Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
этому случаю целый пакет всяких сладостей и игрушек.
— Вот такие дела. Закончила Камилла и поднесла зеркальце к Ланиному лицу. Из зеркала на Лану смотрела симпатичная брюнетка, она улыбнулась и на щеках тут же появились ямочки.
— Благодарю. Коротко сказала она, потому что мысли ее уже летели вперед нее, и она закурила сигарету.
Когда, немножко обиженная Камилла, уходя, закрывала за собой дверь, Лана крикнула ей вслед-
— Скажи, пожалуйста, Гарри, чтобы он зашел сейчас ко мне! И, потянувшись, откинулась на спинку кровати. Через пару мин в дверь постучали и Лана, вместо своего привычного «войдите», сказала:
— Секундочку! И встав с кровати, вышла сама, делая знак Гарри, следовать за ней, направилась в соседнюю комнату. Это был кабинет Сержа. Лана повернула ручку и открыла дверь, но, едва переступив порог, на секунду остановилась. Едва уловимый запах ушедшего счастья стремительно пронесся перед ее лицом и так же быстро растаял. После смерти Сержа она ничего здесь не меняла и никогда не собиралась. Даже если у нее когда-нибудь будет очень много денег, и она будет в состоянии отремонтировать и перестроить весь этот дом, этой комнаты не коснется рука даже лучшего дизайнера мира! И несмотря на то, что дверь в нее никогда не была закрыта на замок, все домочадцы понимали, что эта территория для них закрыта. И только Софочка два раза в месяц заходила сюда на цыпочках, с ведром воды и тряпкой, чтобы аккуратно протереть пыль и так же беззвучно удалялась. Лана всегда слышала эти осторожные шажочки, но она никогда не показывала виду Софе, что знает ее маленькую тайну, а Софочка понимала, что Лана все знает и тоже молчала.
В комнате было темно, и Лана привычным движением руки щелкнула выключателем, безошибочно попав в него пальцем с первого раза. На потолке плавно разгорались лампочки в старинной люстре. Хотя называть ее старинной, как и всю обстановку этой комнаты было бы слишком амбициозно. Всего полвека назад интерьер этой комнаты считался одним из модных. На окнах весели плотные портьеры, через которые не пробивался ни один лучик дневного света. При жизни Серж уезжал на работу рано утром, когда Лана еще спала, а приезжал поздно вечером, так что не было необходимости в дневном свете. Вот и сейчас Лана даже не подходя к окнам пробралась к рабочему столу Сержа и уселась в компьютерное кресло, это был единственный предмет мебели, который не сочетался с обстановкой всей комнаты, его подарила Лана Сержу на его последний юбилей. Устроившись по — удобнее, она посмотрела на Гарри. Он робко переминался с ноги на ногу и, с любопытством ребенка, рассматривал единственную комнату в доме, где он ни разу не был за восемь месяцев проживания в нем. Лана его не торопила, ей самой было очень уютно и спокойно здесь, как будто незримое присутствие любимого мужчины продолжает охранять ее от всех невзгод и сложностей жизни, даже после его смерти. Одну стену этой квадратной комнаты полностью занимали книжные шкафы, они тянулись от стены к стене, от пола до самого потолка, высотой около четырех метров и это объясняло наличие стоящей рядом стремянки. Библиотека у Сержа была очень богатая, а так как ее собирали люди трех поколений, еще и очень дорогая. Любой грамотный человек мог найти здесь для себя что-нибудь интересное. Серж восхищался Гоголем и Чеховым, Буниным и Набоковым. Читал много научной литературы, не представлял себе дня без свежей газеты или журнала. А когда Лана сидя с ним поздними вечерами, спрашивала какое-нибудь заумное словечко из кроссворда, он с довольным видом доставал нужный том Большой Советской Энциклопедии и находил для нее ответ. Лана была далеко не таким начитанным человеком, единственное, что она всегда обожала, так это детективы, к которым Серж, напротив, испытывал ровные чувства и читал их только на английском языке, чтобы не потерять разговорную практику. В его библиотеке, конечно, были полные собрания сочинений А. Конандойля и А. Кристи, но любимыми авторами Ланы были Чейз и Рекс Стаут, она читала их запоем. И всегда считала, что детектив написан удачно, если ей и самой приходилось поломать голову над сюжетом, и, радовалась, как ребенок, когда, опережая детективов, сама раскручивала сложное дельце. Серж поощрял любое Ланино увлечение. Если она хотела рисовать, он покупал ей альбомы, краски и кисточки. Если она вдруг решала заняться разведением комнатных цветов, то он был счастлив, принося ей после работы новые цветочные горшки. Любая ее прихоть, если и не вызывала горячего одобрения супруга, то уж точно никогда не принималась в штыки. И он, регулярно покупая себе очередную новинку в книжном магазине, обязательно старался приобрести и что-нибудь для Ланы. Вот только, если Лана сама покупала где-нибудь в палатке отечественный детективчик новомодной писательницы, обложки которых рекламировались на каждом углу, он недовольно морщин нос и, стараясь перевести свое пожелание на шутку, говорил ей:
— Ты, уж только спрячь его куда-нибудь, а то мои друзья будут надо мной смеяться!». Лана улыбнулась, вспомнив эти слова Сержа, и пригласила Гарри присесть на стул, который стоял у стола Сержа. Гарри неуверенными шагами подошел к стулу и сел на краешек, как будто бы в чем-то провинился. Он даже не спросил, зачем он так срочно понадобился хозяйке, а пристально уставился на пожелтевшую от времени крашеную стену напротив книжного стеллажа. Там в рамах из дешевого багета, висело три мужских портрета.
— А это кто? Спросил Гарри, не отрывая от них взгляда.
— Бунин, Хемингуэй и Че Геварра. Спокойно ответила Лана и вспомнила, как она смеялась, когда Серж рассказывал ей о роли этих портретов, которую они играли в его бунтарской молодости. Каждый раз, когда он, еще, будучи студентом одного из самых престижных технических ВУЗов Столицы, являлся домой за полночь и не трезвым, а строгий отец поджидал его, сидя на табуретке у входной двери и начинал ему читать воспитательные лекции, то всегда подобные истории заканчивались одинаково. Обиженный Серж быстро шел в свою комнату, снимал эти портреты со стены, они тогда еще были прикреплены к ней на канцелярские кнопки, бережно сворачивал их в рулончик и, не говоря отцу ни слова, уходил из дома прочь. Конечно же, на следующий день он виновато возвращался домой, просил у родителей прощения и уверял их, что такое больше не случиться и возвращал эти портреты на свои места. Но проходил какой-то отрезок времени, и ситуация в точности повторялась. И только через год после смерти отца, когда встречать его по ночам уже
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
