У входа дам встретил распорядитель торжества, один из заместителей Анны. Их было трое, и двум их них эта каторга выпадала по очереди — в нынешнем году была очередь Модесто Валли.
— Донна Анна, донна София, донна Элоиза, — кивнул он всем троим. — Проходите, пожалуйста, ваш стол — самый большой.
— Спасибо, Модесто. Ты молодец, зал производит отличное впечатление, — кивнула Анна.
Они не успели сделать и нескольких шагов, как их приветствовала примечательная группа кавалеров. Отец Варфоломей в новой шёлковой рясе лучился довольством, успевший вернуться из-за океана Карло сиял, как начищенное столовое серебро, а на галстуке у него красовался кто-то вроде Микки-Мауса, и даже Лодовико был благостен и улыбался, хоть и не позволил себе никаких вольностей в одежде.
— О, какая встреча! Язык пламени в лампаде, лунный блик на поверхности спокойного моря и… — Карло запнулся и завис на полуслове.
— Изумрудная фея? — подсказал Варфоломей.
— О да, волшебница Изумрудного города! — воскликнул Карло.
— Вот еще, придумали, — фыркнула Элоиза.
— Я, помнится, читал одну русскую сказку, и там была могущественная волшебница, хозяйка горы. Она ходила в малахитовом платье, а сзади по спине у нее змеилась длинная черная коса, и при случае она умела оборотиться в ящерицу, как вам? — предложил следующую версию начитанный отец Варфоломей.
— С длинной косой — это моя сестра Лианна, тоже не подходит. И в ящерицу оборачиваться я не хочу, — рассмеялась Элоиза.
— Тогда остановимся на изумрудной фее, — радостно завершил Карло.
Тем временем Лодовико взял Анну под руку и что-то ей тихо говорил, она хихикала.
— София, радость моя, а с кем ты планируешь провести сегодняшний праздник? — продолжал болтать Карло.
— Не поверишь, с мужем. Он скоро должен приехать, — злорадно улыбнулась София.
Мужем Софии был один из юристов, которые не работали непосредственно на кардинала д’Эпиналя, но к услугам которых время от времени прибегали.
— Эх, не повезло, — Карло картинно вздохнул. — А я так надеялся!
Лодовико подмигнул Элоизе.
— Он уже во дворце и скоро появится здесь. Только приведет себя в должный вид после самолета и родственников.
— Благодарю вас, дон Лодовико. Я думаю, пока имеет смысл поприветствовать тех, кто уже пришел, — она взяла под руку Софию и отправилась обходить зал.
Скоро их догнала Анна.
— У Лодовико, паршивца такого, какие-то секреты с отцом Варфоломеем. А я думала, он нас пофотографирует, пока не началось!
— Да ладно, еще успеешь. Вот, он как раз извлек камеру и прилаживает к ней объектив, так что получишь ты еще свои фотки. А пока пойдем, посмотрим, кто в чем пришел, — хмыкнула София.
— Смотрите, наш новый урожай сбился в кучку, живут рядом, и ходят тоже вместе, — отметила Анна.
В зал вошла еще одна тройка дам. Все они были молоды, блистали распущенными волосами, ультракороткими платьями с глубокими декольте, высокими каблуками и крупными украшениями. Но если у Асгерд это была черная бархотка с большим тканевым цветком на шее, что неплохо сочеталось со стильным маленьким черным платьем, ярким, но отлично сделанным макияжем, бледной кожей и очень светлыми волосами, то две другие барышни — Кьяра и Джулиана — были с головы до ног обсыпаны блестками и пайетками. У красного платья Кьяры по подолу шевелилась при каждом шаге блестящая бахрома, а Джулиана к ярко-бирюзовому платью надела гарнитур с большим количеством крупных бриллиантов.
— Какое незабываемое зрелище, — промолвила завороженная блеском Элоиза.
— Но реставраторша-то ничего себе, — возразила София.
— Да, единственная из всех троих, — хмыкнула Анна.
— У оставшихся двух либо слишком мало жизненного опыта, либо слишком много денег, — философски заметила София.
Карло тоже заметил блистательную во всех смыслах троицу и подлетел к ним, кланяясь и болтая без умолку.
— Милые дамы, вы очаровательны, все три, я прямо даже не могу предположить, кому из вас я бы отдал заветное яблоко, будь я Парисом!
— Спасибо, без меня, — промолвила Асгерд. — Я помню, чем там всё закончилось.
— А кто вы? — Кьяра взмахнула ресницами.
— Карло Каэтани, личный помощник шефа службы безопасности, к вашим услугам. Только-только из драматичной и насыщенной событиями поездки в Нью-Йорк!
— Ах, вот откуда я вас знаю! — заявила Джулиана. — Ну конечно, вы были вместе с кардиналом д’Эпиналем и встречались с моим отцом!
— Кто же вы, милое создание?
— Я работаю в аналитическом отделе, — очаровательно улыбнулась Джулиана и взяла его под руку.
— Что-то мне подсказывает, что Карло сделал неправильный выбор, — усмехнулась Анна.
— А мне показалось, что выбирал вовсе и не он, — усмехнулась Элоиза в ответ.
И они отправились дальше по залу приветствовать остальных гостей.
* 22 *
Себастьяно Марни появился на пороге праздничной залы в половине седьмого, и то едва успел — утром прямо с самолета он отправился в фамильный замок навестить родственников, а уже оттуда добрался в палаццо д’Эпиналь. Спать практически не пришлось, но сейчас он об этом и не помнил — ведь где-то здесь Элоиза, и она согласилась провести этот вечер с ним, спать будем потом!
Внутри недалеко от входа он обнаружил качественную засаду — Лодовико и отец Варфоломей стояли, посмеивались и Лодовико фотографировал входящих.
— Можно подумать, у тебя недостаток моих изображений, — сощурился Марни. — Она здесь?
— Где ж ей быть, сын мой, конечно, здесь, — ответил Варфоломей. — Да вон она.
Марни обежал зал взглядом. По привычке он искал стройную фигуру в черном с тяжелым узлом волос на затылке, но не находил. Так, вот Анна, с ней София и еще кто-то в зеленом, с фантастическими кудрями почти до талии, они, похоже, задирают Маурицио Росси и еще кого-то, отсюда не разглядеть. И тут фигура в зеленом сделала очень характерный жест правой рукой, повернула голову…
— Ничего себе, — выдохнул Марни и стремительно направился туда.
Он не заметил, что Лодовико и Варфоломей поспешили следом.
По пути Марни кивал разным людям, целовал руки одним дамам, улыбался другим, и в конце концов добрался до уже покинувших Росси Анны, Софии и Элоизы.
— Приветствую вас, милые дамы. София, ты очень хороша в этом алом, Анна, от тебя просто невозможно отвести взгляд, и эта прическа идет тебе необыкновенно, — улыбнулся каждой, легко обнял, а потом повернулся к Элоизе. — Я невероятно рад видеть вас, госпожа де Шатийон. Сегодня в этом зале просто нет ни одной некрасивой женщины, но вы превзошли всех, — он говорил очень спокойно и вежливо, но очень надеялся, что снаружи не видно, как трудно ему дается это спокойствие.
