Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
– Может, она там и работает?
– Нет.
– И что, у них с Юрой все так серьезно?
– Замуж собралась. Ей подруга говорит: «Будешь семью разбивать?», а она: «Легко! Он у меня из рук ест».
Федя вспомнил, как красотка выразительно похлопала ладонью по бедру, обтянутому плотной джинсовой тканью: «Я ему только свистну: к ноге! Тут же прибежит и хвостиком завиляет». Но матери он не стал это рассказывать.
– Мам, я останусь? А то поздно уже.
– Конечно, оставайся, – машинально ответила Лера, все так же рассеянно глядя в пространство. Потом протянула руку, вытащила из банки огурчик и звучно хрумкнула, откусив. Подумав, отрезала кусок мяса, намазала горчицей и съела. Прожевав мясо, Лера поднялась, достала тарелку, положила себе картофельной запеканки, щедро сдобрила сметаной… Федя смотрел, вытаращив глаза:
– Ты же не ешь такое!
– Теперь ем. Федюш, ты пустишь меня к себе пожить? Только до мая. Потом я на дачу съеду.
– Мам, что ты спрашиваешь? Конечно, живи! Я только захламил там слегка, надо бы прибраться. А ты что – решила уйти? Зачем? Пусть он уходит!
– Федя, я не могу тут оставаться. И его видеть не хочу. Я вещи соберу, а ты вызови мне такси, ладно?
– Так ты прямо сейчас? Мам, ты что? Ночь уже! Давай до утра отложим.
Лера посмотрела на часы – ну да, второй час. Пока она соберется, пока доедет…
– Ладно, тогда утром.
Федя чмокнул мать в щеку и тревожно заглянул ей в глаза. Он считал себя вполне взрослым и самостоятельным, но первый же удар судьбы отбросил его назад в детство, когда мама так хорошо все понимала и тут же кидалась спасать, утешать и воодушевлять. И он даже не подумал, что теперь ему самому придется спасать маму.
Эта мысль пришла к нему не сразу: заснуть Федор не мог и невольно прислушивался к происходящему в квартире – мать долго не ложилась, потом все стихло, но… Что это за звуки? Она плачет? Федя встал и поплелся к матери – как ее утешать, он решительно не понимал. Да и чем утешишь, если отец оказался такой сволочью. Девица, конечно, очень красивая, тут не поспоришь. Но какая-то неприятная.
А Лера рассеянно побродила по квартире, словно прощалась. Да ведь и правда прощалась! Все здесь было сделано если не ее руками, то по ее выбору и указаниям. Старый дом, две объединенные коммуналки, куча денег, два года ремонта – и вот вам роскошное жилище с тремя спальнями, гостиной, кабинетом и большой кухней-столовой. Вот этот шкаф с инкрустацией она увидела в антикварном магазине и загорелась, хотя цена впечатляла, да еще и за реставрацию пришлось заплатить, но оно того стоило. Вся мебель была светлой, Лере так хотелось. Кроме кабинета, в котором преобладало красное дерево. Особенно она гордилась шторами – в каждой комнате были свои, в тон обоям и обивке. Впрочем, Лера почти все время проводила на кухне, а по комнатам проходила только с пылесосом и тряпкой. Кухня была попроще и поуютней. Там всегда вкусно пахло корицей и свежемолотым кофе, а когда Лера запекала мясо, пряные ароматы расползались по всему дому. Она любила готовить, хотя почти ничего из приготовленного не ела. А чем ей еще было заниматься? Сын вырос, муж все время занят на работе… Муж!
Лера снова расстроилась. Пошла в ванную, влезла под душ и поревела вволю. Вернувшись в спальню, она скинула халат и взглянула на свое отражение в большом зеркале: ну да, все так и есть – нескладная фигура, ноги буквой «икс», складки жира на боках, а на лицо лучше вообще не смотреть. Действительно, во что она превратилась? Двадцать лет назад она была легкая, как перышко, все косточки наперечет… Лера улеглась в постель, накрылась с головой одеялом и снова заплакала, ощутив мучительный приступ горя, обиды и злости. Совершенно забыв про сына, спящего в соседней комнате, Лера рыдала в голос: «На что я потратила свою жизнь?! На что-о…»
– Мам, не надо!
