Эдур ударили в восточный фланг армии к’чейн че’маллей вслед за волнами опустошительной магии. Строй противника был рассчитан на лобовую атаку, и солдаты разворачивались навстречу угрозе с фланга со смертельной медлительностью. Словно клинок, легионы эдур ударили в сердце армии врага.
Снижаясь, Скабандари видел тут и там полночные знамена тисте анди. В живых осталась лишь тысяча, а то и меньше. Потрепанным союзникам победа далась тяжело. Они сошлись с охотниками К’елль, элитой кровавых армий трех Матрон. Четыреста тысяч тисте анди против шестидесяти тысяч охотников. Другие батальоны – и анди, и эдур – атаковали летающие крепости; они ведали, что отправляются на верную смерть, и их жертва стала в тот день главной для общей победы: летающие крепости не смогли прийти на помощь армиям на равнине. Сама по себе атака на четыре летающие крепости принесла лишь незначительный результат, ведь опустошительная ярость Короткохвостых, пусть и малочисленных, давно известна, – но она дала время тисте Скабандари и его союзнику одиночнику-дракону обрушиться на небесные цитадели, использовав Пути Старвальд Демелейн, Куральд Эмурланн и Куральд Галейн.
Дракон скользнул туда, где высилась неровная гора трупов к’чейн че’маллей, отмечающая последнюю линию обороны одной из Матрон. Куральд Эмурланн разметал защитников, лишь дикие тени еще порхали на склонах. Скабандари расправил крылья, взметнув душный воздух, и приземлился на кучу тел рептилий.
Через мгновение он принял образ тисте эдур. Кожа цвета кованого железа, свободные длинные седые волосы, худое лицо с острым носом, пронзительные, близко посаженные глаза. Широкий рот с опущенными углами губ, никаких морщин. Высокий гладкий лоб, украшенный шрамом наискосок, мертвенно-бледным на смуглой коже. На кожаном ремне двуручный меч, на бедре – перевязь длинных ножей; плечи укрыты чешуйчатым плащом – еще свежей и блестящей шкурой Матроны.
Он стоял, покрытый брызгами крови, и смотрел, как строятся легионы. Командиры эдур, взглянув на него, принялись отдавать приказания войскам.
Скабандари обратил взор на северо-запад, прищурившись на клубящиеся тучи. Через мгновение из туч появился костяно-белый громадный дракон – во всяком случае, крупнее самого Скабандари в образе дракона. Он тоже был забрызган кровью… и по большей части своей собственной, поскольку Силкас Руин сражался со своим племенем анди против охотников К’елль.
Скабандари следил, как приближается союзник, отступив на шаг, только когда громадный дракон опустился на вершину холма и тут же сменил образ. На голову выше одиночника тисте эдур и все же ужасно худой; мышцы вились канатами под гладкой, почти прозрачной кожей. Когти какого-то хищника мерцали в густых длинных белых волосах воина. Тело Силкаса Руина покрывали раны от ударов меча. Большая часть доспехов пропала, открыв голубые жилы, ветвящиеся под тонкой кожей на безволосой груди. На ногах и на руках запеклась скользкая кровь. Ножны справа и слева на поясе были пусты – оба клинка сломались, несмотря на вплетенное в них чародейство.
Скабандари склонил голову в приветствии.
– Силкас Руин, брат по духу, самый верный союзник. Взгляни на равнину – мы победили.
Бледное лицо альбиноса тисте анди перекосило в беззвучном рычании.
– Мои легионы поздно пришли тебе на подмогу, – сказал Скабандари, – и мое сердце разрывается от горя по твоим павшим. Но все же мы овладели вратами. Путь в этот мир принадлежит нам, и сам мир лежит перед нами… на разграбление нашим народам, нашим империям.
Руин смотрел на равнину, и его руки с длинными пальцами сжимались. Легионы эдур выстроились неровным кольцом вокруг последних оставшихся в живых анди.
– Смерть пропитала воздух, – прорычал Силкас Руин. – Даже говорить трудно.
– Нам хватит времени обсудить новые планы, – сказал Скабандари.
– Мои воины перебиты. Теперь ты окружил нас, но защита запоздала.
– Очень символично, брат. В мире есть и другие тисте анди – ты сам так сказал. Тебе непременно нужно найти первую волну, и ты обретешь новые силы. А потом придут и другие. Мой и твой народы залечат раны поражения.
Силкас Руин нахмурился еще сильнее.
– Сегодняшняя победа горька.
– К’чейн че’маллей почти не осталось. Мы повидали много мертвых городов. Теперь стоит только Морн – на далеком континенте, где короткохвостые сейчас порвали цепи в кровавом восстании. Враг разделенный – враг почти разбитый, мой друг. У кого еще в этом мире найдутся силы противостоять нам? Яггуты? Их немного, и они разрозненны. Имассы? Как может тягаться каменное оружие с нашим железным? – Он помолчал и продолжил: – Непохоже, чтобы форкрул ассейлы нас осуждали. К тому же их с каждым годом становится все меньше и меньше. Нет, мой друг, сегодняшняя победа положила мир к нашим ногам. И тебе не грозят гражданские войны, какие подтачивают Куральд Галейн. А меня и моих последователей минует раскол, поразивший Куральд Эмурланн.
– Раскол, к которому ты сам приложил руку, Скабандари, – хмыкнул Силкас Руин.
Он все еще разглядывал армии тисте внизу и не заметил вспышки гнева, вызванной его бездумным замечанием; вспышка угасла мгновение спустя, и на лицо Скабандари вернулось равнодушное выражение.
– Мир принадлежит нам, брат.
– На северном хребте стоит яггут, – сказал Силкас Руин. – Он видел битву. Я не подходил близко, почуяв, что начинается ритуал. Омтоз Феллак.
– Ты боишься этого яггута, Силкас Руин?
– Я боюсь неизвестности, Скабандари… Кровавый глаз. Еще многое нужно узнать об этом мире.
– Кровавый глаз?
– Ты не видишь себя, – сказал Руин. – Я дал тебе это имя – из-за крови, которая теперь застит тебе взор.
– Сильно сказано, Силкас Руин, и странно услышать такое от тебя. – Скабандари пожал плечами и аккуратно пошел по шатким трупам. – Говоришь, яггут…
Скабандари обернулся, но Силкас Руин стоял к нему спиной и не отрываясь смотрел на немногих выживших последователей на равнине.
– Омтоз Феллак, Путь льда, – сказал Руин, не оборачиваясь. – Что он замышляет, Скабандари Кровавый глаз? Хотелось бы знать…
Одиночник эдур снова двинулся к Силкасу Руину.
Он нагнулся к отвороту левого сапога и вытащил кинжал с гравированным лезвием. Чародейство играло на стали.
Последний шаг – и кинжал вонзился в спину Руина.
Тисте анди содрогнулся и взревел…
… а легионы эдур разом развернулись на анди и бросились со всех сторон, завершая последнюю бойню дня.
Магия оплела волнистыми цепями Силкаса Руина, и альбинос тисте анди рухнул на землю.
Скабандари Кровавый глаз присел рядом на корточки.
– Так и бывает у братьев, увы, – пробормотал он. – Править должен один. Не двое. Как ни велик этот мир, Силкас Руин, раньше или позже началась бы война между эдур и анди. Теперь только один будет управлять вратами. И только эдур смогут проходить через них. Мы выловим всех анди – кто из них сможет противостоять мне? Они уже, почитай, мертвые. Один народ. Один правитель.
