- Я в порядке…
- Точно? – Залим даже не попытался скрыть недоверия в своем тоне.
- Да… - Я поднялась с его колен и села на диване, принялась вытирать глаза и стирать слезы с щек.
- Что-то незаметно…
- Нет, все хорошо… правда… - я пошмыгала носом, приказывая себе успокоиться и взять себя в руки.
- Что ж… я могу что-нибудь для тебя сделать?
- В каком смысле?
- Ну, мне пора… но если что-то нужно, то я все сделаю прежде, чем…
- Господи, - я усмехнулась, качая головой. Она была набита, будто свинцом, глаза горели от количества выплаканных слез, но все это не шло ни с каким сравнением с той душевной пустотой, что была сейчас внутри меня.
Залим ведь видел, в каком я состоянии, он видел, что мне плохо, и все равно говорил ровным, будничным тоном, собирался уходить.
- Что такое? – собеседник сразу почуял перемену в моем настроении, а мой убийственный взгляд, брошенный в его сторону, и вовсе все подтвердил.
- Ты серьезно?
- О чем ты, Рада?
- Уйдешь сейчас?
- Ты же знаешь, я уже говорил…
- Да-да, у Саши завтра важный экзамен, он просил тебя помочь с подготовкой…
- Я не могу разорваться. Я и так устал после работы, и все равно заехал сначала к тебе, потому что беспокоился, ты не брала трубку.
- Ах, одолжение сделал, заехал ко мне! Ну, спасибо тебе, о, замечательный Залим!
- Перестань ерничать, Радмила! Что ты хочешь? Заставить меня выбирать между тобой и сыном?! Так и я так выбираю!
- Да-да, ты выбираешь, я вижу! Я заметила, как ты выбираешь! Ты вешаешь мне лапшу на уши и сколько это уже длится?
- Началось…
- Ты говорил мне о том, что разведешься с женой два месяца назад, а на деле что? – С того памятного вечера и впрямь прошла пара месяцев, а сдвигов в сторону сказанного Залим так и не совершил. – Ты хотя бы разговаривал с женой? Нет! Я знаю, можешь не отвечать! А к адвокату обращался? Опять же, нет!
- Рада, мне нужно время!
- Сколько, сколько времени тебе нужно?! Месяц, полгода, год? Пять лет? А, может, твоего развода так никогда и не случится? Может быть, я состарюсь, как дурочка ожидая, когда ты сделаешь то, что никогда на самом деле делать и не собирался? Сколько еще ты собираешься водить меня за нос?!
- Хватит! – резко оборвал меня Шиков. Его голос разлетелся по всей гостиной, заставляя меня сжаться. Он встал и теперь возвышался надо мной, словно ледяная скала. – Ты не в праве требовать от меня что-то.
- Разве? – Я поднялась, ровняясь с ним. – Но не ты ли кричал, что подашь на развод, не ты ли мне это пообещал? Сам! Разве я тянула тебя за язык?
- Ты… Рада…
- Что? Тебе нечего мне сказать, нечего ответить, да и оправдания мне не нужны, - с горечью выдохнула я, отдходя от своего собеседника.
Еще в тот вечер я поняла, что Залим врал мне. В его глазах, в его тоне, во всем его существе не было той решительности, что нужна была для развода. Для уничтожения чего-то. Он не был готов к этому, и что-то мне подсказывало, что никогда не будет готов. Ему была неприятна мысль, сама мысль о том, что я могу быть и с ним, и с другим мужчиной одновременно. Он всегда был единоличным собственником. Ему просто хотелось удержать меня рядом. Но на какой именно позиции, все равно. Это мне было важно из любовницы превратиться в жену, а вот самому Шикову… что ж, видимо, ему было удобно и так. Его устраивало то, как обстояли дела сейчас и сколько бы я не надеялась, от этого ничего не менялось.
- Ты боишься ее?
- О чем ты? – послышалось из-за спины.
- Ты боишься влияния своей жены? – Я повернулась к Залиму, скрещивая руки на груди. – Она может испортить тебе карьеру?
- Я не знаю, - честно ответил Шиков. – Но нет, я не боюсь ее.
- Тогда почему?
- Я уже говорил…
- Заботишься о ее чести и не желаешь ей позора? А разве ее не позорит то, что ты спишь со мной? Разве это прибавляет ей баллов?
- Речь о Саше. Я… я не могу его бросить. Не получается, понимаешь? – с каким-то надломом выдохнул Залим. – Я хочу быть с тобой. Я хочу к тебе каждый раз, когда возвращаюсь домой. И каждый раз я даю себе слово, что сегодня поговорю с Аминой. Но потом мы садимся ужинать, я смотрю на своего сына и понимаю, что не могу. Просто не могу.
- Ясно…
- Ни один суд не отдаст его мне. У них нет причин забирать его у Амины, понимаешь? Она молода, умна, богата, ведет адекватный образ жизни. Она работает и заботится о сыне. А я врач, живущий на работе, мужчина, который завел себе любовницу. У меня нет шансов.
- Ясно… - снова повторилась я, отворачиваясь обратно к окну, из которого просачивался холод. Осень вступила в свои права, и теперь по ночам на улице было холодно, а дома пока что не включили отопление. Предполагалось, что к этому времени у меня уже будет тот, кто станет согревать меня по вечерам, но не случилось. Этого так и не случилось.
- Рада…
- Если ты знал это… все то, что ты мне сейчас говоришь, то зачем врал? Зачем заставляешь попусту ждать тебя? – спросила я, не поворачиваясь к своему возлюбленному лицом.
- Я не могу тебя отпустить.
- И тебе все равно, какого мне?
- Нет, просто…
- Нет, просто тебе важнее ты сам. Вот и вся твоя любовь.
- Ты сурова.
- Нет, я просто говорю правду. Ты делаешь все то же самое, что и тогда… - прошептала я.
- О чем ты?
Был момент. Был один момент, который я упорно вычеркивала из своей памяти, пытаясь обелить и выкрасить в светлые тона Залима, наши с ним отношения, нашу с ним возможную совместную жизнь, которая так и не случилась.
Отец действительно упорствовал в своем нежелании принять моего избранника, а Шиков делал все, чтобы ему понравиться, но в какой-то момент мы зашли в тупик. Я узнала о том, что беременна. На тот момент об этом знала только я, папа был еще не в курсе. И то ли страх от этого, то ли еще что-то сподвигло меня на то, что я взяла и сама предложила своему избраннику пожениться. Залим тогда очень удивился, затем отмахнулся, заявив, что это он будет решать, когда нам играть свадьбу и вообще, это его прерогатива, как мужчины. И вообще, сначала нужно во всем убедить отца. Я ответила, что мне не нужна ни богатая свадьба, ни гости, ни фотографии, только сам брак, непосредственно подпись в свидетельстве, а у папы проще будет выпросить прощение, чем разрешение, но тогда он и вовсе разозлился, и мне пришлось закрыть эту тему. Сейчас, как и тогда, Залим отлынивал от чего-то официального со мной, ссылаясь ровно на то же самое, что и в данную секунду – все должно быть правильно. Он должен быть правильным. Но согласись он в ту минуту на мое предложение, и, возможно, конечно, только возможно, наша с ним жизнь была бы совсем другой. Возможно, наш ребенок родился бы. Возможно, мы бы стали семьей и сейчас я не была бы вынуждена так позорно унижаться, так низко пасть в надежде, что спустя пятнадцать лет я получу то, что не получила изначально.
