- А то что? – угрожающе прожигал стальной взгляд, обещая расплату. – Советую тебе остановиться.
- Нет!
Медведев рванул вперёд, настигнув свою жертву в два прыжка.
Милена испуганно вскрикнула, когда он прижал её лицом к стене. Удерживая за шею. Вдавливая в неё. Поспешно, грубо задирая юбку. Порвав бельё одним резким движением.
На ней ещё никогда не рвали бельё. Это больно. Это страшно. И ни хрена не заводит, как пишут в глупых дурацких, даже идиотских романах, которых она перечитала в своё время. Дура!
Милена застыла, боясь даже дышать. Разозлить ещё больше. Она была, словно безвольная кукла в его руках. Медведь был слишком силён, несмотря на то, что внешне ничего не выдавало силу, скрывающуюся в теле не молодого диктатора.
Его пальцы грубо втиснулись ей между ног. Она закусила губу до крови, чтобы жалко не всхлипнуть от причинённой боли – привычка.
Давление исчезло.
Она не сразу поняла, что её более ничего не удерживает.
Золотарёва неловко оправила волосы, юбку и медленно обернулась, страшась увидеть то, что её ждёт.
«Вряд ли что-то хорошее», - мелькнула мысль.
Медведь расположился в одном из королевских кресел, придавливая «трепыхавшуюся в клетке птичку» тяжёлым взглядом. В нём всё ещё бушевала ярость.
Но он не двигался. И более не прикасался к ней.
- Свободна, - выплюнул президент.
- Совсем? – с тихой надеждой спросила она, отчего желваки на лице диктатора заходили ходуном, а подлокотники кресла едва ли не трещали под медвежьим хватом.
- Рабочий день начинается в 8.00, - практически прорычал он.
Милена решила больше не испытывать судьбу, выскочив из кабинета одного из самых могущественных людей на планете, пока была возможность.
*
Влад ещё какое-то время не позволял себе двигаться, чтобы не наворотить ещё больше дел.
Медленно поднялся с кресла и прошёл к столу. Взял телефон. Набрал номер Макса.
- Да, господин президент, - мгновенно ответил тот.
Была бы беда, если хотя бы замешкался. Влад ещё плохо себя контролировал, а с безопасниками он не церемонился. Ни с кем не церемонился, в принципе. Но его ещё никто и не доводил до такого состояния, чтобы он полностью потерял над собой контроль.
- Узнать, почему она решила сбежать, - резко бросил диктатор в трубку и отключился.
Глава 17. Чувство вины
- Господин президент, - тряс его кто-то за плечо, пытаясь разбудить. – Господин президент.
- Ангелина, какого чёрта? – потребовал он ответа, узнав голос.
- 7.00, господин президент, - деловито сообщила личная помощница который час, проигнорировав настроение шефа.
Полученная информация с трудом проникала в спящее сознание президента.
Влад накрыл лицо ладонями и сквозь пальцы бросил мутный от недосыпа взгляд на будильник.
- Твою мать, - простонал диктатор.
Проспал. Такое с ним случалось крайне редко. И не важно, что поспать удалось всего пару часов из-за ночной бессонницы, вызванной одной крайне непредсказуемой особой.
Ангелина выпрямилась и отступила, когда убедилась, что диктатор медленно, но верно выпутывается из сетей Морфея.
Он сел, всё ещё потирая лицо и ероша волосы спросонья.
- В зале вас ожидает тренер, - заговорила она, пытаясь помочь процессу пробуждения, заставляя мозг сильного волевого мужчины работать.
- Какой тренер? – поднял он на неё удивлённый заспанный взгляд.
- Фитнес-тренер, - невозмутимо отчеканила помощница. – Которого вы приказали разыскать вчера.
- Ах, да…
Сегодня эта идея не казалась ему такой хорошей.
Она и вчера не казалась хорошей. Он просто действовал, сам не понимая чем руководствуясь.
Чтобы она смотрела на него так же, как на его охрану в Праге, - подсказало что-то.
«Твою мать…», - выругался Медведь, чувствуя, как опять начинает выходить из себя.
Всё-таки изматывающая тренировка – это то, что ему сейчас нужно.
Не смущаясь своей наготы, президент направился в душ.
Ангелина привычно отвела взгляд.
Когда-то давно он пытался затащить её в постель, но она сохранила дистанцию.
Ни она, ни Мили не были ни первыми, ни единственными бабами, которые сказали ему «нет».
«Их было крайне мало, - справедливости ради заметил он, теша своё самолюбие. – Но они были».
Кого-то он после отказа начинал уважать, как Ангелу. Кто-то просто переставал для него существовать. Но Золотарёва…
«Дело было именно в ней – понял он, стоя под душем. – И совершенно не важно, что она делала или не делала».
Выйдя из ванной, он первым делом потянулся к телефону.
- Доброе утро, господин президент, - отозвался по ту сторону связи Макс, начальник его службы безопасности.
- Ну? – потребовал ответа глава государства.
- Четвёрка ввела Золотарёву в курс дела, относительно порядков вашей приемной, господин президент. У Кати были фото, как доказательство.
- Ах, да, - вспомнил он.
Эти фото, по сути, не предоставляли для него угрозы и не играли никакого значения. Служба безопасности контролировала любое изображение в сети с лицом диктатора. Так же как и газеты, журналы и каждого в стране. Даже если бы эти фото где-то всплыли, Медведю было бы на это плевать. Мили нет. Наверное.
- Удалили? – коротко спросил он.
- Так точно, господин президент.
Теперь всё встало на свои места.
- Очистить приёмную, - приказал диктатор, не задумываясь. – И от шлюх, и от лишней мебели. До начала рабочего дня.
Оказалось, возникшее изначально недоразумение можно было решить сразу, если бы не тяжёлые последствия, которое оно за собой повлекло. И если бы он не убрал за ней слежку, как обещал.
Тот, кто держал в страхе полмира, ещё не знал, как он исправит то, что натворил и вернёт её, но лишние помехи ему не нужны.
- Прошу прощения, господин президент, - осторожно начал Макс, - но для точности исполнения приказа мне необходимо знать: под шлюхами вы подразумеваете…
- Ты никогда не был идиотом, Макс, - бросил Медведь, когда безопасник многозначительно замолчал, ожидая ответа. - А если ещё раз услышу хотя бы намёк на нечто подобное, голыми руками вырву из твоей поганой глотки язык. Это понятно?
- Да, господин президент.
*
Милена немного опешила, когда зашла в полупустую и кажущуюся от этого огромной приёмную президента.
