Барон Владимир ХарконненВ своей спальне, занимавшей целое крыло Карфагской резиденции, барон Харконнен только что мощной рукой задушил мальчика. Несмотря на это, он был до глубины души расстроен и сильно обозлен. Стараясь не задеть труп тощего юноши сломанной рукой, он столкнул его на пол. Юный наглец посмел сопротивляться и даже прокусил барону нижнюю губу! Теперь из нее сочилась кровь. Он коснулся раны и вполголоса выругался. Очередная травма!
О нападении мятежников на корабль напоминала боль в сломанной руке, закованной в гипс. Правда, рука успешно заживала. Еще лучше обстояло дело с раной на голове: от нее над ухом остался лишь глубокий рубец, скрытый под волосами. Да, не ожидал он такого сопротивления от этого раба, этого мальчика для утех… В следующий раз нужно будет воспользоваться более мощным наркотиком.
Не ожидал он подобной непокорности и от фрименской рвани! Еще одно расстройство. Сейчас он должен был присутствовать на императорском празднестве на Оторио, заниматься полезными делами, показать себя. Барон очень переживал, что Шаддам заметит его отсутствие, но еще больше он боялся, что Император этого отсутствия не заметит.
Барон медленно свесил босые ноги с кровати и взял со стола свой гравипояс. Опоясавшись, он активировал устройство, и движения его сразу стали легкими и даже в какой-то мере изящными. К тому же барону нравилось ощущение легкого покалывания, вызванного антигравитационным полем.
Два молодых человека – оба чуть старше задушенного мальчика – отодвинули портьеру и вбежали в спальню с полотенцем и халатом. Юноши обернули полотенце вокруг бедер барона, пропустили концы между ног и закрепили застежками. Черный халат они набросили барону на плечи и затянули на поясе, а затем с подобострастными поклонами попятились назад.
Барон взглянул на стройное мертвое тело и согнул в локте здоровую руку.
– Подайте-ка мне этот хлам.
Юноши наклонились, подняли тело и положили его у ног барона.
Своей мощной рукой он взял труп за руки и легко – с помощью гравипояса – поволок к закрытому бронированному окну. Затем распахнул одну створку, впустив в комнату удушающий поток нестерпимо знойного воздуха, и взгромоздил податливое, как воск, тело на подоконник. Пока двое онемевших слуг наблюдали за ним широко раскрытыми глазами, Харконнен проталкивал труп в оконный проем. Вытолкнув тело, он понаблюдал, как оно, пролетев вдоль стены здания, рухнуло на покрытую песком улицу.
Обычно барон поручал подобные действа слугам, но иногда ему самому хотелось ощутить свою грубую силу и власть над жизнью и смертью. Эти красивые мальчики были как свежие цветы – он мог срывать их и выбрасывать, заменяя новыми.
Он прекрасно знал, что последует дальше. Эти отчаявшиеся люди были такими предсказуемыми. Появились нищие уличные оборванцы, одетые в невообразимое тряпье поверх конденскостюмов, подняли труп и торопливо понесли его прочь. По слухам – а барон был склонен им верить, – они забирали тела, чтобы добывать из них воду. Какая же жалкая у них жизнь!
Выйдя из роскошно убранной прохладной спальни, барон вошел в лифт и проследовал в столовую, занимавшую целый этаж, где другие слуги сопроводили его к широкому креслу во главе огромного банкетного стола. Остальные стулья пустовали, но перед каждым лежали приборы.
В обеденный зал вошел Раббан в компании своего худощавого брата Фейд-Рауты, приехавшего в гости с планеты Гайеди Прим. Раббан двигался с грацией броненосца, а движения Фейда отличались плавностью и изысканностью. За братьями неслышно скользил ментат барона Питер де Врие с его вечно задумчивым видом. Губы ментата были покрыты соком сафо, словно запекшейся кровью.
Нянча травмированную руку, барон опустился в кресло, будто король, собравшийся вершить суд.
– Я голоден! – провозгласил он. – Зовите наших особых гостей.
В столовую вошла процессия из двадцати слуг, каждый из которых нес накрытое крышкой блюдо. Все они заняли места за спинками стульев, а один встал за спиной барона.
После того как племянники и ментат расселись, барон взмахнул здоровой рукой, зная, что дальнейшее действо отрепетировано в мельчайших деталях. С точностью часовых механизмов слуги одновременно сняли крышки с блюд, на которых лежали головы мертвых мятежников, пытавшихся захватить корабль барона. Для того чтобы все места за столом были заняты, Раббану пришлось убить еще нескольких подозрительных типов, найденных на улицах Карфага, несмотря на то что они не имели ни малейшего отношения к заговору. Какая, в конце концов, разница?
Глаза мертвецов были открыты и смотрели в лицо вечности.
Барон уставился на голову единственной женщины, пилота.
– Добро пожаловать на первый в вашей жизни аристократический банкет, моя дорогая!
Пока барон говорил, слуги внесли в зал другие блюда – с кушаньями. Трясясь от страха, подданные накладывали еду в пустые тарелки перед мертвыми головами, выказывая издевательское гостеприимство и щедрость. Тем временем остальные слуги наполнили мясом тарелку барона, а затем и тарелки других живых гостей. Ядоискатели просканировали яства и нашли их безупречными.
