взобралась, чтобы сменить воду в мышиных поилках. Она вздрогнула от неожиданности и чуть не свалилась. В руке дядя держал целую горсть каких-то странных фиолетово-красных грибов.
– Это поганки! – в ужасе заверещала одна из розовых мышек.
– Не ешьте их! Не ешьте! – Мыши с пронзительным писком забегали кругами по клетке: – Они ядовитые! Вы все умрете!
Черный крысюк Септимус выглянул из своей клетки и проговорил скучающим голосом:
– Разумеется, они не ядовитые. Но на вкус отвратительные, – добавил он, повернувшись к дяде Джеку. – Ты давай не чуди, а возьми обыкновенные шампиньоны.
Лотти хихикнула, вспомнив наставительный голос Септимуса.
– Мне просто понравился цвет, – сконфуженно пробормотал дядя Джек и умчался обратно в кухню.
* * *
Пришло время десерта. Дядя Джек поставил на стол старый серебряный кофейник и огромное блюдо с рахат-лукумом. Когда все отведали сладостей и Лотти по уши испачкалась в сахарной пудре, дядя Джек кашлянул, прочищая горло.
Мрак и Табита, не любившие сладкого и проспавшие весь десерт на коленях у Ариадны, мгновенно проснулись и сели. Софи прекратила попытки стащить со стола еще один кусочек рахат-лукума.
Лотти вдруг стало тревожно. Почему все на нее смотрят?
– Что такое? – с беспокойством спросила она.
Дядя Джек улыбнулся:
– Хотим тебе кое-что показать. – Он передал ей большую, явно старинную книгу в кожаном переплете. Сначала Лотти подумала, что это книга волшебных заклинаний, но потом чуть ли не с разочарованием поняла, что это обычный фотоальбом.
– Открой его, – сказал Дэнни почему-то взволнованным голосом.
Лотти развязала ленточку и открыла альбом.
На первой странице была свадебная фотография дяди Джека. Лотти впервые увидела маму Дэнни. Он был очень похож на нее. Но Лотти чувствовала, что ей хотят показать что-то другое. Она пролистала еще пару страниц – в основном детские фотографии Дэнни, – а потом перевернула следующую страницу и ахнула. Там был ее папа!
– Я никогда раньше не видела эту фотографию, – прошептала она и легонько провела пальцем по папиному лицу на снимке.
– Смотри внимательнее, Лотти, – мягко проговорил дядя Джек.
Лотти уставилась на фотографию и только теперь разглядела фон.
– Но… это же твой магазин. Мой папа здесь, – растерянно пробормотала она, поднимая глаза. Дядя смотрел на нее и как будто чего-то ждал. Они все смотрели на нее: и дядя, и Ариадна, и Дэнни, и Софи, и Мрак, и Табита. Лотти пролистала еще пару страниц и вдруг увидела фотографию, на которой… – Это я!
Дядя Джек кивнул.
– Я бывала здесь раньше?
– Лотти, – ласково проговорил дядя Джек, – ты здесь жила.
* * *
Лотти лежала в постели, в этой розово-белой комнате, которая казалась так странно знакомой с самого первого дня, и ее голова гудела от мыслей. От всех секретов, которые открылись сегодня. Дядя Джек разрешил ей взять фотоальбом в комнату, и теперь Лотти жадно рассматривала фотографии, где была она, ее папа и мама. Здесь, в этом доме. В дядином магазине.
В альбоме были фотографии Лотти с Дэнни и Лотти с Симоной, Дэнниной мамой. Люди на фотографиях улыбались и казались невероятно счастливыми, но Лотти, как ни старалась, не смогла вспомнить эти мгновения. Это было ужасно обидно.
Но потом, присмотревшись к снимкам получше, она поняла, что ее мама выглядит не такой уж счастливой. Она казалась растерянной, даже немного встревоженной и почему-то очень одинокой. Как будто она была здесь чужой. Как будто ее здесь не приняли.
– Мы пытались, Лотти, – объяснил дядя Джек, с трудом подбирая слова и явно испытывая неловкость. – Твоя мама замечательный человек, мы все ее очень любили. Но… ей было здесь тяжело. Она не знала, что происходит на самом деле. Просто не видела. И твоему папе тоже было тяжело. Он любил твою маму, но ему приходилось скрывать от нее половину всей своей жизни.
– Почему она ничего не видела? – спросила Лотти, не совсем понимая, как такое может быть.
– Есть люди, которые просто не могут увидеть волшебство, – мягко проговорила Ариадна. – Отчасти из-за того, что они сами этого не хотят. Или у них есть другие заботы. Слишком много других забот.
– Когда умер твой папа, ее больше ничто не держало в Нитербридже. Мы очень хотели, чтобы она осталась, но ей здесь было плохо. – Дядя Джек тяжко вздохнул. – Я до сих пор чувствую себя виноватым. Вот почему я так обрадовался, когда она позвонила. – Он улыбнулся Лотти. – И мне очень хотелось тебя повидать. Знаешь, ты очень похожа на Тома, на твоего папу.
Глядя на фотографии, Лотти видела, что это правда. Она впервые держала в руках столько папиных фотографий. У мамы их было совсем немного. Как будто мама пыталась забыть эту часть своей жизни. Но теперь Лотти вернулась туда, где родилась, и никак не могла избавиться от мысли, что если она похожа на папу внешне, может быть, она такая же, как и он.
Может быть, она унаследовала от него магические способности!
Дверь тихонечко скрипнула и приоткрылась, Лотти испуганно подскочила с кровати. Табита протиснулась в комнату и нерешительно остановилась, не зная, можно ли заходить, а то вдруг ей не рады.
– Привет, Табита. Иди сюда, кс-кс-кс.
Лотти похлопала ладонью по покрывалу. Кошечка запрыгнула на кровать, свернулась калачиком рядом с Лотти и захлопнула фотоальбом, поддев его носом.
– Да, наверное, ты права. – Лотти вздохнула. – Я и так уже долго его рассматриваю. – Она заглянула в большие зеленые глаза Табиты, и ей стало чуточку легче. – Жалко, что ты не умеешь говорить, – пробормотала она. – Я помню, Мрак сказал, что потом ты научишься. Но знаешь, мне кажется, ты все понимаешь. Вся эта магия так внезапно свалилась на нас обеих. Мне нужно с кем-то об этом поговорить.
Табита сочувственно лизнула ее в подбородок.
– Я знаю, что это не совсем то, но можешь поговорить со мной, – раздался чей-то тихий приятный голос.
На сей раз Лотти чуть не упала с кровати. Ариадна сидела на подоконнике, держа в руках двух розовых мышек, которые в последнее время практически не вылезали из Лоттиной комнаты.
– Как вы здесь оказались? – пролепетала Лотти. У нее в голове мелькнула пугающая мысль: может быть, Ариадна умеет летать, превратившись в летучую мышь? Или так делают только вампиры?
– Я здесь, потому что меня позвала Табита, – объяснила Ариадна. – Теперь мы с ней связаны, и она делает меня сильнее.
– Э…
– Лотти, она знает, что тебе нужно с кем-нибудь поговорить. И я тоже так думаю. У тебя наверняка куча вопросов. – Ариадна села на кровать рядом с Лотти, и они вместе принялись гладить Табиту, которая урчала от удовольствия, прикрыв глаза.
