– Вы завидная невеста снова, Ваша Светлость, – сказал он прямо и посмотрел мне в глаза. – Простите за эти слова, горе слишком свежо. Но боюсь, слишком многие захотят заполучить богатое месторождение за ваш счет. Вам стоит опасаться наплыва воздыхателей, если не случится никакой беды, – криво усмехнулся он.
Голос Эльда звучал ровно, но я видела, что ему больно так говорить. По всему выходит, что его происхождение не дает ему особых надежд на будущее возле меня.
– Я всего лишь вдова…
– Вы по-прежнему герцогиня. И если однажды у вас родится наследник, он тоже получит этот титул, замок и все земли вокруг.
Что ж, это были важные подробности. Значит, все не так плохо. Но Эльд продолжил:
– Мир непрост, Ваша светлость. Особенно сейчас. Я сделаю все, чтобы защитить вас, но, если говорить откровенно, опасаться можно многого. Не хочу вас тревожить, после того, что случилось.
Да тревожьте уже, ради бога. Лучше знать, откуда ждать удар.
– Говорите со мной откровенно, Эльд. Я должна знать.
– Вы и без того знаете, как неустойчива бывает власть правителей. Тринадцать лет назад мир здесь изменился, когда вашему супругу было даровано право навести порядок в Кирании и избавить мир от предыдущего герцога. Но прошло еще тринадцать лет, и никто не знает, чего ждать.
Это можно перевести так: как свергли одного, так свергнут и другого. Вернее, другую. Нечего надеяться на поддержку монархов, бери и делай все сам.
Мы вышли на ту же площадку, где сражались с мастером Альбертом.
– Боюсь, чтобы выступить на турнире, вам придется тренироваться не меньше полугода. Многие местные девушки, способные сражаться, готовятся с юных лет.
– Напомни мне, для чего мой муж хотел устроить этот турнир?
Эльд усмехнулся.
– Чтобы показать свою силу. Чтобы собрать у себя лучших воинов окрестных земель, и при этом доказать превосходство и влияние.
– Вот видишь. Мне не нужно победить в турнире. Мне нужно сделать то, что планировал мой муж и просто не ударить в грязь лицом. Просто выйти и удержать в руках меч хоть какое-то время. Пусть лучше местные увидят, что мне не чужды их традиции. Даже взять клинок уже немало, не так ли?
Но конечно, хорошо бы научиться защищать себя от тех, кто бродит в сумрачных лесах и исчезает среди деревьев, словно тень. Тех, что приставляет к горлу клинок, жаждет моей крови и хранит свои тайны...
Я скинула длинную накидку, бросила на каменные ступени, где в тот раз сидели зрители – зеваки. Сейчас пока было пусто, и я вздохнула спокойно. Эльд остановился и невольно принялся разглядывать мой траурный наряд. Понимаю, наверное это выглядит совсем странно, но пусть.
– Эльд, – встряхнула я его.
– Я готов. – Он склонил голову и дернул уголком рта.
Но вскоре мой учитель стал серьезнее, заставил меня надеть защиту в виде кожаной безрукавки на завязках с металлическими вставками и взять в руки деревянный меч, несмотря на мои вялые возражения, что это издевательство.
Давно я не выкладывалась по-полной, как раньше на тренировках. И предвкушала, как наконец выкину на время всё из головы, почувствую в руках и ногах силу, а потом измотаюсь настолько, что не останется сил на беспокойства.
– Держите клинок крепче. Вот так, – показывал он.
Я повторяла позу в точности, но Эльд не раз подходил и переставлял мне пальцы, поворачивал корпус и показывал, держа мою ладонь в своей, как делать замах.
А потом он заставил меня бить, подставив под удары то свой доспех, то повернутую боком деревяшку. Вообще-то ударить человека не так просто, как кажется. Даже если он похож на непробиваемую скалу с мощным корпусом и невозмутимым лицом, а еще дразнит и подначивает.
– Сильнее, если хотите быть похожи на киранийскую деву. Вы должны бить без жалости. Бейте же, а не щекочите мой живот, – рассмеялся он, увидев мой свирепый взгляд.
И я била всласть. За Тимура и его предательство, за этот чертов мир, за бандита, что охотится за мной в лесах, за Кая, за насмешки местных. За проклятый голос неведомой твари в моей голове! Получайте все! И ты, насмешливая скала!
За твою дурацкую любовь к той, кого больше нет! Я не хочу разбивать твое дурацкое сердце, но что еще мне остается?!
В какой-то момент мне показалось, что моя чрезмерная страсть испугала стража.
– Может, достаточно, ваша светлость? – увернулся он от моей попытки его достать.
Эльд поднял своей деревянный меч, и я с такой силой обрушилась на него, что мой треснул пополам. Не разломался, но трещина пошла знатная.
– Вот теперь хватит, – выдохнула я.
Глава 12. Враг внутриПять дней спустя
Утро началось с общего завтрака, на котором осталось гораздо меньше людей, чем раньше. Я успела за эти дни узнать, что высокую одинокую женщину зовут леди Юриета, она моя давняя знакомая или что-то вроде того. И сейчас просто боиться возвращаться в столицу, где кипят нешуточные страсти, поэтому продолжает жить по инерции в Нейшвиле и делает вид, что ей тут абсолютно нормально. Только то и дело бросает на меня недоуменные взгляды, но вмешиваться будто боится.
Общение с теми, кто тесно общался прежде с леди Найрин, я свела к минимуму, оставила только Эльда, Зарину и леди Ансиель из башни наверху. Впрочем, с одним еще довелось познакомиться ближе – с советником лордом Вистаном, округлым невысоким бароном и старым другом покойного герцога, который только вернулся от короля и доложил последние новости.
К власти вернулся наследник короля, казненного неким мятежником тринадцать лет назад, – это удалось выяснить осторожными уточнениями и подыгрыванием. И в чужих разговорах я поймала несколько фраз о том, что мой супруг успел обрести шаткое доверие нового короля после внезапной смерти мятежника, быстренько присягнув на верность. Вопрос, распространяется ли это доверие на вдову герцога оставался открытым.
– Ваша светлость, – обратился барон. – Я понимаю, что сейчас для вас очень трудное время. Мои бесконечные соболезнования. Полагаю, все поймут, если вы отмените турнир.
– Лорд Вистан, благодарю вас. Думаю, отменять не имеет смысла. Да, у нас траур, но обстоятельства таковы... Люди ждали и готовились, поэтому предлагаю оставить всё, как собирались. Сейчас самое время собирать снова нашу силу.
– Если вы считаете, что готовы с этим справиться, – советник оглядел меня с долей скептицизма, а потом, внезапно, с интересом.
