Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
Несмотря на всю важность и необходимость устранения конфликта интересов из нашей жизни, на практике добиться этого довольно сложно. Достаточно посмотреть на деятельность всевозможных посредников, юристов — или автомехаников. То, как оплачивается их труд, ставит их в условия жесточайшего конфликта интересов: ведь сначала они дают рекомендации, а потом извлекают прибыль из фактически проделанной работы или оказанных услуг, в то время как их клиенты не обладают ни опытом, ни рычагами давления. Задумайтесь: существует ли модель оплаты труда, которая не предполагала бы конфликта интересов? Если вы уже размышляли об этом, то, скорее всего, согласитесь: создать ее довольно сложно (если вообще возможно). Важно также понимать: хотя конфликты интересов и вызывают проблемы, порой для этого есть веские основания. Возьмем, к примеру, врачей (стоматологов), проводящих лечение пациентов с использованием принадлежащего лично им оборудования. С точки зрения конфликта интересов эта практика порочна. Но у такой ситуации есть и преимущества: скорее всего, профессионалы будут покупать оборудование, которому доверяют; они, вероятно, станут экспертами в тех методах диагностики и лечения, в которых используется это оборудование; это удобнее для пациента; кроме того, врач может даже провести некоторые исследования, которые помогут усовершенствовать оборудование или способы его использования.
Подводя итог, скажу: невероятно сложно придумать систему оплаты труда, при которой не возникает конфликт интересов и которая на нем не основана. Даже если бы мы могли избежать всех конфликтов интересов, за это пришлось бы заплатить слишком высокую цену, выражающуюся в негибкости и росте бюрократической составляющей; именно поэтому не стоит слишком рьяно призывать к введению драконовских правил и ограничений (например, лишая врачей права общаться с торговыми представителями фармацевтических компаний и приобретать в личную собственность медицинское оборудование). В то же время я считаю, что очень важно понимать, в какой степени мы можем оказаться ослепленными своей финансовой мотивацией. Следует признать, что у ситуаций, в которых возникает конфликт интересов, есть существенные недостатки, — и попытаться избегать их, если ожидаемая выгода очевидно не покрывает возможные издержки.
Думаю, вы понимаете, что во многих отраслях конфликт интересов недопустим. Вот лишь несколько примеров: советники по финансам, имеющие побочные заработки; аудиторы, одновременно работающие на компанию-клиента в качестве консультантов; финансисты, которые получают немалые бонусы в случае успеха своего клиента, но при этом не теряют ни цента, даже если тот остается без гроша в кармане. Это рейтинговые агентства, получающие деньги от компаний, кредитоспособность которых они оценивают. Это политики, обменивающие «пожертвования» и взносы корпораций или лобби на голоса. Мне кажется, во всех этих случаях мы должны сделать все, что в наших силах, чтобы избавиться от конфликта интересов — в большей степени благодаря нормативно-правовому регулированию.
Возможно, вы скептически относитесь к возможности урегулирования этих процессов на законодательном уровне. Но даже в этом случае, без поддержки правительства или профессиональных организаций, мы как потребители должны признать опасность конфликта интересов и попытаться найти таких поставщиков услуг, в деятельности которых он присутствует в минимальной степени. С помощью власти, которую нам дают наши бумажники, мы можем заставить своих подрядчиков соответствовать этому требованию.
Наконец, в случаях, когда предстоит принять серьезное решение и мы понимаем, что человек, дающий нам совет, необъективен, потому что руководствуется собственными интересами (подобно врачу, который предлагает сделать татуировку на лице пациента), имеет смысл потратить еще немного времени и энергии на то, чтобы услышать мнение третьей стороны, не имеющей в этой ситуации никаких финансовых интересов.
Глава 4. Почему мы ошибаемся, когда устаем
Представьте, что закончился долгий и тяжелый для вас день. Допустим, это день переезда, самый утомительный из всех. Вы совершенно выбились из сил. Кажется, даже ваши волосы устали. Разумеется, о приготовлении еды не может быть и речи. У вас нет сил даже на то, чтобы найти среди множества коробок ту, где лежат сковорода, тарелки и вилки. Совершенно очевидно, что сегодня ваш ужин — еда навынос.
В вашем квартале три ресторана. Первый — небольшое бистро, в меню которого есть свежие салаты и сэндвичи. Второй — заведение с китайской кухней: даже запахи, доносящиеся оттуда, кажутся вам жгучими, как перец. Есть неподалеку и скромная семейная пиццерия, славящаяся огромными порциями. В какой ресторан вы направитесь, превозмогая усталость? Блюда какой кухни предпочтете? Для сравнения подумайте о том, какой выбор сделали бы после нескольких часов, проведенных с книжкой в руках в расслабляющей атмосфере собственного сада.
Для тех, кто еще не заметил: в дни, когда вы испытываете значительный стресс, вы склонны поддаваться искушениям и выбирать менее здоровые варианты. Китайская еда навынос и пицца, в сущности, синонимы переезда: они вызывают в памяти образ молодой, привлекательной, усталой, но счастливой парочки, уплетающей китайскую лапшу в окружении коробок с вещами. И, конечно, все мы помним, как друзья по колледжу угощали нас пиццей и пивом в благодарность за помощь с переездом.
Эта мистическая связь между усталостью и стремлением к нездоровой еде — не просто плод вашего воображения. Именно из-за нее люди, испытывающие сильный стресс, оказываются не в состоянии сидеть на диете или снова берутся за сигарету.
Тортик или фрукты?
В основе этой зависимости — борьба между двумя составляющими нашей личности: импульсивной (эмоциональной) и рациональной (склонной к созерцанию и размышлению). Здесь нет ничего нового. О конфликтах между желаниями и мотивами рассказывают многие шедевры художественной литературы (и научные труды), созданные в разные периоды человеческой истории. Достаточно вспомнить Адама и Еву, поддавшихся искушению съесть сочное яблоко, чтобы получить запретное знание. Или Одиссея, который знал, что сирены захотят соблазнить его и команду своим пением, и приказал морякам заткнуть уши воском, а себя привязать к мачте. Так он убил двух зайцев — смог послушать прекрасное пение и избавился от опасений, что его люди, сойдя с ума, погубят себя и корабль. Ну и, конечно, один из самых трагических примеров борьбы между эмоциями и рассудком — это история любви Ромео и Джульетты, которые оставили без внимания предупреждение отца Лоренцо о том, что необузданная страсть ведет к беде.
Конфликт разума и желаний блестяще продемонстрирован в эксперименте, который провели Баба Шив (преподаватель Стэнфордского университета) и Саша Федорихин (преподаватель Индианского университета). Они предположили, что люди гораздо чаще подвергаются искушению, когда та часть мозга, которая отвечает за принятие обоснованных решений, занята чем-то другим. Чтобы снизить способность участников к эффективному мышлению, Баба и Саша не удаляли часть их мозга (как иногда делают исследователи животных) и не использовали магнитные импульсы, препятствующие нормальной его работе (хотя некоторые устройства могут это делать). Вместо этого они решили усложнить процесс принятия решений участниками эксперимента, используя то, что психологи называют когнитивной нагрузкой. Проще говоря, они хотели выяснить, способствует ли напряженная работа мозга, занятого множеством мыслей, уменьшению осознанности — благодаря которой мы противостоим искушению — и росту склонности к уступкам.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
