остальные пункты были совсем уж фантастическими – вроде левитации или повелевания дикими животными.
Дарья подумала о том, что та самая «а-жи-жа» вполне могла сойти за противоестественное знание, но согласится ли с этим батюшка или просто примет ее за неразборчивый лепет умственно поврежденного дитя…?
Мальчишка-шаман мог бы подтвердить… Дарья внезапно оживилась и снова защелкала клавиатурой.
«Он явно о чем-то догадывался или подозревал», - думалось ей, - «Не зря он советовал явиться вторично, когда Алтанай вернется…»
Поисковик выкатил несколько статей об Алтанае и множество черно-белых фотографий, среди которых она узнала ту, что описывал Олег. Несколько фигур на фоне поваленной и выжженной тайги, среди которых затесался подросток азиатской внешности. Заголовок под фото гласил «Старейший очевидец падения тунгусского метеорита отмечает 100-ый День Рождения».
Статья была почти двадцатилетней давности, и в основном касалась воспоминаний о памятном дне:
«В какой-то момент сильно посветлело, хотя утро и так было солнечное. Я вышел из чума и увидел, как небо раздвоилось и словно зажглось. Будто второе солнце вспыхнуло. Стало очень жарко. Так жарко, что мне показалось, что на голове загорелись волосы. Я кинулся к кадке с водой, но небо внезапно схлопнулось, и раздался сильный удар. Чум завалило, кадку опрокинуло, а меня отбросило. Земля скакала под ногами, слышались взрывы, словно палили из пушек, а по траве, выжигая вокруг кривые дорожки, несся огненный ветер. Я прижался к земле и ждал смерти. Казалось, наступил конец мира.
Мы так и думали много дней, пока не появились русские и не объяснили, что небесное тело упало. Дед - он тоже был шаманом - сказал, что это очень скверно, нельзя тревожить Тунгусскую Тайгу, а тут такой удар… Он тогда и повелел убираться из тех краев, но иногда нам, избранным, приходится возвращаться….»
Дарья бегло пробежалась по остальному тексту, который, в основном, касался быта эвенков и шаманских ритуалов. Глаза уцепились только за главный вопрос репортера: «Не считаете ли вы, что стали долгожителем, благодаря тому событию?»
«- О, нет… метеорит тут не при чем, - Алтанай лукаво усмехнулся, - Можете написать, что виной всему чистый сосновый воздух и здоровый образ жизни. Мой дед прожил 105 лет, надеюсь, мне удастся его переплюнуть…»
Статья была датирована 5 апреля 1998 года, целую вечность назад. А Алтанай по-прежнему жив… Дарья вдруг подумала, что совершила большую ошибку, покинув поселок. Столько времени упущено… Надо было ждать, когда Алтанай вернется, и повторно ехать к нему. А теперь на календаре конец февраля, и совсем скоро эвенкийская зимовка у водопада подойдет к концу. Где его потом разыскивать?
Она лихорадочно нашла сайт аэропорта и заказала билеты на следующий же день. От сердца внезапно отлегло. Да, теперь ей не светит ни спецборт, ни медсопровождение, а везти бредящую и ходящую под себя дочь в общем салоне – такое себе удовольствие… Вполне вероятно, что их обеих выбросят в иллюминатор и парашют не дадут. Дарья фыркнула, потом расхохоталась. Машка за стеной тут же отозвалась сонным «пыр-дыр-а!», но Дарья продолжила хохотать, утирая выступившие слезы.
«Я становлюсь так же плоха, как она», - подумалось ей, но чувство облегчения не отпускало. А еще сердце радостно скакнуло от предвкушения, ведь совсем скоро она снова увидит Олега!
…
В прошлые свои перелеты Дарья была полностью погружена в переживания, а потому за борт и не смотрела, но в этот раз Машка решила быть умницей и всю дорогу мирно сопела, свесив голову на грудь. А Дарья внимательно разглядывала в разрывы облаков плывущую внизу тайгу. Место падения метеорита не было видно - оно было далеко за горизонтом, но тут и там она замечала небольшие круглые проплешины на лохматой зеленой шкуре.
Почитав статьи, она узнала, что метеорит не упал в прямом смысле этого слова, а разбился о густую атмосферу в нескольких километрах над тайгой, как сырое яйцо разбивается о пол. А вспоминая рассказ Алтаная, она верила, что та самая «пальба из пушек» и была брызгами разбившегося метеорита. Вскоре она с удивленной радостью различила водопад, у которого зимовали эвенки. Отсюда, с высоты птичьего полета, он казался таким близким к поселку – и не скажешь, что до него нужно добираться на машине…
При подлете, самолетик сделал несколько кругов над поселком – видимо, ждал добро на посадку. Как на ладони были и прииски, и жилые кварталы, и больница, и ненавистная школа. Дарья даже смутно порадовалась – что бы там ни ждало их дальше, больше Машка порог чертовой школы никогда не переступит. Она пригляделась получше, и ей показалось, что школа расположена на такой же «проплешинке». Не деревья – в основном посаженные в середине прошлого века тополя – были маркером, а какая-то неясная диспропорция, некоторая корявость на общем ровном полотне строгих прямых улиц и скверов. Какое-то едва уловимое углубление. Или ей только мнится? Она закрыла глаза, досчитала до десяти и снова открыла, стараясь охватить взглядом как можно бо́льшую площадь. Ощущение не изменилось. Школа, а также детский сад и небольшая деревянная хибара сбоку от него находились словно в естественном ландшафтном углублении. Неужели «брызги» разлетелись так далеко от эпицентра?
Самолет пошел на посадку, и она отвлеклась. Машка по-прежнему или спала, или была в нередком для нее «коматозе». Дарья решила дождаться, когда все пассажиры выйдут и только потом попробовать ее разбудить, а может, и не будить вовсе, а аккуратно донести до автобуса. Глядишь, и проспит всю дорогу до дома.
…
Валентина Ивановна заметно сникла, обнаружив на пороге дочь с внучкой.
- А врачи разрешили перевозить ее? – спросила она после того, как Дарья унесла ребенка на тахту и принялась снимать с нее верхнюю одежду.
- Врачи открестились, мама, - ответила Дарья, устало стаскивая с себя пуховик, - Предложили забрать ее домой и посмотреть, что будет… Поэтому я не посчитала необходимым ставить их в известность.
- А Женя твой что говорит?
Дарья многозначительно скривилась, и Валентина Ивановна, понимающе умолкнув,
