Но он, не слушая ее, прошел в гостиную, сел за стол. Как будто это его дом, его стол…
Кристин негодовала, но послушно села.
– Ну? – протянула она.
Сердце ее билось как бешеное. По лицу Анатоля она не могла прочитать, ни что он чувствует, ни что он собирается сказать, но что‑то в его взгляде заставило ее повиноваться.
– Ты слышала слова Ники, – серьезно произнес он. – Он сказал «да», я могу занять место деда в его жизни.
Анатоль перевел дыхание. Кристин видела, что все его мышцы напряжены. Разговор дается ему нелегко.
– Я собираюсь занять место Василиса. Я женюсь на тебе.
Глава 8Кристин показалось, что мир перевернулся, что произошло землетрясение, атомный взрыв, сердце остановилось, настолько она была потрясена. Взгляд ее помутился.
– Что? – внезапно встрепенулась она. – Ты с ума сошел?
В ее глазах блистали молнии. Анатоль предостерегающе поднял руку.
– Послушай, – сказал он. – В сложившейся ситуации…
– В какой такой ситуации? Нет никакой ситуации. Я вдова Василиса. Он оставил мне хорошее наследство и еще больше для своего сына. Мальчик вырастет окруженным моей любовью и деньгами Василиса. О какой ситуации ты говоришь?
– Ники нужен отец, – твердо сказал мужчина. – Любому ребенку нужен отец. Василиса больше нет, и не важно, что мальчик считал его дедом, другой мужчина должен занять его место рано или поздно. Тиа‑Кристин, тебе еще нет тридцати, невозможно представить, что ты не выйдешь больше замуж. – Он снова поднял руку, показывая, что еще не закончил. – Я беру свои слова назад о твоей разгульной жизни после окончания траура. – Анатоль читал негодование в ее глазах, но продолжал, несмотря ни на что. Это было жизненно необходимо. – Ты неизбежно выйдешь замуж, – настаивал он. – Твой сосед Баркут очень этого хочет. Он или кто‑то другой. Я не хочу обидеть этим тебя, Кристин, это скорее комплимент. – Он стиснул зубы. – Я не сомневаюсь, что ты не выйдешь за того, кто мог бы стать плохим отцом для Ники. Баркут, несомненно, будет хорошим любящим отцом, но, как я уже сказал, он не годится тебе в мужья. Я же подхожу идеально. – Анатоль перевел дыхание. – Только подумай об этом… – Он немного подался вперед, придавая больше значимости своим словам. Что он должен сказать, чтобы достучаться до ее здравого смысла? – Я ближайший родственник для Ники со стороны отца. О своем собственном отце я не говорю, ему Ники неинтересен, как я был когда‑то.
Что‑то необычное появилось в его голосе с тех пор, как он начал свою речь. Кристин обратила на это внимание. Кроме решительности, уверенности, убедительности, было еще кое‑что. Именно это заставляло ее переживать сильнее. Она узнала бы этот тон из тысячи, потому что сама пять лет назад была охвачена этим чувством полностью, без остатка.
Анатоль продолжал:
– Кто будет лучшим отцом для Ники, чем я, его родная кровь? И кто будет лучшим мужем для тебя, Кристин? – Тут его голос изменился, стал ниже и с хрипотцой. Он окинул ее взглядом с головы до ног. Кристин затрепетала. – Кто лучше меня? – повторил он.
Она почувствовала полное бессилие. Как же она хотела бороться с ним, вспомнить всю боль, все страдания, которые он ей причинил, но Анатоль смотрел на нее так же, как и много лет назад, и она таяла, не в силах противостоять ему.
– Мы хорошо знаем друг друга, Тиа.
Ее первое имя так естественно звучало в его устах, так же естественно, как его взгляд, который всегда покорял ее.
Он перевел дыхание.
– Ты выросла, повзрослела, стала элегантной, уверенной, умеющей держать себя в обществе, которое испугало бы тебя до смерти пять лет назад. Тогда ты была молода и неопытна, и я имею в виду не только в сексе…
Анатоль произнес это слово естественно, просто, но щеки Кристин тут же залились краской. Она отдала бы все на свете, чтобы предательский румянец исчез.
Он отвел глаза в сторону и какое‑то время молчал, глядя как будто в пустоту, вспоминая прошлое. Затем снова заговорил. На этот раз речь давалась ему еще тяжелее.
– Тогда я не хотел жениться на тебе. Я вообще не хотел ни на ком жениться. Но теперь…
Он взглянул на нее. Глаза засветились, как два ярких маяка. Тиа слушала молча, не в силах возразить.
– Но теперь причин более чем достаточно. Ники нужна крепкая любящая семья.
Анатоль замолчал. Говорить дальше он не мог.
Кристин тоже молчала. Слишком много было сказано, слишком тяжко прошлое давило на нее, слишком сильными были чувства.
Наконец она резко выдохнула и произнесла:
– Я не выйду за того, кто меня ненавидит.
Ее ответ был ясным и кратким.
– Но я не ненавижу тебя, – отрицательно покачал головой Анатоль.
Глаза Кристин полыхнули голубым пламенем.
– Не ври мне, Анатоль. Ты назвал меня дешевой авантюристкой, охотницей за богатым мужем. Ты говорил, что я расчетливая и безжалостная, что я манипулировала твоим дядей и обманом женила его на себе. И ты думал, что с тобой я хотела провернуть то же самое. Забеременеть и заставить тебя надеть мне кольцо на палец.
Она закусила губу.
– Что бы там ни было, я признаю, что был не прав, ты любящая мать для Ники.
Он снова отвел глаза в сторону. Новая мысль посетила его. Что, если она действительно вышла за Василиса не из‑за денег? Неужели она так сильно хотела ребенка, что была готова на брак с человеком на тридцать лет ее старше? А может, были другие причины? Почему она сама настояла, чтобы все наследство досталось Ники?
Он перевел на нее взгляд и, глядя прямо в глаза, спросил:
– Почему ты вышла за дядю?
– Я не намерена это обсуждать, Анатоль. Думай что хочешь. Мне все равно.
У Кристин больше не было сил сражаться.
Она поднялась со стула. Анатоль тоже встал. Он возвышался над ней, как и раньше, заставляя ее чувствовать себя маленькой и хрупкой. С Василисом такого никогда не было.
– Тебе пора, – напряженно сказала она.
Воспоминания о прошлом смешивались в ее голове с настоящим в непередаваемую смесь. Ей сложно было различить теперь, что было и что происходит сейчас. Она помнила, как таяла от одного взгляда этого человека, как хотела его каждую ночь, как сердце ее начинало биться быстрее при звуке его голоса.
«Он хочет на мне жениться», – подумала она.
Это было невероятно, невообразимо, но такова реальность.
– Ты не ответила мне, – произнес Анатоль.
Тиа собрала все силы в кулак и ответила:
– Я уже сказала, Анатоль, твоя идея безумна. Утром ты проснешься и поймешь, что я была права.
