Взор нежный… Радость очей… Уста сахарные…
Этот паршивец точно что-то задумал, вон как сладко поет. А я замечаю, как хихикает леди Дорен и ей поддакивает ее подружка Диадема Рион. Как принцесса нет-нет, да посматривает красивыми глазками в их сторону. Спелись. Опять подлянку какую-то сотворить хотят. Что ж мы не гордые вытерпим. Мне уже не впервой.
− Лакруа, что тебе от меня надо? — буркнула я, не отрывая взгляда от мрачной серости за окном, которая начинала мне нравится. Моя нынешняя жизни точно такая же: серая, однотонная, мрачная. Меня все чаще мучает один и тот же вопрос: «Почему именно я? Почему все проблемы не свалились, например, на того же Лакруа, а бы ли с высоты небес ниспосланы на мои хрупкие плечи? За, что!? Чем я провинилась!? Богиня, неужели твоя дочь тебя так сильно провинилась!?»
− Эй, Ранат, ну ты чего. Я же от душевных терзаний, от сердце трепещущего помочь тебе хочу. Шанти, не молчи? Где твоя прежняя жизнерадостность? Куда делась та девушка, которая способна на великие свершения. Эй, Шанти, ты из-за сестры что ли такой странной стала? Вся Академия знает, что здесь произошло. А ты смирись и просто забудь, − Лакруа замолчал, поняв, что ляпнул что-то лишнее, а взгляд его продолжал прожигать мне спину. Я старалась не обращать на него внимания, изо всех сил противилась чарам камаэль, старалась думать о том, что уже завтра мне нужно явится во дворец. Королевский бал… на нем меня ждет еще одна приватная беседа с моим женихом это я точно знаю, просто уверена. Но проблемы и душевные терзания уступили место делам насущным, а именно до меня только сейчас дошло, что сказал вредный камаэль, которого мне с каждой минутой все больше хочется придушить.
− Почему я молчу? Где моя жизнерадостность? Нет больше жизнерадостности. Нет надежды. Я сбега из родового замка, которой и не был мне никогда настоящим домом, чтобы спасти себя, а итоге все получилось опять не так как я хотела. Я преподнесла себя принцу на блюдечке с алмазной каёмочкой — нате, ваше величество, пользуйтесь. Моей единственной надеждой было, что стены Академии смогут меня защитить, что хоть здесь он не сможет меня достать. Но, нет! Меня и тут смогли достать. Меня загоняют в угол. И ты, Лакруа, спрашиваешь, где моя жизнерадостность? А чему, позволь спросить, мне радоваться? Что меня самым подлым образом продали и скоро навеки-вечные запрут в золотой клетке? Что я всю жизнь должна буду прожить с человеком, к которому не испытываю ничего кроме ненависти. Я недавно поняла, что всего лишь кукла в руках умелого кукловода. И знаешь, самым верным способом избавиться от всех проблем — уничтожить куклу, − я нашла в себе силу повернуться к Лаэну лицом. В моих глаза стояли слезы, а на кончиках пальцев горели крошечные огоньки. Мне было плохо, больно и … обидно. Раздался звонок гонга. Урок начался. Я отерла слезы, нацепила привычную дружелюбную улыбку на уста и лишь усмехнулась в душе на удивление в глазах Лакруа.
Но судьба-злодейка решила окончательно меня добить, потому что на весь класс раздался голос Элиты Ранат, которая предупредила нас, что ларра де Вилар задерживается, а потому просила нас вести себя достойно. В заключение ларра Ранат добавила: «Герцогиня Шантарэль ди Ревель после уроков поднимитесь в мой кабинет. Там вас будут ожидать». Вестник исчез, а класс, на мое удивление, не зашумел, не загалдел, а добропорядочно уткнулся носом в записи прошлого урока.
− Шанти, − меня снова ткнули в бок, − поделись, что тебя терзает. Вдруг я смогу тебе помочь.
− И чем же ты сможешь мне помочь?
− Ну, незнаю. Я могу поддержать тебя… подбодрить, сказать, что все будет хорошо. Только, кажется мне, что мои уверения в благополучности происходящего тебе не слишком-то нужны. Так скажи, чем тебе помочь? — а глаза-то у Лакруа чистые-чистые и столько в них честности, искренности и… горечи. Он искренне за меня переживает и помощь предлагает не насмешки ради, а от сердца. Что пугает меня гораздо сильнее. Хотя с одной стороны он может мне помочь — у меня не так много друзей —, а с другой я не хочу давать ему бессмысленные надежды.
− Хочешь знать, чем ты можешь мне помочь? — провокационно спросила я, зная наперед, что Лакруа на такое предложение помощи точно не согласиться, и криво усмехнулась. — Убей принца!
− Шанталь, что ты такое говоришь!? — пискляво воскликнула леди Диадема Рион.
− А, что я такого сказала, − невинно улыбаясь произнесла я. — Моя самая большая проблема и она же главная — мой жених Арвэль Арриана Де Рада. Не станет жениха… не станет проблемы, и я снова начну раздавать улыбки налево и направо, прыгать босиком по лужайке в саду Академии и радоваться жизни. Пока же эта коронованная сволочь, прости Богиня мне мое сквернословие, жива спокойно жизни ждать мне смысла нет. Я уверена, что мой жених даже в стенах Академии способен превратить мою жизнь в ад, − я села на место (надо же даже не заметила, как расхаживать по классу стала), уткнулась носом в записи. Настроение, которое и так ушло в нули, решило продвинуться еще ниже.
− Бедная, бедная девочка, − кто-то обнял меня за плечи, прижал, нежно гладя по голове. Сдается мне, я знаю кто этот − кто-то. Вот же зараза камаэлистая, чтоб тебя упыри загрызли! — Жизнь она неординарна и несправедлива. Она как дорога: может быть ровной мощенной камнем, а может быть ухабистой развороченной повозками и телегами, но от этого она не перестает быть дорогой. В жизни точно также: у кого-то она роскошная, сладка словно мед и беззаботная, а у кого-то словно путь, покрытый тернием, но пройдя его до конца откроется долина невероятной красоты. Если тебе сейчас тяжело и душат противоречия, то знай же, что в итоге все обязательно будет хорошо, но для этого тебе нужно сделать правильный выбор. Потому что, сделав однажды ошибку, ее бывает очень нелегко исправить. Подумай, Шанталь, хорошо подумай, прежде, чем выбор делать. И выбор делай не головой, а сердцем.
− Пфф, тоже мне развел философию: жизнь… дорога… путь тернистый… выбор, что ты ей мозги морочишь. Ей их и так, вон, уже как заморочили, что она от принца добровольно отказывается. Я считаю, что тебе, Шанталь, надо согласиться выйти замуж и жить беззаботно остаток жизни. А ты сидишь здесь и страдаешь, будто тебя замуж не за принца, а за зомби выдают.
