– Граждане Соединённых штатов готовы, не щадя своих жизней, бороться с теми…
– Оставьте эту патетику, господин президент, – доброжелательные интонации в голосе Лайонса не обманывали Линкольна. По существу посланник королевы Виктории вёл себя как хозяин положения, без тени смущения перебивая его, президента немаленькой и обладающей значительным влиянием страны. И имел на то все основания. – Вы потеряли главный источник золота – Калифорнию. Немалая часть серебряных рудников – у отколовшихся от вас мормонов. Фабрики лишены дешёвого сырья из южных штатов, о хлопке и я вовсе молчу. Деньги в казне пока есть, но поддерживающие вас банкиры после недавних событий уже начинают переводить свои капиталы в Европу. А также, вместе с промышленниками, ищут покупателей на своё имущество в этой стране. Это факты, от которых нельзя отмахнуться. Не президенту!
Линкольн это понимал, просто хотел попытаться гражданским пафосом немного выровнять позиции. Не получилось. Он не был удивлён, потому как хорошо знал британского посланника. Умный, расчётливый, способный видеть возможности и использовать их к выгоде своей и империи. А значит, и прозвучавшие горькие, хоть и правдивые слова были не банальной попыткой сотрясти воздух громкими фразами.
– Вы правы, мистер Лайонс. Мы находимся в очень тяжёлом положении. Но это не значит, что я… что мы готовы сдаться на милость этого Дэвиса!
– Этого я бы не осмелился предложить, – вымолвил англичанин. – Я предлагаю другое: возможность не выиграть войну – это сейчас вряд ли возможно, – но сохранить имеющееся сейчас, а уже потом вернуть и потерянное. Не сразу, спустя годы, но вернуть. Иначе Борегар восстановит численность ослабленной после Геттисберга армии, Джексон двинет теннесийцев из Кентукки в Западную Виргинию, и спустя пару месяцев эти армии нанесут удар с двух направлений, имеющий одну конечную цель – вашу столицу. Основы стратегии, а Борегара нельзя упрекнуть в неграмотности.
В нескольких фразах обрисованная печальная перспектива заставила Линкольна содрогнуться. Уже потому, что была абсолютно реальной. И противопоставить этой надвигающейся реальности было просто нечего. Он только и мог, что спросить посла, словно провинившийся ученик строгого учителя:
– Вы же не просто так это сказали, Лайонс? Что вы предлагаете США от имени королевы Виктории?
– Не будем пока упоминать её имя. Пусть сейчас наш с вами разговор будет… просто беседой двух умных людей. Договор по результатам – это уже иное. И только от вас зависит, каким он будет и будет ли.
– Мне остаётся лишь слушать.
Опытный дипломат, виконт Ричард Лайонс не позволил даже тени испытываемых им эмоций отразиться на лице. Подобное было бы чрезвычайно неуместным, особенно сейчас, когда президент страны, ранее бывшей колонией Британской империи, по сути готов был сделать первый шаг к тому, чтобы преклонить колено перед бывшей метрополией. Не зря же от его «остаётся лишь слушать» веяло «остаётся лишь слушаться». Дипломату, умудрённому сложными переговорами, не привыкать улавливать тончайшие нюансы.
– Вы должны понимать, господин президент, что Великобритания не выступит открыто на стороне США.
– По каким причинам? Общественное мнение сложилось не в нашу пользу?
– Мнениями этого… общества довольно легко управлять, для того придумали большое количество способов. Не работает один, задействуются прочие. О нет, тут иное. Едва моя королева отдаст приказ хотя бы одной эскадре отправиться на помощь вам, как Россия тут же вышлет свои эскадры на помощь Конфедерации. Не из любви к южанам, а просто чтобы не дать усилиться нам. Испания тоже не останется в стороне, потому что Конфедерация пообещала им содействие в возвращении части бывших колоний. Успехи в Мексике убедили королеву Изабеллу в том, что это не просто слова. Опираясь же на Кубу и несколько мексиканских портов, Испания действительно сможет начать восстанавливать свою власть над бывшими колониями. Это давняя мечта их аристократии, которая теперь имеет шансы на осуществление.
Говоря это, Лайонс с трудом удерживался от недовольной мины. Ещё бы, ведь авантюра в Мексике, рассчитанная более на получение финансовой выгоды и ещё кое-какие политические дивиденды, переросла в нечто большее. Дело пахло уже не сменой власти в этой нищей стране с недомерка Хуареса на марионеточного монарха, который должен был стать подконтролен в равной степени Англии, Франции и Испании, а чем-то гораздо более масштабным. Попытка возрождения Испанской империи – это серьёзно. И подобное для его родины было крайне нежелательным вариантом.
Меж тем Линкольн, с ходу осознавший, что лёгкий путь получения помощи от Великобритании неосуществим, произнес:
– Если не военная помощь, тогда что?
– Политическая поддержка. Наша непременно. Очень возможно, что и со стороны Франции. Наполеон III, если его правильно попросить, не откажет моей королеве. Неограниченные поставки нужных для войны товаров, «добровольцы», которые легко окажутся в вашей стране со стороны нашей Канады. Наши доброжелатели в Конфедерации, имеющие влияние на окружение президента Дэвиса. И главное – наши советы.
– Англия ничего не даёт просто так. Чего королева Виктория попросит у США взамен?
Виконт Лайонс если и промедлил с ответом, то не более нескольких секунд. И это значило лишь одно – к разговору он хорошо подготовился, предусмотрев разные его пути.
– Для начала вы должны не только не мешать, но и посодействовать нашим финансистам в приобретении того, что готовы продать уже ваши соотечественники, господин президент. Также нас интересуют пакеты акций железных дорог, особенно планируемой вами трансконтинентальной. Порты тоже вызывают желание участия со стороны нашего капитала.
– Это может не понравиться тем, кто… – Линкольн сделал многозначительную паузу, предоставляя собеседнику возможность самому её закончить. И тот оправдал ожидания:
– После показательной казни Джеррита Смита, одного из их довольно тесного круга, люди, с чьей помощью вы стали президентом этой страны, напуганы. Они готовы поделиться в обмен на обещание безопасности и возможность продолжать усиливать своё влияние… в других местах. Земной шар велик, места пока ещё хватает.
Договорились. В смысле Британская империя и те персоны, которые стояли за ним, за Линкольном. Президент это понял разом, в одно мгновение. Следовательно, не стоило ему пытаться плыть поперёк бурного течения, подвергая себя огромному риску утонуть. Что до смены покровителей… Лучше уж так, чем проигрыш в войне и потеря всего, к чему стремился.
– В целом я согласен. Но нужно обговорить целый ряд условий.
– Обязательно. Ваши люди и мои составят устраивающий обе стороны – США и Великобританию – договор. Общую часть и ту, которая не будет доступна никому, кроме узкого круга доверенных лиц. Желаете ли вы выслушать первые рекомендации от её величества королевы Виктории, которые помогут вам не проиграть эту войну, господин президент?
Линкольн желал. Очень даже желал, будучи готовым ухватиться за любую соломинку, не то что за руку, протянутую могучей империей. Это он и выразил со всей возможной вежливостью, но не скатываясь в подобострастие. В ответ без малейшего промедления получил от посла Великобритании весьма неожиданный совет:
