Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
— Слушаем тебя, Учитель.
Ли Куй дал им необходимые инструкции, и все трое, бесшумноповернувшись, исчезли из комнаты. Ли Фан проводил их уважительным взглядом исказал своему собеседнику:
— Что ж, господин Ли Куй, налейте мне, пожалуй, ещенемного рисовой водки.
***
В субботу Владимир Иванович приехал пораньше, мы толькоуспели позавтракать. Он совсем снял темные очки, подстриг бороду и выгляделвполне прилично. Мне он привез большую коробку шоколадных конфет, а Ромуальду —килограмм мяса, сказал, что хватит на неделю. Наивный человек, он и неподозревает, что обжора-зять объедает бедное животное.
Зять уселся за компьютер, Лизавета устроила стирку, вквартире было невозможно существовать, поэтому мы подхватили каждый своего Ромуи отправились на прогулку. Владимир — как-то незаметно я стала называть егопросто так, без отчества — сказал, что в больницу к теще сегодня поедет ееприятельница Вера Сергеевна, а ему поручили собаку.
Мы пошли в дальний парк, зашли в сторону от главной аллеи,где никого не было, и такс Рома даже полаял немножко на белку. В общем, мы всебыли очень довольны, что проводим выходной день с пользой для здоровья.Владимир все отгонял Ромку и пытался подманить белку соленым арахисом, нонахальный такс выхватывал у него орешки прямо на лету. Сквозь облака черезверхушки сосен проглядывало голубое небо, Ромка в синем комбинезонепроваливался в снег по самые уши, внук сладко спал, подставив мордочку слабомузимнему солнцу, и мне вдруг показалось, что я давно знаю человека, которыйнаходится рядом со мной. Усилием воли я стряхнула с себя наваждение.
Когда мы угомонились и уселись на скамеечке доедать орешки,мой новый лохматый друг посмотрел внимательно и сказал:
— Я вспомнил, где мы с вами встречались.
— Вы уверены? — упавшим голосом спросила я.
Теперь придется объясняться начистоту, неизвестно, как онотреагирует на историю с букетом и карточкой. Он может начать подозревать меня,а этого мне очень не хотелось, потому что человек, которого я видела третий разв жизни, начинал мне нравиться.
— Конечно уверен, — мягко сказал он, — я жехудожник, у меня очень хорошая память на лица. Я видел вас в переходе метро тринедели назад. Конечно, вы могли меня и не заметить, ведь перед вами проходяттысячи людей.
— Разумеется, я вас помню, — раздраженно прервалаего я, — внешность у вас колоритная, трудно не заметить.
— Почему же вы?..
— Не призналась, что видела вас раньше? Потому что мнебыло совестно. Ведь это я втянула вас в историю, сама того не ведая.
И я рассказала ему про карточку, про то, как мы с Людмилойпоменялись местами, про жуткий желто-розовый букет и про мужчину с фальшивымиусами.
Владимир слушал недоверчиво, но никаких скептическихзамечаний не отпускал, хотя я бы на его месте не верила ни одному моему слову.Я нервничала и торопливо пыталась все ему объяснить, но картина получалась,прямо скажем, невразумительная. Я сделала усилие и остановилась.
— Это все? — спросил он, как мне показалось,достаточно холодно.
— Не все, но вы лучше задавайте вопросы, а то я совсемзапуталась.
— Значит, вы стояли там и каждую пятницу ждали человекас букетом. Приходили разные люди, но букет был опознавательным знаком.
— На самом деле люди были одинаковые, то есть был одини тот же человек, — заторопилась я. — Я знаю, вы мне не верите, ноего походка… — Владимир Иванович внимательно выслушал мои умозаключения и кивнул,что меня несколько ободрило.
— Букет был таким страшным специально, чтобы никто егоне купил. Вряд ли хоть один человек в здравом уме захочет купить такие цветы.Ох, простите!
— Ничего, — улыбнулся Владимир. — Но именно вту пятницу нашелся ненормальный, которому понадобился такой букет.
А девчонка в ларьке была новенькая и продала его вам, ее неуспели предупредить! Кстати, вы уж меня простите, но зачем вам понадобилсятакой убийственный букет?
— Для одной знакомой, — усмехнулся он.
— И что, ей понравилось? — изумилась я.
— Вы даже не представляете, как сильно! —рассмеялся Владимир Иванович.
Я почувствовала укол ревности и страшно разозлилась сначалана него, а потом на себя.
— Аделаида — это такая женщина, — продолжал он, незамечая, что со мной творится, — ее многие терпеть не могут, а попробуй неявись на презентацию, она в порошок сотрет, перекроет все заказы, будешь потомс голоду помирать или яйца деревянные расписывать. Вот и захотелось мнесозорничать немного, подсунуть ей этакое страшилище — букет, за что ипоплатился. — Он потер затылок и поморщился. — И что же было в тойкарточке, что вы мне сунули? — задумался он.
— Честное слово, не знаю. А вы тоже не посмотрели?
— По-моему, обычная карточка, как все те, что дают впереходе, там были имя-отчество и телефон. Стало быть, из-за этой карточки весьсыр-бор. А почему бы вам не спросить вашу приятельницу прямо, что за страннаяистория?
— Она умерла, — брякнула я с маху. — И офис,где мы получали карточки, закрыт, никого там нет, мне даже деньги за последнююнеделю не заплатили.
— Вот как? — Владимир Иванович поднял брови.
— Почему вы мне не верите? — разозлилась я, мненадоело чувствовать себя виноватой. — Естественно, я позвонила ей потом,через неделю, когда увидела, что офис закрыт. И съездила к ней домой. Тамсоседка рассказала мне, что ее уже похоронили. Несчастный случай в метро, упалапод поезд.
— Однако… опять метро…
— Что вы так смотрите? — меня уже понесло. —Думаете, раз женщина, так и мозгов нет? Разумеется, я догадалась, что дело нечисто.Ведь Людмила в метро и войти-то не могла без содрогания. Значит, либо кто-тоназначил ей там вс??речу и она не могла не пойти, очень важное дело, либо кто-тонарочно ее туда затащил.
— Это довольно трудно сделать, — вставил Владимир.
— Да знаю я, знаю! Ну и что я, по-вашему, должна былапредпринять? В милицию идти? И там говорить про метро? Я не родственница, менябы и слушать не стали! А если подробно рассказывать про карточки, проКоординатора и про букет, то все просто решат, что я сбрендила. Офис закрыт,Людмилы нет в живых, а вы, я думаю, спасибо не скажете, если вас по этому делукак свидетеля привлекут.
— Верно, не скажу.
— Вот я и не хотела признаваться, что мы раньшевиделись. Такой день был хороший, гуляли, птички-белочки, а теперь опять тоска! —вырвалось у меня.
— Да уж, темная история. Но послушай, — в пылуразговора мы как-то незаметно перешли на «ты», — если все так, как тыговоришь, если смерть твоей подруги не случайна, то дело серьезное. Значит, тамдействительно большой криминал, раз так быстро уничтожили все следы.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
