Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
– Давай, шевелись, залетная!
Я рассмеялась, юноша улыбнулся еще шире ипояснил:
– Моей «Ауди» тут нет шансов проехать,животом снег черпает, а Нюрка везде протащит…
– Где здесь монастырь? – спросила я.
«Извозчик» дернул поводья.
– Внизу, за оврагом, прямо идите, несворачивая, как раз к воротам выйдете, только он мужской.
– Знаю, – отмахнулась я и пошла вуказанном направлении.
Широкая дорога постепенно сузилась до размеровтропинки, по бокам возник лес. Тишина стояла замечательная, лишь под ногамигромко и бодро скрипел снег.
Внезапно тропка резко завернула влево,открылось небольшое сельское кладбище, а за ним старая церковь из красногокирпича. В здании явно шел ремонт, стены были окружены лесами, стекол не было,но купола горели праздничным золотым блеском. Впрочем, ни одного человека настройке я не заметила, лишь пустое ведро валялось у входа.
– Есть кто живой? – крикнула я.
По лесу прокатилось эхо и исчезло.
Дорожка бежала за здание. Там, на заднемдворе, я увидела трехэтажную кирпичную постройку, вход в нее закрывала отличнаяжелезная дверь, на косяке виднелся звонок, я нажала на пупочку, где-то вдалекеразнеслась бодрая трель. В двери приоткрылось небольшое окошко, карий глазуставился на меня, а невидимый рот вежливо спросил:
– Что угодно?
– Рагозин Николай Федорович тутпроживает?
– Извольте подождать, – все так жебезукоризненно вежливо ответил голос, и окошечко захлопнулось.
Я прислонилась к стене и поежилась, морозпостепенно пробирался под куртку, хоть под ней и было два теплых свитера, а всеравно холодно, да и сапоги не предназначены для прогулок по лесу, пальцы ногпревратились в обледенелые деревяшки. Минуты текли томительно, наконецзагремели засовы, и дверь распахнулась.
На пороге стоял высокий молодой мужчина,одетый в нечто, больше всего похожее на черный сатиновый халат, подпоясанныйвитым шнурком. На голове парня красовалась черная же шапочка, а густая бородаполностью закрывала щеки, и только глаза, ярко блестевшие на лице, выдавалиистинный возраст – лет двадцать пять, тридцать, не больше.
– Чем могу служить, дочь моя? –ласково спросил он.
Удивленная таким обращением, я спросила:
– Рагозин Николай Федорович?
– Нет, я отец Филарет, – пояснилпарень.
– А где Рагозин?
Отец Филарет вздохнул:
– У нас нет такого.
– Как же так, – расстроиласья, – вот беда, я столько ехала, устала, замерзла, как собака, и зря…
Юноша покачал головой.
– Вы неправильно меня поняли. ГосподинРагозин теперь носит имя отца Иоанна.
– Слава богу, он тут!
– Не поминай имя Господа всуе, –машинально заявил Филарет и добавил: – Да, тут.
– Позовите его, пожалуйста.
– Пройдемте в приемную, – велелсобеседник, указывая рукой на низенькую деревянную дверь.
Я послушно пошла в указанном направлении иоказалась в небольшой, чисто вымытой комнате с дощатыми, не слишком ровнымиполами. В «красном» углу висели иконы, стены украшали картины божественногосодержания, небольшой диссонанс в обстановку вносила лишь табличка в углу«Ответственный за пожарную безопасность о. Феоклист».
Вошедший следом за мной мужчина сел на стул ипроизнес:
– Слушаю вас.
– Мне нужен Рагозин, то есть отец Иоанн.
– Дочь моя, – с выражением истиннохристианского терпения на физиономии завел отец Филарет, – вы приехали вмужской монастырь, здесь на разговоры с женщинами благословили лишь меня.
– Я вам не дочь, – отрезал мойязык, – и скорее больше гожусь в матери, ладно, в старшие сестры.
– У служителей Господа нетвозраста, – спокойно пояснил парень. – Вам лучше объяснить мне цельвизита.
Минут через десять, выслушав рассказ, он безвсяких эмоций сообщил:
– Посидите в приемной.
Не успела я открыть рот, как собеседникбыстрым шагом вышел, слегка задев меня «халатом». Снова потянулось время. Вкомнате стояла жара, я расстегнула куртку, сняла шапку и размотала шарф. Но, неуспев согреться, поняла, что меня поджидает новое испытание. Страшно захотелосьесть и, что хуже, пописать. Как назло, откуда-то изнутри монастыря началинаползать запахи готовящейся еды: только что сваренной гречневой каши и чего-топеченого, хлеба или пирогов. Монахи явно собирались трапезничать. В головемоментально всплыли главы романа Мельникова-Печерского «В лесах». Писательсамозабвенно описывал быт церковнослужителей и посвятил много страниц рассказамо постной еде – грибах, соленьях и моченьях, фруктах, киселях, варенье, орехах…
Желудок начал сжиматься. Минут через десять ясовсем измучилась, не понимая, чего хочется больше – в столовую или туалет.Когда оба желания достигли пика, дверь распахнулась и в комнату вошли двое.Один – уже знакомый отец Филарет, другой – невысокий худощавый мужчина с редкойрыженькой бородкой.
– Вы Николай Федорович Рагозин! –обрадованно вскочила я на ноги.
– Отец Иоанн, – спокойно поправилвошедший и продолжил: – Отец Филарет сообщили, будто у вас какая-то неотложнаянадобность, требующая моего присутствия.
Завороженная старомодными оборотами егобезупречно правильной речи, я начала излагать суть дела. Николай слушал неперебивая. Его слегка выпуклые, грязно-зеленые глаза смотрели без всякоговыражения, на лице не отразилось никаких эмоций. Только при сообщении о смертиНасти он быстро перекрестился. С ним было очень трудно разговаривать. Да иразговором монолог назвать нельзя. Трижды повторив одно и то же и не дождавшисьникакой реакции, я не выдержала и спросила:
– Николай, то есть отец Иоанн, вы меняслышите?
– Спасибо, что взяли на себя тяжесть иприехали сюда, дабы сообщить об успокоении рабы божьей Анастасии, –выдохнул Рагозин.
Я так и подскочила на месте:
– Значит, вы мне поможете?
Парень, не дрогнув ни одним мускулом, заявил:
– Помолюсь о душе новопреставленной.
– Тут не молитвы нужны, – фыркнулая, – а конкретные действия. Давайте договоримся, что я завтра подвезу вамдоллары и письмо, а вы ищите Егора.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
