Она обвела взглядом тротуар, народ, толпившийся на автобусной остановке, и вздрогнула, заметив в толпе знакомую фигуру. Сначала ее внимание привлекла маленькая фигурка, слишком тепло одетая для такой погоды. С головы до пят она тонула в роскошной шубе — лоснящийся стриженый бобр с енотовыми вставками, о которой давно мечтала сама Дженнифер. Ее объектив любовно скользнул по дорогому меху, поднимаясь к лицу его обладательницы. Несмотря на то, что воротник шубы был поднят, а розовые солнцезащитные очки закрывали половину лица, Дженнифер не ошиблась: это была Ники Армитаж — хрупкий, почти неземной силуэт не оставлял в этом сомнений. Пару лет назад она одновременно появилась на обложках двух модных глянцевых журналов и журнала новостей. Стиль Ники, этот стиль настоящей женщины, ранимой и в то же время опасной, потряс Дженнифер, так резко он отличался от ее стиля.
Позже Ники оставила модельный бизнес и исчезла из поля зрения. Дженнифер слышала от других моделей, что Ники, возможно, отправилась в Индию, чтобы встретиться с гуру, во всяком случае, что-то в этом роде в изысканном мире высокой моды это означало, что она перестала существовать.
Она проводила Ники взглядом и вдруг поняла, что не может упустить эту возможность. Она частенько подумывала о том, чтобы вовлечь Ники в свой новый проект, но до сих пор так и не собралась позвонить в агентство. Поглощенная этим, она встала и пошла по Пятой Авеню за изысканной женщиной в чудесной шубе. В конце концов, ей пришлось долго играть роль полицейского, ибо Ники перешла улицу и направилась к последнему свободному столику на террасе перед Стэнхоупом. В небольшом элегантном кафе под открытым небом было полно народу, зашедшего сюда пропустить стаканчик, наблюдая за жизнью оживленной улицы.
Модель как раз прикуривала сигарету от своей золотой зажигалки, когда Дженнифер подошла к ее столику и остановилась, не зная с чего начать.
— Простите, — решилась она, — мы можем поговорить? Дело в том, что мне бы хотелось кое о чем вас спросить.
Ники сняла очки, откинула со лба длинную черную челку и выжидающе посмотрела на Дженнифер. Миндалевидная форма глаз придавала ее лицу что-то азиатское. Дженнифер показалось, что в их темной глубине она видит свое отражение.
— Я вас слушаю.
— Я фотограф, — объяснила Дженнифер, чувствуя, как взгляд Ники скользнул по ее плечу. — Я узнала вас. Вы модель, и я давно мечтала сфотографировать вас. Меня зовут Дженнифер Сорел.
Ники протянула руку к небольшой кожаной сумочке, лежавшей рядом с ней на сиденье. Она достала экземпляр того самого журнала «New Man» и раскрыла его так, чтобы весь разворот со скандальной статьей о мужской сексуальности был хорошо виден собеседнице.
Дженнифер рассмеялась и отдернула руку. Она почувствовала странное напряжение, исходящее от этой маленькой женщины, подобно электрическому току.
— Видите, я тоже вас знаю. Садитесь, пожалуйста. Я хотела выпить чаю, но теперь, пожалуй, предпочту «Bloody Mary». Выпьем за нашу встречу.
Когда подошел официант, они заказали две порции «Bloody Mary» и теперь сидели, разделенные столиком, внимательно изучая друг друга.
— Я никогда не забуду, как вы потрясающе выглядели на обложке того французского журнала — кстати, как же он назывался? — года два назад. Помните, элегантные мужчины в смокингах, а на переднем плане вы, вся в серебре и золоте.
Ники улыбнулась почти застенчиво и ответила на любезность низким, чуть хриплым голосом:
— А вы даже симпатичнее, чем на картинке. Вы живая.
Чопорно-строгий официант принес напитки: кроваво-красное сооружение, увенчанное веточкой зелени. Дженнифер пригубила бокал, не сводя глаз с Ники.
— Мне приятно, что вы помните ту фотографию, но я уже больше года не работаю и едва ли вернусь к своему занятию. Вам с вашей репутацией следовало бы фотографировать топ-моделей. Почему вы предпочли меня?
— Я называю это зрительной интуицией. Ваша внешность уникальна. По крайней мере, я вижу такую впервые. Камера схватывает в вас что-то особенное… кошачье. Нечто таинственное, почти первобытное.
— Продолжайте, — нетерпеливо попросила Ники.
— Пожалуй, вы будете отлично смотреться в окружении кошек. Только не подумайте, что я сошла с ума. Я уже все продумала: какой объектив подойдет, что будет на вас, обстановку.
Ники покачала головой:
— Не знаю, что сказать, Дженнифер. Роль модели меня больше не привлекает. Сейчас для меня важно другое.
— Может быть, вы все же подумаете, — в голосе Дженнифер слышалось разочарование. — Я была бы вам очень признательна.
Ники выглядела смущенной. Ее взор был обращен внутрь, на губах блуждало загадочное подобие улыбки. Это бесстрастное, потемневшее лицо скрывало напряженную внутреннюю работу. В ее душе вызревало решение.
— Нет, — сказала она наконец.
— Нет? Но…
— Нет, здесь не о чем думать. У меня есть предчувствие в отношении вас, а я привыкла доверять своему сердцу.
Дженнифер и не пыталась скрыть своего удивления:
— Значит, вы согласны. Это верно?
— Я не хочу терять время в мучительном ожидании следующего шага. Когда я прочла вашу статью в «New Man» и увидела эти невероятные снимки, мне захотелось узнать, что вы за женщина. Ваш подход к исследованию заинтриговал меня. Иногда мне самой было смешно. А теперь, когда мы познакомились, я просто очарована Дженнифер Сорел.
Дженнифер опустила глаза и посмотрела на свой бокал:
— Можем мы побыть наедине в ближайшее время?
— Сейчас я свободна. Пойдемте со мной. Машина ждет.
2
Ники махнула рукой, и огромный черный лимузин мягко затормозил перед ними. Красивый брюнет в строгом темном костюме с белым воротничком вышел из машины и открыл заднюю дверцу. Когда они оказались в полумраке салона, брюнет закрыл дверь, но Дженнифер, оглянувшись, успела заметить, что он смотрит на нее с восхищением.
Снаружи машина сверкала, внутри же она казалась увитой плющом пещерой. Звуки улицы не проникали сюда, а шторки, прикрывавшие тонированные стекла, усиливали ощущение безопасности. На обитых кожей сиденьях лежали в живописном беспорядке бархатные подушечки. Пол был устлан пушистым ковром. От кабины салон отделяла перегородка, служившая одновременно барной стойкой и подставкой для телевизора.
Поза Ники как нельзя лучше подчеркивала стройность ее бедер: девушка сидела лицом к Дженнифер, скрестив свои смуглые ножки, и последней пришлось отвернуться к окну, чтоб не показаться нескромно глазеющей на обнаженную плоть, открывшуюся ее взору. Она откинулась назад, утопая в мягкой коже сидений и ощущая кончиками пальцев ее сливочно-нежную поверхность. Она глубоко втянула в себя воздух, наполненный запахами меха, костра, дорогой кожи и изысканных духов — неповторимый аромат роскошного лимузина.