Прибежавший Федя обнял ее, и Лера вздрогнула от неожиданности.
– Зайца, не плачь! Пожалуйста!
Лера тут же села, вытерла зареванное лицо и тоже обняла сына:
– Не буду, не буду. Прости меня, Медвежонок.
Лера ненавидела свое имя: Элеонора Зайцева, просто кошмар. Да еще Михайловна. Когда они с Юркой собрались пожениться, друзья подначивали: а вы возьмите двойную фамилию: Волковы-Зайцевы – это ж прямо басня Крылова. И даже дали Лере с Юрой общее прозвище «Ну, погоди!». Юрка нисколько на волка не был похож, а вот Лера – вылитый мультяшный заяц. Это был ее коронный номер на Новый год: нацепить ушки и спеть тонким заячьим голоском: «О, соле мио!» – все так и рыдали от смеха. Вслед за друзьями муж и сын тоже стали звать Леру Зайцем. Сам Федя был Медвежонком, хотя Юра и посмеивался: «Разве это Медвежонок? Худоба одна». Они с отцом устраивали шуточные драки подушками, и Федя в пылу сражения кричал: «Я сильный, сильный! Но легкий». Внешне Федя мало напоминал Винни-Пуха, скорее был похож на Тигру с его прыгучестью, но в характере мальчика и правда было что-то основательное и упорное: маленький мужичок, как говаривал его дед. А маму, сколько ни поправляли родители, Федя упорно называл Зайца: «Как вы не понимаете? Заяц – это мальчик, а девочка – Зайца!» Все Федино детство они играли в Зайцу и Медвежонка, а теперь целый Медведь вырос, но по-прежнему не мог видеть, как мама плакала. Вот и сейчас у него самого выступили слезы:
– И зачем я только сказал тебе… А теперь вон что вышло…
– Правильно сказал. А я-то все думала, чего он на меня так взъелся? Теперь хоть понятно. Я не буду больше плакать. Просто вспомнилось прошлое: как поженились, как ты родился. Разное вспомнилось.
Лера нежно погладила сына по голове, по щеке, потом поцеловала:
– Не переживай. Я справлюсь. Я сильная.
– Мам, ты… Ты Валечку вспомнила, да? – тихо спросил Федя, глядя на мать с состраданием.
– Да, – так же тихо ответила Лера и еще раз поцеловала сына: – Не бойся, все будет хорошо. Мы не пропадем.
– Да никогда! Я не дам тебе пропасть. Ты же самая лучшая в мире Зайца.
– Медвежонок… Что бы я без тебя делала?..
Глава 2
Волки и Зайцы
А нам все равно, а нам все равно,Станем мы храбрей и отважней льва…
Песня про зайцев из кинофильма «Бриллиантовая рука»Лера собрала свои вещи, которых оказалось неожиданно мало: все уместилось в чемодан, рюкзак и пару больших синих мешков для мусора. Она никогда не была барахольщицей – с трудом отыскав наряд на свой нестандартный размер и рост, она ходила в нем, пока не развалится, в отличие от мужа, шкаф которого ломился от костюмов, рубашек, джинсов и свитеров, а уж галстуков вообще была целая коллекция. Лера подумала, что большая часть коллекции подарена ею: за двадцать с лишним лет штук сорок, поди, набралось – дарила и на день рождения, и на Новый год и на 23 февраля. Вот этот первый! Смешной, сейчас такие не носят. А этот она купила в Германии – во время единственной ее зарубежной поездки с мужем. Федю они тогда оставили на бабушек и пережили что-то вроде второго медового месяца. Впрочем, в этом меде было слишком много дегтя. Лера прошлась по комнатам: не забыла ли чего? Подумав, взяла еще два комплекта постельного белья и несколько полотенец, забрала из холодильника запеченную свинину в фольге, йогурты и кочанный салат с огурцами. Да, еще где-то была гречка…
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
