела ни до чего, кроме его исследований, и Винсент знал, что может предложить ему интересный случай.
Они встретились в скромном кафе недалеко от центра исследования сна. Место было выбрано Белведером. Они уселись в кабинке, обитой дешевым винилом, и за чашкой отвратительного кофе Винсент дал старику описания последних снов, а также рассказал о травме головы, повлиявшей на способность видеть сновидения Пятого уровня.
Белведер все старательно записал и унес блокнот к себе в офис для изучения. Они встретились два дня спустя в том же кафе. Но старик смог сказать только, что гигантская красная волна – это «блокирующий» образ, который мешает ему видеть сны Пятого уровня. Черт, да он и без него это понял!
– Я больше этого не вынесу! – Винсент с такой силой вцепился в подоконник, что побелели костяшки пальцев.
– Этот чертов сон с цунами сводит меня с ума!
Компаньон постучал по столешнице кончиком ручки.
– Мы можем попробовать другой способ. Мне стало известно о нем только сегодня вечером. Поэтому и пришлось тебя разбудить.
Винсент поспешно обернулся:
– Какой способ?
– За последние два месяца «Фрей-Солтер» изготовила новое поколение CZ-149. Его назвали Вариантом-А. Мой информатор утверждает, что этот препарат не имеет побочных эффектов первого варианта. Мне сказали, что первоначальные испытания прошли как нельзя лучше.
– Достань его.
– В этом и заключается проблема. Не хотелось говорить тебе о препарате, потому что я, к сожалению, не знаю, как его добыть. Запас его крайне ограничен, да и тот строго охраняется. Лоусон почти все отдал агенту для испытания в полевых условиях.
Винсент похолодел.
– Какому агенту?
– Эллису Катлеру.
– Ублюдок! Ублюдок!!!
Раздался глухой стук. Боль пронзила кулак Винсента. Он опустил глаза и обнаружил, что с такой силой ударил в стену, что пробил в ней дыру. Обломки стенной панели лежали на полу у его ног. Рука была в крови.
Его захлестнуло бешенство, такое же алое и свирепое, как цунами из его снов. Винсент уставился на компаньона сквозь багровый туман.
– Где Катлер?
– В городке Роксана-Бич.
Скаргилл направился к двери.
– Винсент, подожди! Ты не можешь рисковать, тебя узнают. Лоусон считает тебя мертвым. Если он хотя бы краем уха услышит, что ты жив, найдет тебя даже под землей! У него для этого есть все возможности. Ты это знаешь. У тебя не останется ни единого шанса.
Винсент замер на пороге. Мозг немного очистился от красного тумана. Его трясло. Пот заливал глаза. Он потер виски, пытаясь что-то сообразить.
– Нужно достать новый препарат, – бросил он.
– Знаю. Но сначала нам нужен план.
Глава 8
Рэндолф уставился на высокого худого человека, стоявшего перед письменным столом. Он был так потрясен известиями, принесенными высокооплачиваемым бухгалтером-ревизором, что на несколько минут потерял дар речи. Уэббер, должно быть, ошибается.
– Э-это н-невозможно, – выдавил наконец Рэндолф и с ужасом услышал, что заикается. Каждый раз, когда его детская проблема возникала вновь, он знал, что находится под невероятным стрессом.
