Топ за месяц!🔥
Книжки » Книги » Разная литература » Путь. Автобиография западного йога - Джеймс Дональд Уолтерс 📕 - Книга онлайн бесплатно

Книга Путь. Автобиография западного йога - Джеймс Дональд Уолтерс

41
0
На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Путь. Автобиография западного йога - Джеймс Дональд Уолтерс полная версия. Жанр: Книги / Разная литература. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст произведения на мобильном телефоне или десктопе даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем сайте онлайн книг knizki.com.

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 19 20 21 ... 148
Перейти на страницу:
Бога. Прошли годы, прежде чем я сам узнал, что церковная служба не должна быть сродни похоронам, но она может быть, как сказал Парамаханса Йогананда, радостными похоронами всех печалей. На самом деле я стремился удовлетворить свою естественную жажду религиозного вдохновения, смеясь над его отсутствием в религиозной практике. Будь это не так, я мог бы искренне участвовать в ней.

На второй год моего пребывания в Хэверфорде кто-то подарил Роду несколько гуппи в стеклянной банке. Мы решили, что гуппи — слишком недостойное наименование даже для такого непримечательного существа. Мы, естественно, переименовали его новых любимцев в Священную Белую Рыбу. Вскоре, развивая нашу великую концепцию, мы разработали целую религию с церемониями, догмами и ритуалами. Для наших обрядов я даже нашел недостроенную заброшенную часовню. Не приходится и говорить, что наша комедия никогда не выходила за пределы шутливых сценок, но все это доставляло нам большое удовольствие.

Однажды Рода вызвали в деканат. «Что это такое я слышал, мистер Браун, — осторожно начал мистер Джиб, — гм, как это сказать? — Ээ… о новой религии? Что-то об этой, ээ… священной, ээ… белой, ээ… рыбе? Правильно ли я изложил эту невероятную историю?» Мы так и не узнали, кто так крепко заложил нас декану, но это анонимное нарушение наших прав придало остроту нашей игре.

И все же я ощущал какое-то глубокое, почти тоскливое волнение при мысли о возможности найти новую религию. Возможно, что именно игра с гуппиями компенсировала мне недостаток той радости, которой не было в церквах. Для меня эта игра не была простой забавой. Мой поиск истины и радости, как самой сути истины, по своей важности был почти на грани жизни и смерти.

В других отношениях я ощущал меньшую потребность в сокрытии своего интереса под видом игры. С пятнадцати лет моим неодолимым стремлением был поиск утопического общества. Утопия дословно означает «место, которого нет»; это слово обычно используют для обозначения неосуществимой коммунистической мечты. Но я был убежден, что международное общество, построенное на основе высоких идеалов, может быть жизнеспособным, если его создавать с реалистическим расчетом и достаточной силой предвидения. Во время учебы в Хэверфорде и в последующие годы я посвятил довольно много времени изучению и обдумыванию проблем, связанных с таким проектом. Где-то в глубине себя я считал своим долгом когда-нибудь основать такое общество.

Со стороны друзей моя идея не находила понимания. Когда я говорил о ней, они проявляли умеренный интерес, но потом полностью утрачивали его, как только понимали, что я выдвигал эту идею серьезно. После этого они предоставили мне возможность мечтать в одиночестве.

Отсутствие интереса у друзей не обескураживало меня. Я просто раздвинул горизонт, чтобы включить в круг моих интересов остальную часть человечества! Чем больше я размышлял о международных сообществах, тем яснее видел, что они были бы не шагом назад, к примитивизму, а шагом вперед в социальной эволюции, естественным продвижением от машинной технологии и самоубийственной сложности современной жизни к новому типу просвещенной простоты, когда технология служила бы людям не только в интересах механики и экономики.

Децентрализация в этом веке казалась мне нарастающей необходимостью. Бесплодные призывы к эффективности, которая обеспечивается централизованной мощью крупной индустрии и правительства, были бы уравновешены, я думаю, человеческими и идеалистическими ценностями, которые прорастали бы в небольших духовно-целостных общинах.

С ростом восторженного интереса к жизни я находил также все большее удовольствие в пении. В конце концов я решил брать уроки пения. Доктор Фридрих Шлидер, известный пианист и органист, посоветовал моей маме, чтобы я учился у Марии Циммерман, учительницы пения из Филадельфии. «Она настоящий музыкант, — уверял он маму. — Вашему сыну повезло, что он учится в колледже недалеко от Филадельфии».

Однажды я сел в поезд, отправлявшийся в Филадельфию, и посетил миссис Циммерман в ее студии. В то время ей, по-видимому, было около семидесяти пяти лет. В молодости она выступала с концертами певицей; ее голос, теперь не столь великолепный, был все еще хорошо поставлен.

— Голос, — объясняла она мне, — это инструмент, который нельзя видеть. Я не могу показать вам, как им следует пользоваться, как я могла бы сыграть на пианино. Вы должны внимательно вслушиваться, когда я пою ноту, и затем попытаться имитировать звук моего голоса. Чем внимательнее вы будете слушать, тем скорее научитесь.

Затем она положила мою правую руку себе на живот: «Я хочу показать вам, как следует правильно дышать», — пояснила она. Когда она вдохнула, ее диафрагма опустилась, и живот раздулся. Я приготовился услышать глубокий оперный тон.

— Моооооооооо! — послышалось слабое кваканье; этот звук был едва ли достаточно сильным, чтобы наполнить небольшую кладовку, не говоря уже о концертном зале. Я старался подавить свое веселье.

Однако ее голос был хорошо поставлен. Вспомнив отличные рекомендации доктора Шлидера, я решил заниматься у нее.

— Вы будете платить мне пять долларов за урок, — заявила она твердо. — Это не значит, что мне нужны деньги. Я не нуждаюсь. Но вы должны платить их. Это поможет вам серьезно относиться к моим урокам.

Я не хотел просить у отца деньги, чтобы платить за еженедельные уроки, поэтому пошел работать официантом в «Последнюю соломинку», где был занят один вечер в неделю. Из этого заработка я и платил за уроки.

Мария Циммерман оказалась отличным преподавателем. В отличие от многих учителей пения, в первые недели она не позволяла мне петь самостоятельно. Лишь постепенно, по мере того как прогрессировала постановка моего голоса, она разрешала мне понемногу упражняться дома; потом — несколько больше. Чем больше я преуспевал, тем больше удовольствия доставляли мне уроки, пока, наконец, они не стали самым счастливым временем недели.

Мария Циммерман была не только прекрасным учителем и великолепным музыкантом, но также и замечательной женщиной. Будучи глубоко религиозной, она среди всего находила удовлетворение только в самом высоком и благородном. Она являла собой выразительный пример той истины, которая становилась для меня все более очевидной: главным шедевром настоящего артиста должен быть он сам.

Однажды ко мне пришло то, что я называю откровением. Неожиданно живо и мощно, в течение нескольких минут, я глубоко проник в природу искусства и в суть взаимоотношений между искусством и истиной, что с тех пор стало главной темой моих размышлений.

Слово искусство в том смысле, как Род и я использовали его, включало в себя все творческие виды искусства, в том числе музыку и литературу. Мы размышляли, правы ли авторитеты, утверждающие, что искусство существует только для искусства, или оно должно выражать чувство социальной ответственности; или быть выражением личности художника; схватывать реальность

1 ... 19 20 21 ... 148
Перейти на страницу:

Внимание!

Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Путь. Автобиография западного йога - Джеймс Дональд Уолтерс», после закрытия браузера.

Комментарии и отзывы (0) к книге "Путь. Автобиография западного йога - Джеймс Дональд Уолтерс"