В дверях стоит мужчина. В обычной футболке, с полотенцами в руках. Делает несколько шагов вперёд, кидает в меня тряпки. Мокрые, холодные, из-за чего взвизгиваю и пячусь назад.
– Док, оставь.
Его слова как ушат ледяной воды на голову.
И его взгляд… Подозрительный.
Злится. Сверлит как будто изнутри.
Чувствую опасность. Ту самую, что ощущают все животные, перед тем, как попасть в передрягу. И вот я отстраняюсь, сглатываю. Понимаю – зря я это.
Врач встаёт с места, а я хватаю его за ладонь. Неосознанно. Ищу защиту.
– Не оставляйте меня одну!
Чуть ли не кричу.
Но мужчине всё равно. Он выдирает руку из моих пальцев, разворачивается и уходит.
Понимаю – бесполезно.
Доктор без промедления идёт к двери, закрывает её, и оставляет нас двоих. В одной комнате. Дикого, злого Артура, что не умеет себя контролировать. Желает сделать мне больно. И я. Загнанная в угол. Без оружия.
Это был глупый план. И он с треском проваливается.
Артур делает резкое движение вперёд. Забирается на кровать, нависает надо мной. Заставляет вжаться в матрас и чуть не провалиться сквозь него.
– Думала, получится? – чеканит. Моргаю с каждым движением его губ. Зажимаюсь. – Вот непруха, да? Глупо было надеяться, что он тебе поможет.
– У меня есть выбор? – шепчу, бегая взглядом по его лицу. Оно близко. В нескольких сантиметрах. Между нами тонкая грань. Прозрачная стена, что не спасёт от этого удушливого человека.
Да, он душит. Не руками, а энергетикой.
– Есть, – кивает на удивление спокойно. – Сидеть и не рыпаться. Надоедаешь, Майя. Моё терпение не безгранично. Мне насрать на твою болезнь. Хочешь так выбраться отсюда? Полетишь в окно.
– Так лучше.
Говорю эти слова, а сердце перестаёт биться в груди. Останавливается моментом.
Говорить такие слова ему – опасно.
И судя по расплывающейся на губах улыбке – зря я сказала это вслух.
С этим мужчиной вообще нужно молчать. Иначе…
– Отлично. Выбирай этаж, – он щурится, показывая своё превосходство. Уверена – он сдержит свое обещание.
– Первый, – выдыхаю, зная, что он не сделает этого. Нет, он не выкинет меня в окно. Я надеюсь. Я ведь нужна ему живой? Да, уверена.
Внезапно Артур смеётся. Прямо мне в лицо. Глухо, тихо, прикрывая глаза.
А я сглатываю. Не к добру это.
Он отстраняется, продолжает смеяться. Но уже отдаляется. Встаёт с кровати, отворачивается к двери.
Мне становится легче дышать, хоть и понимаю – здесь что-то не так.
– Значит, так хочешь на свободу? – произносит, возвращая обратно серьёзный вид. В мгновение.
– Я хочу, чтобы ты, наконец, понял – у меня нет отца. И ты мстишь не тому.
Он поворачивается ко мне полным корпусом. Смотрит полыхающими от гнева глазами.
Как он может так быстро меняться?
– Посмотрим, – усмехается. – Но для начала – не пытайся сбежать. И тем более просить дока помочь тебе. Ему плевать на тебя. Как, в принципе, и мне. Хочешь отлежать спокойно всю болезнь – лежи тихо и смирно. Продолжишь рыпаться – я не буду сдерживаться. Считай свой покой моим подарком.
Он говорит это, разворачивается и уходит. Оставляет меня одну лежать на кровати.
И я понимаю одно – как бы не хотела выбраться отсюда своими манипуляциями, у меня ничего не выйдет.
Но я не сдамся. Буду пытаться. Начну себя ненавидеть, но… Ему ведь так нравится моё тело?
Пусть берёт. Я не буду сопротивляться. Но не душой. Заставлю его ослабить бдительность. Украду телефон, позвоню в полицию.
Сделаю хоть что-то. Если не получится – пытаться смысла больше нет. Здесь не поможет ничего. Только если… Артур не совершит свою месть. После неё он меня отпустит? Не знаю.
Поэтому пока буду придерживаться другого плана. И если он провалится – терять мне уже нечего.
А пока… Раз он дал мне передышку, буду морально готовиться к тому, что я сама для себя приготовила…
Глава 20. 2. Майя
На второй день лихорадки становится чуть лучше.
Артура почти не вижу. Он изредка приходит, проверяя, выпила ли я таблетки. Грубо выражается, говорит, что я бешу его и уходит. Иногда может грубо взять за руку, толкнуть на кровать.
Но не пристаёт. И это уже радует.
Даёт мне время набраться сил. Взвесить своё решение, но только уже хорошо.
Ибо тогда, с болезнью, идея возникла спонтанно. Но она помогает, хотя бы, чтобы залечить душевные и физические раны. И прийти в норму.
Доктор приходит на следующий день снова. Проверяет моё состояние за десять минут и уходит.
Мне хочется есть.
Поэтому встаю с кровати на вялых ногах и иду сама. До этого еду мне приносил Артур. Я этого не видела, но, когда просыпалась, еда уже была на тумбочке. Самая обычная. Пицца или заказанная из ресторана.
Берусь за ручку двери, но останавливаюсь. Слышу мужские голоса.
Доктора и Артура.
Последний что-то спокойно, но твёрдо произносит:
– Ты вчера ушел, и я не сказал. Об этой девчонке никто не должен знать. Особенно Назар. И вдруг он хоть заикнётся про неё… Я знаю, на кого думать, Лимов.
– Мне не обязательно было говорить об этом, Алиев.
– Вот и порешали. Иди. Можешь не приходить. Если хуже станет – вызову.
Дальше слышны только шаги. В мою сторону.
Поэтому без промедления, с паникой, бросаюсь к кровати. Падаю на неё, путаясь в огромной майке. Ползу на коленках к изголовью и вздрагиваю, когда двери открываются.
А потом я слышу этот прерывистый и тихий голос.
– Как меня интересно встречают.
Поворачиваю голову в сторону и пытаюсь унять дрожь во всём теле.
Встречаюсь с похотливым взглядом и приоткрываю губы, чтобы втянуть побольше воздуха. Его в секунду не остаётся.
– Я…
Хочу что-нибудь сказать, перевести тему, пока сажусь попой на кровать.
– Ждала меня?
– Нет! – вскрикиваю. – Я шла… Есть. Потеряла…
Запинаюсь, потому что мне нечего терять. У меня ничего нет. Только майка, и то не моя.
– Что ты потеряла? Отмазку? Хреново, Майя. Врать не умеешь. Что ты делала? Подслушивала?
– Нет, – вторю ему. – Я…
Надеюсь, он перебьёт. Но нет. Он молчаливо слушает, дожидается ответа. А у меня, кажется, пот по спине скользит.
