Сначала Полли позвонила Филу.
– Прекрасно, молодец, – похвалил он ее. – Я был уверен, что так и будет… Когда вы сможете начать?
Полли не смогла удержаться от улыбки, несмотря на свои несчастья.
– Мне нужно соблюсти формальности и освободиться от своих обязанностей у Маркуса, – предупредила она.
– Передайте ему, что я заплачу, сколько он скажет. Пусть только не задерживает вас… Дайте мне его телефон, я сам позвоню ему.
– Он сейчас в Китае, у него там дела, – сообщила Полли. – Но, честно говоря, Фил, я бы хотела сделать все официально. Мой поверенный готовит ему извещение.
– Хорошо, но, если у вас возникнут с ним какие-либо проблемы, любые проблемы, дайте мне знать. У меня самые лучшие юристы…
– Не сомневаюсь.
– Если Маркус будет возражать или задерживать вас…
– Вряд ли, – вздохнула Полли. – Думаю, что он будет только рад разорвать наш контракт.
– Да, Сюзи говорила, что вы не очень ладите, друг с другом, но я думал… между прочим, вы не видели Сюзи, когда выходили утром из отеля?
– Она была в фойе…
– Она, кажется, забыла, что мы с ней договаривались о встрече.
Полли хотела сказать, что у Сюзи слишком свободное отношение к своим профессиональным обязанностям, но, возможно, у Сюзи и Фила более близкие отношения, чем у начальника и подчиненной, вот она и ведет себя так, как не осмелилась бы с другим шефом.
– Как скоро Маркус вернется из Китая? – спросил ее Фил.
– Понятия не имею, – призналась Полли, подумав, что она не знала даже, что он уезжает. Конечно, Маркус не обязан сообщать ей о своих передвижениях, но раньше он всегда информировал ее, куда поехал, и оставлял контактный телефон на случай необходимости. Правда, тогда с ней была Брайони…
Брайони.
Полли набрала номер дочери. Она ждала так долго, что решила, что Брайони нет дома. Но дочь, наконец, взяла трубку.
– Мам… я только что вошла…
– Брайони, я хочу тебе кое-что сказать…
Полли с изумлением обнаружила, что волнуется и не знает, с чего начать. Глубоко вздохнув, она, наконец, решилась.
Молчание, с которым Брайони выслушала ее, было зловещим, это Полли почувствовала сердцем.
– Мам, ты шутишь? Ты не можешь так оставить дядю Маркуса. Ты просто не можешь… – резко отозвалась дочь.
– Брайони, – начала Полли, но та, не собираясь слушать, перебила страстно и обвиняюще:
– Мам, неужели ты поступишь так после всего, что дядя Маркус сделал для нас… для тебя?.. Я думала, что Сюзи просто стерва, если предполагает, что ты завязала роман с Филом только потому, что вступила в такой возраст, но, похоже, она права, и…
– Брайони! – в ужасе воскликнула Полли. Что случилось, если самый близкий ей человек такого низкого о ней мнения и пытается объяснить все происходящее только кризисом среднего возраста? – Это совершенно не связано с личными отношениями с Филом. Он просто предложил мне работу!
– Но ты уже… но у тебя же есть работа… у тебя есть «Фрейзер-Хаус»… – запротестовала Брайони.
– Работа, которую предлагает Фил, имеет Гораздо больше возможностей. – Полли начала объяснять как можно спокойнее.
– Каких возможностей, для чего? – упавшим голосом спросила Брайони. – Больше возможностей оказаться в постели – Фила Бернстайна? А что дядя Маркус говорит обо всем этом?
– Он не знает. Еще не знает, – вынуждена была уточнить Полли.
– Ты ему не сказала! – В голосе дочери прозвучало возмущение. – Мам, я не верю!
– Прежде чем ты скажешь что-нибудь еще, я думаю, ты должна понять, почему я еще не сказала Маркусу. Потому, что не могла. Он в Китае, и я не знаю, когда вернется.
– А ты не спрашивала у Сюзи? – осторожно поинтересовалась Брайони. – Она должна знать.
– Уверена, что она знает, – нехотя согласилась Полли. – Тим Уэбб сейчас готовит письмо Маркусу с сообщением о том, что я слагаю с себя обязанности менеджера. Да, еще не знаю, как ты к этому отнесешься, но я хочу продать свою долю во «Фрейзер-Хаусе».
– Что? Нет, мама, нет! Ты не должна этого делать…
У Полли упало сердце от отчаяния и паники, звучавших в голосе дочери. Она не ждала такой реакции. Но, независимо от того, что она ожидала, ей нужно объясниться с Брайони как женщине с женщиной, рассказать, почему она хочет совершенно прекратить отношения с Маркусом.
– «Фрейзер-Хаус» – это дом, мама… наш дом. Наш и дяди Маркуса…
– Брайони, – перебила ее Полли. – Я понимаю, что ты чувствуешь, дорогая, но, пожалуйста, выслушай меня. Маркус строит планы насчет своего собственного дома; ты это знаешь. Ты учишься в колледже… попытайся понять, что настало время и мне строить свою жизнь отдельно от вашей.
– Да, возможно, но куда ты хочешь переехать? В постель к Филу Бернстайну?
– Все, Брайони, достаточно, – отрезала Полли. – Я уже говорила тебе, что Фил предложил мне работу, только и всего. Я понимаю твое отношение к «Фрейзер-Хаусу»…
– Нет, ты не понимаешь, – страстно возразила Брайони. – Ты ничего не понимаешь… – и прежде, чем Полли нашлась, что сказать, Брайони бросила трубку.
Ну что с ней делать? Даже ребенком Брайони была слишком импульсивна. Полли хорошо знала, что через некоторое время дочка перезвонит ей, чувствуя свою вину, но все равно ее реакция больно ранила мать.
Не было сомнений, на чьей стороне будет Брайони.
Полли машинально помассировала занывшие виски. Ее сердце может разрываться от отчаяния, но чем скорее она выбросит из головы и Маркуса, и Сюзи, и прошедшую ночь, тем лучше будет себя чувствовать. Она должна уважать себя, если это не делают другие!
Целый день Полли ощущала незнакомую тяжесть в теле, которая физически напоминала ей, где находятся ее желания. Ей ничего не хотелось в жизни, кроме любви Маркуса. Ни к чему она так не стремилась, но это было недосягаемо.
Маркус любит Сюзи. Сюзи сама сказала ей об эхом. Маркус любит Сюзи!
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Маркус нагнулся, чтобы поднять чемодан, и почувствовал, как устал. Видимо, сказалось то, что переговоры в Китае затянулись дольше, чем он предполагал, и длинный перелет…
– Входи, – пригласил он себя, закрывая дверь своего люкса. Кого он хочет обмануть?
Истинная причина его дикой усталости была гораздо серьезнее и находилась дома.
Был поздний вечер, и отель уже погрузился в темноту, когда он приехал во «Фрейзер-Хаус». Но на его биологических часах из-за длительного перелета был день, и ему совсем не хотелось спать. Не было еще ни одной минуты, когда бы он не думал о Полли, с первого дня, как только увидел ее. Но как отличались его прежние мысли от сегодняшних, особенно после их близости!
