Ещё до начала миссии перед проектировщиками была поставлена задача, использовать при строительстве станции стройматериалы, добытые и произведённые на красной планете. За исключением таких мелочей, как картон, шлюзы, освещение и тому подобное, они с этой задачей справились.
Когда Турал вернулся в командный пункт станции, его помощник по дежурству, слегка полноватый Ален, сидел перед монитором камер слежения. Вальяжно вытянув ноги и откинувшись на спинку пластикового кресла, он листал на планшете учебник высокомолекулярных соединений.
– Всё в порядке? – отрывая взгляд от планшета, поинтересовался Ален.
– Всё в норме, – бросил Турал, располагаясь в соседнем кресле.
– Это ведь была она, врач-американка? Ты ей объяснил, что покидать станцию без санкции начальника запрещено? Мы обязаны занести этот случай в журнал дежурств, – начал сокрушаться Ален.
– Успокойся, Ален, – сказал Турал. – Представь, что тебя здесь не было, и ты ничего не видел, так как я освободил тебя до утра, и сейчас ты отдыхаешь в своей койке.
– Серьёзно? – нервно заёрзал Ален, глаза его сверкнули как гирлянды. – Это что, было свидание?
Турал отрицательно качнул головой.
– Отлично, я вернусь до завтрака, – выдал Ален, вылетая из командного пункта. – Если что, вызывай с кома.
Настенные часы показывали четверть первого ночи. Из-за разницы в скорости вращения планет местный час длился на полторы минуты дольше земного. Турал составлял план работ на завтра. Должность старшего инженера станции вынуждала его заниматься техническими проблемами даже на дежурстве.
Но в данный момент его мысли были о ней. Всплывая на краю сознания, они не хотели растворяться. Доктор Майя Хогарт держалась со всеми скромно и учтиво, стараясь не выделяться среди остальных, но невольно приковывала к себе внимание. Загадочный блеск её глаз источал чистоту, уже редко встречающуюся среди девушек её поколения. С первой встречи в центре подготовки астронавтов она его очаровала. Эта неприметная девушка невысокого роста с кротким взглядом и нежными чертами лица ему упорно кого-то напоминала. Но ни знакомые, ни его бывшие, не были на неё похожи. Из ста сорока семи членов международной экспедиции, обосновавшихся на станции, более шестидесяти являлись представительницами слабого пола младше тридцати лет. Но всё равно заводить какие-либо серьёзные отношения с кем-либо из них он не спешил. Несколько раз он пытался наладить с ней общение, но по непонятным ему причинам она его общества избегала, подтверждая свой неофициальный ник, данный ей мужской половиной экспедиции, – доктор Айсберг. И до сегодняшнего вечера дальше сухих приветствий их разговор никогда не заходил. Ещё три года назад, тусуясь на вечеринках студенческого городка, он и предположить не мог, что окажется здесь, по ту сторону Солнца, в четырёхстах миллионах километров от дома. От этого путешествия он, скорее всего, отказался бы, если бы не обещание, данное им.
В раздумьях он не заметил, как на экране монитора мелькнули две фигуры, приближающиеся к командному пункту. В дверь раздался глухой стук.
– Открыто, – крикнул он, и дверь открылась.
В помещение вошёл командир корабля и по совместительству начальник станция капитан ВМС Роберт Росс. Это был высокий брюнет с лёгкой проседью и суровым взглядом. За ним внутрь проследовал начальник строительно-монтажный бригады Зураб Биланишвили. Бывший военный строитель, имеющий за плечами опыт возведения бункеров и жилых зданий в условиях вечной мерзлоты, Зураб слыл легендарной личностью среди своих коллег. На большинство членов экспедиции этот тучный человек с мясистым лицом и глубоко посаженными глазами производил впечатление дружелюбного и простодушного весельчака, но на стройплощадке для своих подчинённых он превращался в дотошного тирана-прораба.
– Добрый вечер, – поднимаясь с кресла, поздоровался инженер.
– Добрый, – коротко бросил Роберт.
– Как дела, сынок? – пожав руку Туралу, на русском языке спросил Зураб.
– Спасибо, как обычно. В Багдаде всё спокойно! – также на русском ответил инженер.
Капитан шутку не оценил; разобрав только слово «Багдад», ставшее синонимом перманентной ссылки американских войск в ближневосточных конфликтах и приняв эти слова за насмешку над Вооружёнными силами Соединённых штатов, он угрюмо на них покосился.
Уловив обескураженный взгляд капитана, Зураб, уже смеясь, на ломаном английском объяснил:
– Успокойся, Роберт, эти слова из старого фильма, и к тебе отношения не имеют.
– Садитесь, – чувствуя неловкость, предложил Турал.
Они расположились на надувном диване, где обычно отдыхал один из дежурных. Первым заговорил Роберт:
– Ты один, без напарника?
– Я отправил его выспаться. Завтра много дел, придётся оставить его одного.
– Что запланировал?
– Калибровку импульсного генератора в токамаке[7] и профилактические работы вне станции, если, конечно, вы разрешите.
– А какие дела остались за пределами станции?
– Вода в резервуар плохо качается. Нужно проверить систему выпаривания льда в скважине под грунтом.
– Хорошо, – одобрил Роберт, – но сначала нужно решить один вопрос. На завтра намечен завершающий этап строительства станции. К следующему вечеру строительная бригада Зураба должна демонтировать надувной ангар, укрывавший станцию во время строительства. Хотя станцию я уже принял к эксплуатации, начальник строительной бригады, – он кивнул в сторону Зураба, – настоял на финальном тестировании и предложил проверить герметичность станции на предмет утечки газов.
– Мы посоветовались и решили, что ты можешь нам помочь, – подытожил Зураб.
– Без проблем, хотя на станции есть специалисты, лучше меня знающие, как тестировать на герметичность, – ответил Турал, но всё же предложил: – Для начала мы можем инициировать аварийную герметизацию двух верхних уровней. Система вентиляции сможет поднять давление контрольного газа до ста двадцати килопаскаль, на большее она не способна. Затем выровняем давление в надувном ангаре с поверхностью и распахнём внешние шлюзы, через полчаса начнём искать утечки анализатором газа по периметру станции.
– Лучшего варианта и быть не могло! – воскликнул Зураб.
– Хорошо, надеюсь, станция не лопнет от вашего энтузиазма! – с иронией бросил капитан. – Когда сможете приступить к тесту?
– С утра, – ответил инженер. И, уловив подтверждающий взгляд Зураба, добавил:
– Часов в девять.
Попрощавшись, они покинули помещение командного пункта, и ушли к лестнице, ведущей вглубь станции. Турал включил кофеварку, решив побаловать себя капучино. Отложив планирование завтрашних дел, он развлекал себя складыванием фигур из бумаги, на Земле именуемым «оригами».
* * *
Утренний ветер неспешно забрасывал мерцающую пыль под своды надувного ангара. Припаркованная вряд техника, задействованная для демонтажных работ, безмолвно ожидала своего часа. Турал стоял у распахнутых ворот и терпеливо ждал. Он был облачён в пневмокостюм, плотно обтягивающий его тело и защищающий от радиации и разреженной атмосферы. Пневмокостюм состоял из нескольких слоёв биополимера-аэрогеля и твёрдых композитных материалов из антистатика.
